Как и в предыдущий раз, он использовал провод с зажимами-крокодилами. Держа в руке клещи, Карим нашел нужные провода и замкнул их, создав обводную петлю.
– Готово, – доложил он, и группа двинулась дальше, однако, когда они оказались в зоне действия сенсора, воздух разрезал пронзительный звук сирены. Сработала сигнализация, и уже был слышен топот охранников, бегущих с автоматическими пистолетами на изготовку.
– Карим! – крикнул Арсенов.
– Это ловушка! – взвыл Карим. – Кто-то закоротил провода!
За несколько секунд до этого Борн и Хан наткнулись на американского охранника – вооруженного до зубов и одетого в армейскую форму. Он подозрительно уставился на их бирки с именами. Прочитав их, он немного расслабился и опустил оружие, но взгляд его продолжал оставаться хмурым.
– Что вам тут понадобилось, ребята? – осведомился он.
– Профилактическая проверка, – ответил Борн. Он вспомнил фургон Энергетической компании Рейкьявика, въехавший в отель на их глазах, а также еще кое-какие материалы из компьютера, который они получили от Оскара. – Геотермальная система отопления вышла из строя, и мы должны помочь направленным сюда энергетикам.
– В таком случае вы заблудились, – сказал охранник. – Вам нужно вернуться туда, откуда вы пришли, потом свернуть налево и еще раз налево.
– Спасибо, – поблагодарил Хан, – мы, видимо, действительно не туда забрели. Вообще-то мы работаем в другой части здания.
Как только они повернулись, чтобы идти назад, у Борна подломились ноги и он со стоном упал на пол.
Охранник вытаращил глаза:
– Что за черт!
Хан склонился над телом Борна и расстегнул рубашку на его груди.
– Господи Иисусе! – выдохнул охранник и наклонился, чтобы получше рассмотреть изуродованный торс Борна.
В этот момент Хан вытянул руку, ухватил охранника за ворот униформы и толкнул его с такой силой, что тот врезался головой в цементный пол и потерял сознание.
Борн начал подниматься, а Хан принялся стягивать с охранника его форму.
– Она скорее твоего размера, – сказал он, протягивая униформу Борну.
Борн стал надевать ее, а Хан тем временем оттащил бесчувственное тело охранника в тень. В этот момент взвыла сирена сработавшей где-то сигнализации, и двое мужчин бегом бросились туда, где располагалась вентиляторная подстанция.
Все охранники были прекрасно подготовлены, и точность, с которой действовали и американцы, и арабы, заслуживала самых высоких похвал. Отель был оборудован несколькими системами сигнализации, поэтому, когда взвыла сирена, они сразу же поняли не только то, что сработал сенсор движения, но и знали, какой именно. Поскольку саммит вот-вот должен был начаться, они находились в состоянии повышенной боевой готовности и, в соответствии с полученными инструкциями, должны были сначала стрелять и только потом задавать вопросы.
Они открыли огонь по вентиляционной решетке, еще не успев добежать до нее. Половина охранников опустошила магазины своих укороченных автоматов, поливая решетку ураганным огнем, вторая половина стояла рядом, чтобы в случае необходимости прийти товарищам на помощь. Сняв искореженную решетку, они обнаружили в шахте три тела – двоих мужчин и одну женщину. Один из американских охранников сообщил о случившемся Халлу, араб связался с Фаидом аль-Саудом.
К этому времени на место происшествия сбежалось еще больше охранников. Двое из них влезли внутрь шахты и после того, как стало ясно, что больше злоумышленников там нет, решетку установили на место и надежно закрепили, предварительно вытащив оттуда три мертвых тела, буквально разорванных пулями, провод, использованный Каримом, а также некий предмет, на первый взгляд напоминающий бомбу с часовым механизмом.
Джеми Халл и Фаид аль-Сауд прибыли на место практически одновременно, и, оглядевшись, Халл немедленно связался по рации со своим заместителем.
– Объявляю красный уровень опасности, – сказал он. – Произошла попытка несанкционированного проникновения, трое террористов уничтожены. Повторяю: трое террористов уничтожены. Приказываю перекрыть все входы и выходы в отеле. Никого не впускать и не выпускать до особого распоряжения.
Халл продолжал давать отрывистые команды, расставляя своих людей на позиции, заранее предусмотренные на случай объявления красного уровня опасности. Затем он связался с агентами секретной службы, находившимися с президентом в крыле отеля, отведенном для высокопоставленных сановников.
Фаид аль-Сауд присел на корточки и рассматривал тела убитых. В каждом из них сидело, наверное, по три десятка пуль, но лица, хоть и были вымазаны кровью, остались нетронутыми. Араб вынул из кармана напоминающий ручку фонарик и посветил на лицо одного из убитых, а затем протянул руку и прикоснулся к его глазному яблоку. Кончик пальца аль-Сауда стал синим, а глаз покойника – темно-коричневым.
Должно быть, кто-то из сотрудников ФСБ сообщил о произошедшем Карпову, поскольку, неуклюже ступая, тот вдруг появился в помещении. От спешки он задыхался, поэтому Фаид аль-Сауд предположил, что русский сюда бежал.
Они с Халлом вкратце рассказали ему о том, что здесь произошло. Араб показал ему кончик своего указательного пальца и объяснил:
– У них – контактные линзы, и, взгляните, они перекрасили волосы, чтобы походить на исландцев.
Лицо Карпова помрачнело.
– Вот этого я знаю, – сказал он, толкнув носком ботинка труп мужчины. – Его имя Ахмед, и он – один из ближайших помощников Хасана Арсенова.
– Лидера чеченских террористов? – уточнил Халл. – Пожалуй, вам стоит сообщить о случившемся вашему президенту, Борис.
Карпов упер кулаки в бока.
– Что мне больше всего хотелось бы сейчас знать, так это – где находится сам Арсенов.
– Боюсь, мы немного опоздали, – сказал Хан, выглянув из-за металлической колонны и увидев прибывших на место двух руководителей служб безопасности. – Вот только Спалко что-то не видно.
– Возможно, он решил не подвергать себя риску, появляясь в отеле, – предположил Борн.
Хан покачал головой:
– Я хорошо его знаю, он одновременно и эгоист, и человек, стремящийся добиваться совершенства во всем. Нет, он должен быть где-то неподалеку.
– Возможно, но по крайней мере здесь его нет, – рассудительно проговорил Борн. Он наблюдал за тем, как к начальнику арабской службы безопасности и Джеми Халлу рысью бежит русский. Его плоское, жестокое лицо с мохнатыми бровями показалось Борну знакомым. Когда же тот заговорил, Борн сказал своему спутнику:
– Я его знаю, этого русского.
– Ничего удивительного. Я тоже его узнал, – откликнулся Хан. – Это Борис Ильич Карпов, начальник элитного спецподразделения ФСБ «Альфа».
– Я хотел сказать, что не просто знаю, кто этот человек, а знаком с ним.
– Как? Откуда?
– Вот этого я не знаю, – признался Борн. – Враг он или друг? – Он стукнул себя кулаком по лбу. – Черт, если бы я только мог вспомнить!
Хан повернулся к нему, увидел подлинную муку, исказившую лицо Борна, и испытал жгучее желание потрепать его по плечу, успокоить. Однако он не знал, какими последствиями может обернуться подобный жест. Он снова ощутил некое раздвоение и себя самого, и всей своей жизни, которое началось в тот момент, когда Борн сел рядом на лавку в парке и заговорил с ним. «Кто вы?» – спросил он его тогда. В тот момент Хан знал ответ на этот вопрос. Так неужели все, во что он верил до той поры или думал, что
