Ужас тут же сковал мои мышцы, я никак не мог сосредоточиться. Коварная трясина затягивала все глубже и глубже, бездушным капканом сжимая тело.
Так, нужно срочно успокоиться, прекратить панику.
— Конрад! — завопил я истошным голосом. — Конрад, я здесь!
Воитель меня явно не услышал, поскольку не примчался на помощь. Понадрывав глотку еще минут десять, я угомонился и обессилено замер. Сосчитал до десяти, глубоко выдохнул и огляделся по сторонам. На расстоянии полутора метров от меня раскинулись ветки багульника с белыми шапками мелких цветов. Нужно было всего лишь дотянуться до свисающего к мутной воде отростка.
Пришлось наклониться до самой воды и начать грести руками в сторону куста. Мои пальцы скользили по кочкам, цеплялись за траву, за сухие былины. Ломкие стебли оставались в ладонях, я их отшвыривал и продолжал грести к спасительной ветке.
Еще несколько усилий — и я кончиками пальцев дотронулся до кожистых листьев. Старясь, чтобы стебель не отклонился в сторону, потянулся из последних сил и судорожно вцепился в ветку.
Есть! Я прихватил багульник второй рукой и принялся тянуть.
Мало помалу трясина отпускала мое тело. Уже удалось освободить поясницу, постепенно из жижи выходили бедра…
Когда тонкая ветка сломалась, я еще глубже ушел в болото.
Эпическая сила! Теперь мне точно конец. Меня затянуло по самые подмышки и я никак не мог полностью вдохнуть.
Перед моим носом на кочку лениво выползла потревоженная лягушка и безразличным взглядом принялась нагло рассматривать мое лицо.
— Уйди, несчастная, — сипло прикрикнул я на нее. — В человека превращу!
Но зеленая зараза не реагировала на мои угрозы. Да и я уже не мог кричать, болото стальными тисками сдавливало грудь, выдавливая последний кислород из легких. Неужели это крышка?
Прерывчато хватая ртом спертый воздух, я вдруг затылком почувствовал чей-то жуткий взгляд. Рывком повернул голову и обомлел еще больше — сзади кто-то был. Высокий человек в сером бурнусе сидел на соседней кочке, покачивая лысой головой и теребя костлявыми пальцами длинную седую бороду, из-под которой виднелось ожерелье из десятка маленьких черепов. За спиной у него висела большая плетеная кошелка. Незнакомец делал вид, что меня вовсе не замечает, и меланхолично болтал ногами в зеленой воде.
Я попытался что-то сказать ему, но из моего горла вырвались лишь невнятные хрипы. Он же, казалось, не обращал никакого внимания на барахтающегося в трясине человека. А стоило мне отвести глаза, как тут же появлялось ощущение, что меня буравит нетерпеливый взгляд.
Едва я снова повернул голову, незнакомец уже смотрел куда-то вдаль, потом вытащил из складок бурнуса сверкающий зубчатый серп и принялся острым кончиком чистить крючковатые ногти.
Да это же Седой Жнец!
Наверное, у меня уже начался бред, раз привиделось такое. Преодолевая тошноту, я все пытался заглянуть в немигающие глазницы Вестника Смерти, но он упорно отводил глаза. И, гад такой, все прикидывался, что он сидит здесь исключительно ради удовольствия любоваться окрестными пейзажами, а вовсе не потому, что рядом медленно погружается в мутную жижу изнеможенный человек. В моих ушах набатом звучала пошлая песенка, которую Жнец в ожидании мурлыкал себе под нос.
Мое тело еще слабо барахталось, но я уже закрыл глаза в ожидании, пока моя душа перекочует в Кошелку. Внезапно наступила тишина.
Выходит все уже, отмучился? И даже больно не было.
Я на всякий случай открыл глаза и тут же усомнился в том, что они мне явили. Неужели именно от этого Собиратель Душ заткнулся, резко прервав свой фальшивый мотивчик?
