знаете, сперва происхожденіе земли по Лапласу, потомъ произвольное зарожденіе первой кл?точки изъ неорганическихъ элементовъ: кислорода, водорода и углерода, потомъ какъ она осложнялась въ животныхъ организмахъ и наконецъ достигла высшаго развитія въ челов?к?, этомъ крайнемъ воплощеніи химіи и физіологіи….
— Но в?дь это все гипотезы, перебилъ Разгоняевъ. — 'Неужели это Тонинъ такъ взбудоражилъ ее?' верт?лось у него въ голов?.
— Нужды н?тъ, согласитесь, что это единственное средство создать новыхъ людей.
Разгоняевъ началъ улыбаться, но ученая д?вица до того заинтересовала его, что онъ самымъ наивнымъ голосомъ просилъ ее объяснить свою мысль.
— Это такъ легко! Всякій челов?къ, проходя эту книгу, оставитъ въ ней вс? предразсудки, переродится и будетъ совершенно готовъ начать ломку старья… Я не говорю уже о т?хъ, кто прямо съ нея начнетъ свое образованіе… Вотъ теб? гость, обратилась она къ вошедшему Тонину, — а я и такъ долго засид?лась у тебя, пора!
— Да все равно, сказалъ Тонинъ, здороваясь:- ты бы В?рочка насъ чаемъ угостила.
— Н?тъ, д?ло есть, надо терапіей заняться, да и отецъ ждетъ… Впрочемъ пожалуй…
Педагоги ус?лись. Разгоняевъ разсказывалъ про отобранные у гимназистовъ литографированные листки. Тонинъ ничего не зналъ объ этомъ. В?рочка слушала съ презрительною усм?шкой, разставляя чашки.
— Что же вы сд?лали съ этими листками? вдругъ спросила она.
— Что же можно было сд?лать? отв?тилъ Тонинъ:- конечно Михаилъ Петровичъ вел?лъ ихъ сжечь, а ребятишекъ….
— Стыдись, Александръ, стыдись! вспыльчиво перебила В?рочка:- теб? ли это говорить? Ребятишки!? эти ребятишки заслуживаютъ полнаго уваженія, они кладутъ основу свобод? печати…
Разгоняевъ погляд?лъ на Тонина; тотъ улыбнулся, и просилъ продолжать…
— Горобца въ карцеръ? вторично перебила В?рочка:- и ты это одобряешь Александръ?
— А то какъ же?
— Посл? этого нечего и говорить!
Она вскочила со стула и, не простясь, уб?жала въ переднюю.
Разгоняевъ пожалъ плечами.
— Ребенокъ! отв?тилъ Тонинъ, см?ясь:- это ничего, она завтра же придетъ мириться… Я и не догадался познакомить васъ; вы можете Богъ знаетъ что подумать… Она моя нев?ста, дочь нашего доктора; въ голов? еще бродитъ; бредитъ медициной, эманципаціей и всесв?тною революціей.
— Но, послушайте, все это было бы см?шно….
— Знаю, знаю! То-то и д?ло, что только см?шно! Разв? это свое? это изъ подражанія! Тутъ была одна госпожа Горобецъ; вотъ та окончательно свихнулась и б?жала съ к?мъ-то, а В?рочка гостила у нихъ часто, вотъ и все…
III. Странныя метаморфозы
Дв?надцать дней Русановъ провелъ въ безпамятств?; въ горячешномъ жару. Онъ громко бредилъ Инной, Бронскимъ, припоминалъ мелочи прошлаго, такъ что майоръ, не отходившій отъ его постели, узналъ почти всю его тайну. Онъ ничего не щадилъ для спасенія племянника; составлялся консиліумъ. Старый докторъ, отецъ оригинальной В?рочки, мало говорилъ и больше прописывалъ рецепты. Другой, изъ недавно кончившихъ курсъ, наговаривалъ обыкновенно ц?лую кучу премудрости о кристаллизаціи фосфорнокислыхъ солей въ костяхъ, объ изм?неніи ея отъ простуды, и отсюда необыкновенно хитрымъ путемъ выводилъ бол?знь Русанова, а кончалъ т?мъ же — прописывалъ рецептъ. Третій, тоже изъ молодыхъ, бралъ два совершенно различные рецепта и подносилъ майору.
