принял сейчас правильное решение — улететь в Нью-Йорк, так как почувствовал себя страшно одиноким в Глентейне — источнике всех его печалей и несчастий.
Особо срочных дел у него в Нью-Йорке не было, но ему необходимо на какое-то время уехать.
Присутствие Джорджии Камерон слишком его волнует. Возможно, когда он будет находиться вдали от нее, то сможет привести себя в нормальное, уравновешенное состояние. Ведь Джорджия поселилась в Глентейне не навечно, поэтому не стоит к ней привыкать, а в Нью-Йорке у него есть девушка, с которой он познакомился во время прошлой поездки, и он пообещал встретиться с ней, когда снова будет в Нью- Йорке.
После отъезда Ноя и Кира Джорджия не знала, куда себя девать.
Спасали бесконечные прогулки с Хеймишем по окрестностям, красота которых ошеломляла.
Однажды, с трудом вскарабкавшись на каменистый холм, Джорджия увидела сверху среди высоких сосен синее озеро. Этот вид настолько потряс ее, что на глаза навернулись слезы.
Она сидела на скале, обхватив Хеймиша и прижав его к себе.
Какая красота! Приходил ли сюда когда-нибудь Кир? Если нет, то ему следует на это полюбоваться. Наверняка созерцание дикой величественной природы поможет ему излечить душевную боль. Перед глазами возникло его серьезное мужественное лицо, и..: сердце перевернулось.
Чем бы он ни занимался в Нью-Йорке, пусть это принесет ему спокойствие.
А может, у него там женщина, которая даст ему это спокойствие? Мысль вползла в голову подобно змею из садов Эдема.
— Нет! — вырвалось у нее.
Удивленный Хеймиш отскочил от Джорджии, да и сама она была поражена таким неожиданным всплеском эмоций.
— Господи, что это я? — пробормотала Джорджия, встала и стряхнула траву с джинсов. — Он ничего для меня не значит… я просто у него работаю. Какое мне дело до того, есть ли у него в Нью-Йорке женщина? Пойдем, Хеймиш. Пора возвращаться, а то опоздаем к обеду.
Несколько дней душной погоды наконец закончились ночной грозой.
Страшный грохот сотрясал воздух над украшенной башенками крышей Глентейна.
Испуганная Джорджия села в кровати. Вспышки молний освещали комнату, и она вцепилась в тонкую простыню, прикрывавшую ее разгоряченное тело, — больше на ней ничего не было.
Гроза всегда вызывала у Джорджии двоякое чувство: восхищение силой и яростью стихии и страх передней.
Конечно же, Ною она никогда не показывала своего страха, особенно когда он был ребенком и во всем полагался на нес. Но когда она находилась одна — вот как сейчас, — то ей бывало трудно побороть страх. Она презирала себя за это.
Хоть бы Кир был дома, в своей комнате в конце коридора! Это придал бы ей уверенности.
Но Кир все еще в Нью-Йорке, и она понятия не имеет, когда он вернется.
Ей показалось, что хлопнула входная дверь, но дождь яростно забарабанил по окнам с незадернутыми шторами, и Джорджия решила, что стук двери ей померещился. Тут она услышала шаги в коридоре, и сердце у нее чуть не выскочило из груди. Может, это Мойра? Но комната экономки этажом ниже, а подниматься ей сюда среди ночи незачем. А если…
Джорджию охватил ужас. Что, если в дом проникли воры, а услышанный ею звук был не обычным стуком двери и входил не кто-то из слуг, а грабители? Что может быть лучшим прикрытием, чем раскаты грома, которые заглушат звуки от разбитого стекла па нижнем этаже или от взломанной задней двери?
Дрожа, Джорджия отбросила простыню и встала с кровати. Она зажгла настольную лампу, накинула на голое тело легкий розовый халат и завязала поясок. Затем на цыпочках прошла по ковру к камину и вытащила оттуда железную кочергу. Кочерга оказалась такой тяжелой, что Джорджия еле удерживала ее двумя руками. Она медленно двинулась к двери, сама не зная, что предпримет и как справится с грабителем.
Знала она одно: кто-то вломился в дом Кира, а Мойра и другие слуги, ничего не подозревая, спят внизу. Ясно, что кому-нибудь надо принять меры!
Шагов больше не было слышно, но ей показалось, что кто-то тихонько выругался. Голос был мужской. Сердце у Джорджии заколотилось так громко, что перекрыло шум ливня за окнами.
— О Боже, помоги! — пробормотала она и, повернув ручку двери, выглянула в темный коридор.
Слабый свет от настольной лампы в ее спальне бросал зловещие желтые блики на стены. У двери в спальню Кира Джорджия разглядела высоченную фигуру.
— Что, черт возьми, вы здесь делаете? — выговорила она, преодолевая страх и стараясь придать голосу твердость.
— То же самое могу спросить у вас! — последовал злой ответ.
— Кир!
— На вашем месте, Джорджия, я бы положил эту смертельно опасную штуковину на пол, пока она не упала вам на ногу и не перебила кости!
— Я думала, что это грабитель!
— Вы подумали, что я — грабитель?
Красивое лицо Кира было мокрым от дождя, а на пиджаке и брюках темнели сырые пятна. Синие глаза смотрели на Джорджию как на ненормальную.
Дрожащей рукой она пригладила растрепанные волосы. Слава богу, это он!
— Почему вы не позвонили и не сообщили, что возвращаетесь?
— Зачем?
Кир с насмешливой улыбкой разглядывал Джорджию, нарочно задержав взгляд на халате, сквозь тонкую ткань которого проступали очертания ее тела. Было ясно, что под халатом на ней ничего нет.
— Вы хотите сказать, что скучали без меня?
Ну и вопрос!
Джорджия чуть не задохнулась. Да, ей не хватало его. Но совсем не по той причине, на которую он намекает.
Джорджия положила кочергу на подоконник и торопливо запахнула ворот халата. От его взгляда у нее по коже словно растеклись горячие струйки.
— Вы — хозяин дома, и я уверена, что… ваше отсутствие замечают все.
— Я не об этом спросил, и вы это знаете!
Кир скинул на пол пиджак и резким жестом запустил ладони в мокрые волосы, словно не в силах сдержать раздражение.
— А если бы я действительно оказался грабителем, каким образом вы собирались справиться с головорезом вдвое вас крупнее? Даже кочерга вам не помогла бы! Вас могли убить или ранить! Неужели вам не пришло в голову позвонить в полицию, если вы заподозрили, что кто-то вломился в дом? Господи! Вы что, совсем ничего не соображаете?
Раздался оглушительный раскат грома. И без того бледное лицо Джорджии сделалось белым как полотно, а на глазах появились слезы.
— Перестаньте на меня кричать! Я испугалась… испугалась, приняв вас за вора… и еще я испугалась этой ужасной грозы!
Джорджия кинулась в свою комнату и захлопнула за собой дверь.
Это отвратительно и несправедливо! Пусть бы воры обчистили его дом и вынесли все, что ему дорого! Он это заслужил!
Слезы у нее уже бежали по щекам, когда в комнату вошел Кир.
Джорджия вцепилась руками в полы халата, чтобы они, не дай бог, не распахнулись, и испуганно смотрела, как он закрывает дверь. Высокий, широкоплечий, он, казалось, заполонил собой все пространство, так что ей стало трудно дышать. Глаза его глядели на нее как-то по-особому.
— Что же вы не сказали, что боитесь грозы? — Голос Кира звучал глухо, но не без добрых ноток.
Сердце у Джорджии застучало часто-часто.
