Священником был старый хиппи, а единственный свидетель провел всю церемонию, играя в «гляделки» со свиньей. И все это только потому, что некто верит, что нашими судьбами управляют звезды. С чем и поздравляю вас, миссис Хьюстон.
Добро пожаловать в сумасшедший дом.
Когда «новобрачные» добрались до виллы, Томми и Сарра смотрели телевизор и доедали сливочное мороженое с фруктами. Рядом с ними спал, свернувшись клубком, Бозо.
Линда попросила Сарру пройти с ней в соседнюю комнату, а Грэг остался, чтобы составить компанию Томми.
Как только Линда захлопнула за собой дверь, она бессильно прислонилась к стене и схватилась руками за голову. Сарра не сразу заметила ее состояние.
— Посмотри на эту комнату, — сказала она, жадно разглядывая ее. — Это не дом, а дворец Удовольствий. Слава Богу, что ты вернулась. А то я здесь каждый час набираю по фунту лишнего веса.
— Сарра, как ты думаешь? — Линда глубоко вздохнула. — Ты не могла бы остаться здесь подольше? Нам с Томми, видимо, придется здесь пожить… я пока не знаю сколько времени. Мне… мне нужна компаньонка. Я и Грэг Хьюстон… мы сегодня поженились.
— Вы… что?! — Сарра в ужасе всплеснула руками.
Линда постаралась ей все объяснить, несмотря на то, что подруга без конца перебивала ее своими вопросами и восклицаниями.
Наконец она уселась в кресло, качая головой.
— Значит, он хочет снести наши дома, а мы пока можем пожить здесь? Это все так путано. Ну, конечно, я не могу оставить тебя одну в беде. И потом — куда же мне теперь ехать? Давай назло ему поселимся здесь навсегда и в отместку съедим всю его еду. Правда, я уже слышу, как черти в аду радуются: Сарра Голдман скоро будет весить сто килограммов.
Линда не могла даже улыбнуться. Она становилась все более мрачной и подавленной. Сарра встала, подошла к ней и обняла за плечи.
— Я знаю, тебе сейчас не до смеха. Но что еще нам остается делать. Кто-то сказал: «Если мы не будем смеяться, то сойдем с ума».
— Я не в состоянии смеяться, — угрюмо ответила Линда. — Видимо, я уже сошла с ума.
Сарра еще раз окинула взглядом богатое убранство комнаты и беспомощно пожала плечами.
Остальную часть дня Линда старалась держаться как можно дальше от Грэга Хьюстона.
Она и Сарра помогали друг другу упаковывать вещи, чтобы переехать на виллу. Томми был так возбужден, что его трудно было уговорить хотя бы немного поспать.
Когда все вещи были собраны, Томми подошел к матери и, подергав за край шорт, удивил ее своим вопросом:
— Завтра будет волшебное утро?
Линда внимательно посмотрела на сына.
— Я не знаю. Может быть. Не могу обещать.
Томми спустил Бозо на пол и, зевнув, стал тереть глаза кулачками. Он к вечеру свалится от усталости, подумала Линда. Может быть, это и к лучшему. По крайней мере не заметит, что спит в чужой постели.
Чужая постель. Ей самой придется спать в такой. Под одной крышей с Грэгом Хьюстоном. Она слегка побледнела. Томми снова зевнул.
— Грэг сказал, что у нас, может быть, даже будет и день дельфина. Будет, да?
— День дельфина? Я даже не знаю, что это такое.
Мальчик взглянул на нее, разочарованный ее неведением.
— Это день с дельфином, — выразительно сказал он.
— Там видно будет, — ответила Линда, не зная, что именно обещал ему Грэг.
Бозо зевнул и вытянулся под туалетным столиком Сарры, а Томми начал ходить кругами вокруг ее большого плетеного ковра, тихо напевая: «Утро волшебное, день дельфина, утро волшебное, день Дельфина».
Подруги обменялись взглядами. Томми определенно был сегодня слишком разговорчивым. Как такому человеку, как Грэг, удалось сотворить это чудо?
— У меня была соседка, миссис Фини, — сказала Сарра тихо. — Она всегда говорила: «Господь творит свои чудеса неисповедимыми путями».
Линда прикусила губу и покачала головой: в Грэге Хьюстоне было слишком много чего-то дьявольского, чтобы он мог творить чудеса путями Господними.
В тот вечер Томми упрямо не хотел ложиться спать. Обычно тихий и послушный, от усталости и перевозбуждения он стал раздражительным и капризным. Линда была вынуждена взять его на руки и отнести в постель. Но даже когда его наконец уложили, глаза его, уже затуманенные, никак не хотели закрываться.
Линда пыталась заставить его лежать тихо, чтобы она могла почитать ему. Но он все время порывался сесть и вылезти из постели. Он был таким неугомонным, что Бозо спрыгнул с его кровати и ушел спать в кресло, обтянутое бледно-зеленым атласом.
Линда снова попыталась утихомирить сына, с раздражением окидывая комнату взглядом. Как и во всем «дворце удовольствий» Грэга, в ней было слишком много привлекательных вещей. В углу стоял большой цветной телевизор, на комоде — магнитофон, а рядом стеллажи, уставленные кассетами. Огромное, во всю стену, окно открывалось на просторный балкон, выходивший на море. Шторы из зеленовато-голубого шелка слегка колыхались от морского ветерка; в тон им были и покрывала на парных кроватях. Обои приглушенного зеленовато-серого цвета с рисунком из серебристых раковин гармонировали с общим убранством спальни.
— Ну а теперь ложись, — уже в сотый раз приказала она. — Иначе я совсем не буду читать.
Томми подозрительно посмотрел на нее, а затем на вторую кровать.
— Да, — заверила она его. — Я тоже буду здесь спать. А Сарра рядом. Все как дома, все почти, как у нас дома.
Но вилла даже отдаленно не напоминала их коттедж, и даже себя она не могла обмануть на этот счет.
Вдруг дверь спальни тихо отворилась, и Линда оглянулась. Когда она увидела, что это Грэг, у нее перехватило дыхание. Он был снова босой, в старых шортах и одной из своих ярких рубах с кричащей расцветкой. На сей раз это были зебры, выглядывающие из высокой голубой травы.
В руках у него была гитара, волосы растрепаны. Казалось, он пришел прямо с пляжа. Линда вздрогнула: его появления всегда были непредсказуемыми. Хотя этот дом был его, он, казалось, не имел к нему никакого отношения. Слишком загорелый и слишком мужественный, он мало подходил к этой шелково- атласной комнате с ее приглушенными тонами.
Не обращая внимания на Линду, он смешно, по-пиратски, скосил один глаз, нахмурился и грозно обратился к Томми:
— Как? Ты еще не спишь?! Это что за бунт на корабле! Немедленно ложись, если не хочешь угодить в котел с банановым пудингом. О, это страшно — умереть в банановом пудинге!
Томми захихикал, но послушно лег. Грэг нахмурился еще свирепее.
— Как, глаза еще открыты?! Немедленно закрыть! А теперь я расскажу тебе о приключениях Бозо.
Мальчик зажмурил глаза. Грэг взял стул и поставил его у кровати, так близко от Линды, Что, когда он усаживался, его локоть коснулся ее Руки. И снова его прикосновение беспричинно взволновало ее, вызвало нежелательную лихорадку в ее крови.
Но он, казалось, не заметил ее, а подтянул струны и стал их настраивать.
— Баллада о коте Бозо, — объявил Грэг, взяв аккорд, и начал петь. Голос у него был грубым, неровным, но глубоким и приятным:
