подошел так близко к кровати, что Уин уловила соленый мужской запах. Он прикоснулся к отороченному кружевом вороту ее сорочки, слегка потеребил его пальцами. Его рука скользнула вниз и обхватила полноту ее груди. Тёплое сжатие заставило её затрепетать, ощущения сосредоточились на отвердевшей вершинке. Девушка хотела, чтобы он поцеловал ее там. Она хотела этого так сильно, что беспокойно задвигалась, пальцы ее ног поджались, с завязанных тканью губ слетел судорожный вздох.
К облегчению Уин, Кев потянулся к ее затылку и развязал кляп.
Раскрасневшаяся и трепещущая, Уин сумела дрожащим голосом прошептать:
- Ты… тебе он не нужен. Я буду молчать.
Тон Меррипена был серьезным, но в глубине его глаз мерцал языческий свет:
- Если я решаю что-либо сделать, делаю это по всем правилам.
- Да, - ее горло сдавили всхлипы удовольствия, когда его пальцы погрузились в ее волосы и коснулись кожи головы. - Я знаю.
Бережно держа ее голову в своих руках, Кев нагнулся и нежно поцеловал ее, страстно, неглубоко погружаясь в рот. Она ответила, и он углубил поцелуй, требуя большего. Поцелуй все длился и длился, отчего девушка тяжело задышала и напряглась, ее маленький язычок с рвением метнулся мимо кромки его зубов. Уин была так увлечена познанием Кева, так изумлена потоком возбуждения, бурлящем в ней, что не сразу осознала, что лежит с ним на кровати на спине, а ее связанные руки закинуты за голову.
Его губы скользили по горлу девушки, наслаждаясь ею неторопливыми, мягкими поцелуями.
- Г-где мы? - выдавила она, затрепетав, когда рот Меррипена нашел чрезвычайно чувствительное место.
- В хижине егеря, - он задержался на этом уязвимом местечке, пока она не начала извиваться.
- А где егерь?
Голос Кева был хриплым от страсти:
- У нас его пока нет.
Уин потерлась щекой и подбородком о его густые волосы, получая удовольствие от прикосновений к нему.
- Как случилось, что я не видела этого места раньше?
Он поднял свою голову:
- Оно далеко в лесу, - прошептал он, - вдали от шума. - Меррипен ласкал ее грудь, мягко потирая пальцем вершинку. - Егерю нужен покой и тишина, чтобы заботиться о птицах.
Уин чувствовала внутри что угодно, но не покой и тишину, нервы были натянуты как струна, а запястья ёрзали в шелковых путах. Она умирала от желания прикоснуться к нему, обнять.
- Кев, развяжи мне руки.
Он покачал головой. Неторопливое путешествие его руки по ее телу заставило Уин выгнуться дугой.
- О, пожалуйста, - Уин прерывисто задышала. - Кев…
- Тс-с-с, - шёпотом произнес он. - Не сейчас. - Его рот с жадностью накрыл ее губы. - Я слишком долго хочу тебя. Ты мне слишком сильно нужна. - Его зубы поймали ее нижнюю губу с волнующей нежностью. - Одно прикосновение твоих рук, и я и секунды не выдержу.
- Но я хочу обнять тебя, - сказала она жалобно.
Только от одного взгляда на него её пронзила дрожь:
- До того, как мы закончим, любимая, ты обнимешь меня каждой частичкой своего тела.
Он нежно накрыл ладонью ее грудь, чувствуя дикое биение ее сердца. Опустив голову, Кев поцеловал девушку в пылающую щеку и прошептал:
- Ты понимаешь, что я собираюсь сделать, Уин?
Она судорожно вздохнула:
- Думаю, да. Амелия однажды мне кое-что рассказала. Да и кто не видал овец и коров весной.
Это вызвало необычную для него усмешку:
- Если это тот образец, которому я должен следовать, у нас не возникнет проблем.
