Стас достал бумаги, нашел карту Уанроана, позвал Хурхаса. Они присели на корточки, низко склонились над схемой.
Было сумрачно, солнце только-только показалось из-за горизонта.
— Я знаю эти места, — сказал маг. — Здесь почти никто не живет. Дороги есть только к югу, но нам лучше идти по бездорожью, напрямик, иначе мы сильно отклонимся и можем не успеть.
— Понятно… — Стас свернул карту, убрал.
— Снег просел, наст прочный, — сказал подошедший Легорн. — Идти будет не так тяжело, как раньше.
— Пушки все равно будут проваливаться. А люди устали. Да и лошадям бы тоже надо отдохнуть.
— Бросить их!
— Нельзя. Они нам еще пригодятся.
— Ну что? Тронулись? — спросил Джош.
— Пора…
Прозвучала команда, и стрелки очнулись, безропотно поднялись, протирая глаза, разминая застывшие мышцы.
— Ну что, ребята!… — Джош хлопнул ближайшего стрелка по плечу, тот повернулся, криво ухмыльнулся в ответ. — Теперь совсем немного осталось. Дотерпите!… Никто не струсил? Никто не думает отступиться?
— Нет! — нестройно отозвались стрелки.
— Тогда вперед!
И отряд двинулся к очередному Порталу.
Все выше поднималось солнце, все дальше отступало серое марево, открывая безграничную снежную целину, идеально ровную, тихую и величественную. Вскоре очистился и горизонт, показались далекие предгорья — черные скалы, похожие на разрушенные небоскребы.
— Портал там, — сказал Стас. Его услышали, поняли. Но не ответили.
Взмокшие стрелки толкали пушки, помогая выбивающимся из сил лошадям. Колеса то и дело глубоко зарывались в снег, попадая в невидимые ямы. Иногда яма оказывалась только под одним колесом, и пушка опасно кренилась, готовая опрокинуться. Но люди подхватывали, на руках приподнимали тяжелый лафет, выравнивали… И двигались дальше. Кто уставал, отходил в сторону, на его место тут же вставал отдохнувший. Никто не отлынивал…
Через пять часов, согласно хронометру Стаса, сделали короткий привал. Исхудавшим лошадям дали немного овса. Люди перекусили хлебом и сыром.
— Ну что? — спросил Джош. — Успеваем?
— Кажется, да. — Стас кивнул в сторону уже близких скал. — Если пойдем в таком темпе, то скоро будем на месте. А там уже можно будет разбить нормальный лагерь и отдохнуть.
— Не будем загадывать. Всякое может быть…
Джош как в воду глядел.
Не прошло и часа после разговора, как идущая впереди лошадь вдруг прянула ушами, мотнула головой и встала. Заржала, раздувая ноздри, захрипела, зафыркала. Остановились и другие лошади, попятились, не слушая окриков людей, не обращая внимания на удары хлыстов, завязли в снегу.
— Что случилось? — раздосадованный Джош подошел к одному из канониров.
— Не знаю. Не идут. Словно испугались чего-то.
Уставшие стрелки, втайне радуясь задержке, расселись на лафетах. Кто-то достал недоеденный бутерброд, принялся лениво жевать. Остальные, спрятав носы в воротники, задремали.
— Мы окружены, — сказал вдруг Хурхас.
— Что? — Джош повернулся к нему. Стрелки, услышавшие эти слова, открыли глаза. — Окружены? Кем же?
Вокруг лежал нетронутый снег. Не такой ровный, как раньше, местами бугрящийся, вспученный, местами просевший — оно и понятно: скалы совсем рядом, земля здесь неровная, каменистая. Но спрятаться-то негде. Разве только…
— Под снегом? Хурхас кивнул. Сказал:
— Стойте, где стоите. Не двигайтесь. Это ловушки.
Джош вытащил револьверы.
Хурхас отрицательно покачал головой.
Один из стрелков, сидящий на снегу, вдруг вскинул руки и закричал. Он попытался вскочить, задергался и по пояс провалился в сугроб. Джош шагнул к нему, несколько стрелков соскочили с пушек, не понимая, что происходит.
А стрелок тонул в снегу, словно в трясине. Он дергался, кричал и уходил все глубже и глубже.
— Не приближайтесь! — предостерег Хурхас. Джош остановился, оглянулся на мага. Но другие не послушались, подбежали к утопающему, схватили за руки. Потянули изо всех сил… И провалились сами. Что-то прячущееся в ямах под снегом обхватило их за щиколотки, обвило икры, бедра, потащило вниз.
— Что делать? — Джош замер, не решаясь пошевелиться. Стрелки тоже затаили дыхание, беспомощно наблюдая, как уходят под снег товарищи.
Маг колебался недолго:
— Не трогайте свое оружие! Что бы ни случилось, не трогайте оружие! Понятно?…
— Уберите револьверы! — приказал Джош. А Хурхас, не мешкая больше ни секунды, закричал что было сил:
— Выходите! Слышите меня, тролли?! Выходите! Отпустите моих людей и покажитесь сами! Меня зовут Хурхас, я маг! Если вы сейчас же не покажетесь, я здесь камня на камне не оставлю! Выходите! Я приказываю!…
Вдруг один из сугробов неподалеку развалился на глазах у пораженных людей. Огромная мохнатая туша распрямилась, развернула широченные плечи.
— Не стрелять! — рявкнул Джош, сам едва не выхватив револьверы.
Лошади захрипели, забили копытами.
— Отпусти моих людей! — крикнул Хурхас, и воздух над его головой заполыхал пламенем.
— Это ты, Блистающий! — проревел великан, широко раскинув лапы и шагнув к магу, не обращая внимания на стрелков. — Я узнал тебя! Ты пришел, чтобы я помог тебе?
— Отпусти моих людей!
— Это твои люди? Хорошо! — Великан запрокинул голову, рявкнул так, что у Стаса в футляре загудела гитара, заколотил кулаками в грудь, затопал ногами, выплясывая дикую чечетку. И там, где барахтались тонущие стрелки, взметнулась столбом снежная пыль, и освобожденные, словно выброшенные катапультой люди отлетели на несколько метров в сторону.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Хурхас. — Я узнал тебя, Однозуб.
— Я узнал тебя, Блистающий.
— Теперь мы спокойно поговорим. Отойдем, чтоб не пугать лошадей и не смущать остальных, и поговорим.
— Да, Блистающий.
Еще три сугроба развалились. Три великана, выпрямившись, поглядели на Однозуба. Он оскалился, махнул им лапой, подзывая. И тут тролль заметил Стаса. Дернулся, словно его ожглц, кипятком, отпрыгнул, присел, закрыл лицо огромными ладонями.
— Некромант!
Его соплеменники, почуяв страх вожака, обернулись, зарычали.
— Тихо! Спокойно! — Хурхас поднял руки, шагнул навстречу косматым гигантам.
Стрелки, не двигаясь, напряженно следили за происходящим. Они слышали, кем объявил себя этот старик в балахоне, кем назвался. Стас следил за стрелками, моля бога, чтобы кто-нибудь из них не схватился за оружие.
Легорн сбросил плащ, вытащил из ножен клинок, положил его на колени и любовно поглаживал сталь пальцами. Он был готов защищать мага от кого угодно…
— Как жизнь, Однозуб? — спросил Хурхас, отведя троллей подальше от отряда.