На пустом месте, прямо из ниоткуда. Буквально передо мной. Придавив наглую лягушку. Появился…
Рояль!
На раздумья у меня времени не было, тело среагировало быстрее затуманенного мозга. Я из последних сил ухватился за ножки и начал тянуться.
Болото неохотно отпускало мое тело. Но если сильно захочется жить, то откуда и сила в руках возьмется, пусть даже они не привыкли к физическим нагрузкам. Натужно, медленно, вершок за вершком я выбирался из трясины.
Скоро я сидел на крышке полупритопленного рояля, судорожно дышал и пытался навести резкость перед глазами.
Когда у меня в голове слегка прояснилось, высокая фигура в сером бурнусе уже исчезла. Воспаленный мозг рисовал нечеткое воспоминание, как Седой Жнец с досадой стукнул кулаком по воде, подняв кучу зеленых брызг, потом кончиком серпа наколол тельце мертвой лягушки, зашагал прочь и вскоре растворился в тумане. До меня донеслись звуки его прощальных слов, но их уже было не разобрать.
Я перевел дух и принялся разглядывать окрестности.
Ничего обнадеживающего увидеть не удалось. Везде, куда достигал мой взор, тянулась унылая буро- зеленая равнина, кое-где украшенная кустами цветущего багульника и редкими стволами высохших деревьев.
Куда же меня забросило? Что там было на карте?
Пришлось крепко наморщить лоб и вызывать в памяти чертеж на холсте. На нашем пути к Дольмену никакого болота вроде бы не припоминается. А что же было в стороне от тракта? На севере простиралась необъятная Лосиная Дебрь. А южнее… Точно, именно это место подходило под обозначенное на карте.
Упыриные Топи!
Вот уж действительно из пасти льва да на обед крокодилу. Я оказался в этом жутком месте один, без товарищей, без еды, без оружия. Едва не утонул только для того, чтобы меня чуть позже с аппетитом сожрали здешние твари.
Сознание тут же услужливо напомнило прощальные слова Собирателя Душа, при этом их уже было хорошо слышно. 'Я еще вернусь!' — именно так сказал Он.
— Да пошел ты, херня костлявая!!! — огласил я болото зверским криком.
Сидеть на рояле и надеяться на спасение — значит ждать скорого возврата Седого Жнеца. Под крышкой от упырей не спрячешься, значит, надо идти, пока еще не нагрянули любители похлебать чужой кровушки.
Балансируя на кончике крышки моего спасителя, я дотянулся до ветки сухого дерева, откуда выломал себе кривую жердь. Если меня забросило южнее тракта, то идти следует на север. Приблизительно прикинув направление по солнцу, я наметил на равнине точку, к которой следовало идти. Дойду до вон того скособоченного древесного ствола, а там буду ориентироваться дальше. Но сперва стоит вырвать струну из рояля и перевязать сапоги, которые каким-то чудом удержались на мне.
Еще пару минут посидел, свесив ноги, потом решился. Терять все равно нечего.
Я ступил в воду и, осторожно пробуя твердую тропу под водой, двинулся по кочкам.
Путь через болото оказался скользким, сырым и опасным. Ступал я осторожно, выверяя каждый шаг и при этом вертя головой по сторонам. Кто знает, кто тут может водиться кроме упырей? Когда-то я любил населять такие места различными змееподобными существами размером с избу и больше.
На карте, помнится, под названием топи была еще сноска — 'Трясина Видений'. Интересно, что тут может привидеться, кроме скучного однотонного пейзажа?
Упыри появились незадолго до наступления темноты.
Едва большой кровавый диск солнца краешком коснулся унылой болотистой равнины, как я почувствовал неладное. И в тот же миг окрестные камыши ожили и зазвучали.
Зловещий гул все нарастал, окружая меня со всех сторон.
Не знаю, как мне удалось пережить эту ночь. До самого восхода мне пришлось исполнять безумную пляску с двумя сорванными ветками, отбиваясь от наседающих крововососов. Они плотоядно впивались в