реакция на смелое заявление, которое клиент отрицал. Вместо того, чтобы перейти на другую тему, Джеральд обычно настаивал, что передает все точно, а ошибается участник шоу.
— Возможно, вы этого просто не знали, — говорил он. — А может, этого не случилось, но умерший хотел, чтобы это произошло.
Если и эти заверения не срабатывали, он обычно переходил к другому предмету.
Поговорив с шестью участниками шоу, он посмотрел на меня и обратился прямо ко мне.
— Вы пытаетесь кого-то найти, — сказал он. — Вы пытаетесь сказать что-то этому человеку, что-то важное. Зовут его на букву «К».
— Имя или фамилия? — уточнил я, заставляя себя не кивнуть и никак не помогать ему.
Он колебался мгновение.
— Фамилия, — сказал он.
Тогда я кивнул, и можно было услышать, как зрители резко вдохнули воздух, словно Прин только что разобрался с невероятной проблемой — вместо того, чтобы правильно угадать при шансах пятьдесят на пятьдесят.
— С именем труднее, — продолжал он. — Этот человек не любит, чтобы его называли настоящим именем.
Это было правдой, что выяснить не слишком трудно.
— Я слышу длинное имя… Несколько слогов. Эта часть растягивалась надолго, а я хотел, чтобы он перешел к чему-то более стоящему. Однако Прин работал со зрителями, нагнетая напряжение.
— Я слышу «А».
Потом он начал сообщать много общей, но правдивой информации.
— Это женское имя. Она была для вас близким человеком. Мать, сестра или подружка. Это была ваша девушка. Она исчезла недавно и внезапно. Очень быстро.
Затем пошла неверная информация, потом Прин вернулся к ее имени, которое так и не назвал, ограничившись инициалами, и я боялся, что он меня бросит. Он пытался направлять и манипулировать мною, а я хотел сделать то же самое с ним самим. Я не собирался ему помогать. Я был убежден, что он обманщик, не более чем хороший практик, освоивший методику, описанную Гудини и доктором Джеймсом Райаном, «охотником за экстрасенсами», а также некоторыми другими людьми. Доктор Райан даже публично бросал вызов Прину и приглашал его продемонстрировать его возможности под наблюдением самого доктора Райана и с выбранными им людьми. Он предлагал Прину миллион долларов, если тому удастся успешно провести общение по каналу связи. Судя по тому, что говорилось на сайте доктора Райана, Прин даже не ответил на вызов.
Однако я хотел, чтобы он продолжал со мной разговаривать. Оставалась маленькая надежда, что он сможет мне что-то сказать. Прин попросил фотографию девушки, о которой мы говорим, или какую-то ее вещь. Я читал, что это — известная уловка ложных экстрасенсов, поэтому ничего не взял с собой. Он удивился, что я ничего такого не ношу с собой, но все равно продолжил.
— Вы хотите что-то передать этому человеку, — заявил он. — Она хочет вам что-то сказать. Вы с ней об этом говорили.
Прин резко замолчал, меняя направление, когда ему в голову пришла новая мысль.
— Есть договоренность, — объявил он.
Я пытался превратиться в камень, или чистый лист бумаги, но боюсь, что как-то выдал себя. У меня что-то промелькнуло в глазах, и Прин мгновенно это заметил.
— Есть шифр, — объявил он так, словно кричал «Эврика!»
Вот это было опасно. Если Прин не сможет больше ничего сказать, а я подтвержу информацию, то все вскоре узнают про придуманный нами с Анной шифр. Его узнают все, кто посмотрит шоу, и остальное окажется всего лишь игрой в угадайку. Я ждал и ничего не говорил, а Джеральд Прин смотрел на меня. Он словно пытался прожечь меня насквозь взглядом, искал что-то в моих глазах — хоть что-нибудь, — а затем его глаза стали умолять меня что-то ему сказать. Наконец, я слегка покачал головой. Получив от меня отрицательный ответ, он снова перешел к неправильной информации, а потом ловко закончил работу.
Это было типично. Во время записи программы он угадывал правильно только в примерно пятнадцати или двадцати процентах случаев. Разговор с некоторыми зрителями он заканчивал резче, чем со мной — просто переходил к другому человеку или целой группе. Обычно после полного провала он переключался на кого-то из второй прибывшей группы, что только подтверждало теорию — они были подставными лицами. Я задумывался, как все это покажут по телевизору, а когда посмотрел шоу через несколько недель, оказалось, что все его провалы вырезали. Даже самые точные догадки подредактировали, чтобы все выглядело более драматично. Меня в шоу не оказалось — вырезали полностью.
Когда мы после записи выходили из студии, меня догнал сотрудник программы и попросил последовать за ним. Карл сказал, что подождет меня на улице. Я не стал задавать никаких вопросов и просто пошел за сотрудником. Меня привели в гримерную Джеральда, где он сидел на кожаном диванчике и пил горячий чай. Вначале он даже не взглянул на меня, потом внезапно поднял глаза.
— Почему ты мне врал? — спросил он.
— Я не знаю…
— Шифр есть, — сказал он. — Ты покачал головой, когда я это сказал. С кем ты работаешь? С доктором Райаном?
— Нет, — сказал я.
— Но ты разговаривал с ним? Он тебе помог? Проинструктировал тебя?
— Нет, — повторил я. — Он отказывается со мной разговаривать.
Это правда. Я и ему отправил письмо по электронной почте, рассказал кое-что из случившегося со мной и сообщил, что буду участвовать в шоу «Канал связи». Но он мне не ответил.
— Что ты хочешь?
— Я думаю, что со мной вступают в контакт, — заявил я. — Произошли вещи, которые заставляют меня думать, что предпринимается попытка контакта — но ничего больше. Я хочу вступить в контакт. В настоящий контакт. Я хочу знать, что случилось и что происходит.
Прин поставил чашку на небольшой приставной столик со стеклянной поверхностью, встал с диванчика и подошел ко мне. Он положил руку мне на плечо.
— Я могу тебе помочь, — объявил он.
— Каким образом?
— Ты знаешь, что с ней случилось?
— Нет, — ответил я. Я тут же почувствовал легкое раздражение оттого, что только что признался ему в своем неведении.
Он долго смотрел в свою чашку, затем резко повернул ко мне маленькую темную голову.
— Она умерла, — сказал он. — Именно поэтому я знаю то, что собираюсь тебе сказать.
— Вы уверены?
— Мне очень жаль. Она мертва, но все равно пытается что-то тебе сказать.
Я задумался, может ли он знать, что Анна на самом деле мертва. Требовалась смелость, чтобы это заявить, и я разозлился на него за то, что он это сказал.
— Что она пытается передать?
Я не знал, к чему ведет этот разговор. Я не знал, почему Прин мне все это говорит. Может, он хотел спасти лицо, может, хотел, чтобы я снова пришел на шоу. Я не знал. Я снова попытался сохранять спокойствие, но хотел услышать, что он скажет. Я хотел услышать, что скажет Анна.
— Она говорит, что ты недостаточно сильно стараешься. Ты не пытаешься. Вот что я слышу.
— Кто это говорит? — уточнил я.
— А. К., — ответил он.
— Как ее зовут?
Он сделал паузу. Он закрыл глаза.
— Анна, Абби, или Алиса?
— Вы должны мне сказать, — заявил я. Я не собирался предоставлять ответы.
Он сурово посмотрел на меня.
— Анна, — объявил он.