Уин обхватила его связанными руками и попыталась дотянуться до его рта. Кев поцеловал ее, толкая обратно вниз и осторожно скользя одним коленом меж её бедер. Мягко, всё дальше и дальше, пока она не почувствовала давление на интимную частичку ее тела, которая стала изнывать от желания. Девушка начала извиваться от нежного ритмичного трения, каждый неторопливый толчок накрывал её волной удовольствия, заставляя корчиться и трепетать. Ошеломленная, Уин размышляла, было ли занятие этим с мужчиной, которого она так долго и настолько хорошо знала, каким-то более смущающим, чем с совершенно незнакомым человеком.
Ночь переходила в день, серебристое утро проникло в комнату, лес просыпался с щебетом и шорохом… горихвосток, ласточек. Она бегло перебрала в памяти всех в поместье Рэмси… Скоро они узнают, что ее нет. Озноб прошел по коже, при мысли, что ее будут искать. Если она вернется девственницей, всякое будущее с Меррипеном окажется в большой опасности.
- Кев, - прошептала она, беспокоясь, - наверное, тебе следует поторопиться.
- Зачем? - спросил он возле ее горла.
- Я боюсь, что кто-то остановит нас.
Он поднял голову:
- Никто не остановит нас. Целая армия может окружить коттедж. Взрывы. Удары молнии. Все равно это случится.
- Думаю, всё же, тебе стоит поторопиться.
- Правда? - Меррипен так улыбнулся, что у неё сердце замерло в груди. На её взгляд, когда он был расслаблен и счастлив, он был самым красивым из мужчин.
Он уделил должное внимание ее рту, отвлекая ее глубокими, горячими поцелуями. Одновременно с тем взял ворот ее ночной сорочки и дернул, разрывая одежду на половинки, как будто она была не прочнее бумаги. Уин задохнулась от смущения, но не шелохнулась.
Меррипен приподнялся. Схватив ее запьястья, он запрокинул их ей за голову еще раз, полностью открывая ее тело и заставляя приподняться грудь. Он пристально глядел на ее бледно-розовые соски. Девушка затрепетала от тихого рыка, вырвавшегося из его горла. Он нагнулся и накрыл ртом вершину правой груди, и прижал ее языком… так пылко… она вздрогнула, словно прикосновение обожгло ее. Когда он поднял свою голову, сосок покраснел и сжался, как никогда.
Глаза Кева затуманились от страсти, когда он поцеловал другую грудь. Его язык превращал мягкую вершинку в горящий от боли бутон, успокаивая его лёгкими теплыми касаниями. Она прижалась вверх к влаге, ее дыхание смешалось с тихими всхлипами. Меррипен втянул её сосок между зубами, нежно сжал, и провёл по нему языком. Уин застонала, когда его сильные руки прошлись по ее телу, задерживаясь на невыносимо чувствительных местах.
Цыган попытался раздвинуть ее бедра, но Уин застенчиво сжала их. Ее рвение продолжать улетучилось, когда её осенило, что она чувствует обильную влагу, там; влагу, которой никогда не ожидала и слыхом о которой не слыхивала.
- Я думал, ты просила поторопиться? - прошептал Меррипен возле ее уха. Его губы блуждали по ее покрасневшему лицу.
- Развяжи мои руки, - попросила она, смутившись. - Мне нужно… ну, привести в порядок.
- Привести в порядок? - недоуменно взирая на неё, Меррипен размотал отрез шелка с ее запястий. - Ты имеешь в виду комнату?
- Нет, се… себя.
От растерянности между его темных бровей пролегла бороздка. Кев погладил стык ее сомкнутых бедер, и она непроизвольно сжала их. Поняв в чём дело, он слегка улыбнулся, волна нежности нахлынула на него:
- Это то, что тревожит тебя? - он развёл ей ноги, нежно нащупывая пальцами полоску влаги. - Что ты там влажная?
Уин закрыла глаза и кивнула со сдавленым звуком.
- Нет, - успокоил он, - все хорошо; так и должно быть. Это поможет мне попасть внутрь тебя, и… - Дыхание его стало тяжёлым. - О, Уин, ты такая прекрасная, позволь мне прикоснуться к тебе; позволь мне