— Коллеги мои — люди очень ученые, говорилъ онъ, — и опытные, и добросов?стные практики. Что бы вы однако сд?лали, еслибъ это прописали вамъ? Какой рецептъ послали бы вы въ аптеку?
— А прахъ ихъ побери! Никакого не послалъ бы! отв?тилъ майоръ съ откровенностію солдата.
— Вотъ ужь пять л?тъ, какъ я это исполняю, сказалъ докторъ:- такъ и сд?лаемъ: никакого не будемъ посылать. В?рьте, мы можемъ только предупреждать бол?зни; изл?чивать — никогда! Съ т?хъ поръ какъ я держусь этого правила, я честно смотрю въ глаза собратьямъ, и не боюсь услыхать хохота римскаго авгура.
Майоръ не понялъ и половины сказаннаго докторомъ, но сд?лалъ по его. Когда Русановъ пришелъ въ память и узналъ объ этомъ, онъ тоже поблагодарилъ доктора за предоставленіе исхода бол?зни самой природ?.
— Не ст
Славное чувство испытываетъ челов?къ, возвращаясь къ жизни; точно онъ начинаетъ учиться ходить; все его занимаетъ, и лица окружающихъ, и каждая мелочь домашняго быта, все представляется въ розовомъ св?т?. Едва ли есть такія потери, такія огорченія, которыя не забываются въ первое время выздоровленія. только мало-по-малу началъ Владиміръ Ивановичъ возвращаться къ прошлому. Что-то кольнуло его, когда онъ нашелъ письмо Инны; неокр?пшій мозгъ не выдержалъ и половины его, голова закружилась, мысли начали разб?гаться. Русановъ насильно заставилъ себя повторять таблицу умноженія, и н?сколько дней не прикасался къ книг?. Онъ сид?лъ у окна, любуясь яркимъ осв?щеніемъ осенняго солнца, т?ми особенными тонами зелени, неба, воды, которые пріобр?таютъ они въ конц? л?та, когда еще не наступило полное замираніе природы, но зам?тно что-то идущее къ тому, что-то отцв?тающее, трогательное, какъ чахоточный румянецъ молодой д?вушки…
Такъ прошли нед?ли дв?. Владиміръ Ивановичъ сталъ выходить въ садъ, возвратился аппетитъ; наконецъ, онъ и объ отъ?зд? сталъ поговаривать. Майоръ все еще удерживалъ его.
Пришелъ и день отъ?зда. Дорогой Владиміръ н?сколько разъ принимался перечитывать письмо, но лицо оставалось покойнымъ; отросшія за бол?знь бакенбарды еще бол?е маскировали выраженіе. На одной станціи онъ закурилъ письмомъ сигару.
'Хуже ч?мъ у меня въ горячк?…. А если это напускъ?' приходили ему въ голову отрывочныя мысли. 'Мы? Не нашъ? Что жь такое мы? революціонная партія, что ли?'
Русановъ даже улыбнулся, и самъ сталъ нап?вать какую-то безсмыслицу:
А ямщикъ, слушая его, а себ? затянулъ:
Такъ и до городу добрались. Пудъ Савичъ обрадовался возвращенію жильца. Сослуживцы обрадовались тому, что явился лихой помощникъ. Доминовъ обрадовался несказанно.
— Д?ла столько, что и не оберешься: на дняхъ докладъ, говорилъ онъ, — нате-ка вамъ для развлеченія, — и передалъ ему огромную кипу.
Русановъ взялъ ее съ собой на домъ; по дорог?, онъ зашелъ въ гимназію, чтобъ исполнить порученіе Конона Терентьевича, который просилъ разв?дать о племянник? у Тонина.
