переодеться, а я поняла, что моя одежда все еще была в другой комнате. Я надеялась, что судмедэксперты позволят мне войти; иначе я собиралась отправить Эдуарда по магазинам за одеждой для меня. У Эдуарда множество талантов, но, держу пари, покупка одежды для женщин в их число не входит.
123
Глава 8
Хорошая новость была таковой, что судмедэксперты достаточно расчистили мою комнату, чтобы я могла одеться и взять оружие. Плохая новость заключалась в том, что власть, которая была дана Карлтон ордером на уничтожение, перешла к новому маршалу, который был настолько же опытным, как и она. По иронии судьбы, даже его фамилия была Ньюмэн.[4] На мой вкус, это было немного слишком угнетающим, учитывая профессию всей его жизни.
К сожалению, Рэборн все еще оставался начальником. Я не слишком верила, что он слушал меня, но когда дела пойдут плохо, что точно случится, я хотела бы, чтобы мой протест был оформлен. — Ничего личного к Ньюмэну, но его имя все полностью описывает, Рэборн. Он новичок. Как я уже сказала, после прошлой ночи я боюсь не только брать свежее мясо на охоту, а так же и не брать свежее мясо, которое еще и командует, что так же опасно, как и для него самого, так и для остальных.
Рэборн прислонился плечом к дереву, растущему на краю парковки. Он скрестил руки на груди, от чего его рубашка задралась и обнаружила довольно внушительное «пузо», на котором спокойно могли отдыхать его руки. Этот вид ему совсем не льстил, но, может, я просто предвзято отношусь.
Он посмотрел на стоящего рядом со мной Эдуарда, где он в принципе и находился весь день. После «инцидента», случившегося прошлой ночью, он перешел из разряда «маршалов» в разряд «телохранителей». Другие копы думали, что эта привязанность возникла у нас после секса, который у нас якобы был прошлой ночью. Хотя прямо, никто ничего не сказал. Были лишь, какие-то подмигивания, словечки, тихие голоса за нашими спинами. «Ебать из всех, или, скорее, никого из них не ебать».
— Что ты думаешь, Форрестер? — спросил Рэборн.
— Теперь, Рэборн, — сказал Эдуард тоном старины Тэда, — вы знаете, что к таким операциям лучше не привлекать новичков. Опытные маршалы не пойдут за ними, и доверять им не будут. Ничего не имею против Ньюмэна, но у нас и без него полно проблем.
Рэборн вздохнул так глубоко, что его живот поднялся и опустился. Он расцепил руки и сплюнул на парковку, как будто у него остался неприятный привкус во рту.
— Вы не первые маршалы, которые пришли ко мне поговорить насчет него. Черт, местная полиция просила назначить более опытного маршала на эту охоту.
— Тогда почему Ньюмэн все еще на посту? — спросила я.
Он прищурился, когда посмотрел на меня; только то, что он согласился со мной в этом пункте, не означало, что я стала ему больше нравиться. — Тилфорд руководит другими маршалами, поэтому он напарник Ньюмэна.
— Я знаю, что Тилфорд потребовал, чтобы остальные маршалы подчинялись Тэду и мне, — сказала я.
Рэборн кивнул, — Его требование было занесено в протокол.
— Зачем передавать другой ордер новичку? — опять спросил Эдуард, — К тому же, зачем передавать старый ордер новичку, чтобы он руководил операцией?
— Это старый ордер, а по новым правилам старый ордер на ликвидацию переходит старшему офицеру.
— Это дерьмовое правило, — сказала я.
Рэборн только кивнул. — Но это все еще правило.
— Если это те же самые убийцы, то на них действует один и тот же ордер, — сказал Эдуард.
— Раньше так и было, ты прав, но в вашем подразделении слишком много маршалов, наступающих друг другу на пятки, поэтому правила поменяли.
— Они хотят вернуться к старым временам, — сказал Эдуард.
— О чем ты? — спросила я.
— Они думают, что новым маршалам будет проще справляться с работой, но сперва они должны доказать, что новички могут выполнять свою работу.
— Бред какой-то, — возмутилась я.
— Политика на поле боя — всегда не в тему, — ответил он.
— Я была бы не против, если бы Ньюмэн передал полномочия Тилфорду, но он не передает. Он решил выбрать роль Раз-я-главный-мне-придется-быть-главным. Он никогда не был на настоящей охоте. По крайней мере Тилфорд бывал, хоть и не часто, но уж лучше хоть какой-то опыт, чем никакого, — высказала я.
Рэборн хотел было сначала нахмуриться, но потом просто пожал плечами, — Согласен.
Впервые он просто взял и согласился со мной. У меня появилась надежда.
— Что мы можем сделать, чтобы все не покатилось к чертям собачьим? — спросила я.
— Попробуй на нем свои силы убеждения, Блейк. Я слышал, что ты почти всех мужчин можешь убедить делать то, что захочешь, — он глянул на Эдуарда и это был совсем не дружелюбный взгляд. Скорее даже чисто мужской взгляд и я задалась вопросом, «не присутствует ли здесь ревность». Не то, чтобы Рэборн хотел переспать со мной, но ведь есть такой тип мужчин, которые думают: «раз женщина спит со всеми вокруг, то и со мной она должна переспать». К женщинам это почти не относится, просто парни так думают.
— Ты как будто ревнуешь, Рэборн, — сказала я. — Я решила, что уж лучше сразу все прояснить.
— Так ты признаешь это.
— Обвини меня в чем-нибудь, и может, я в чем-то признаюсь, но не надо делать скользкие замечания и ходить вокруг, да около. Просто, блядь, спроси, или не спрашивай.
Он сердито посмотрел на меня и Эдуарда. — Отлично, ты хотела, чтобы я задал вопрос, замечательно! Ты трахалась с Форрестером прошлой ночью?
— Нет, — сказала я.
— Чушь, — возразил он.
— Мы делили комнату, чтобы он мог сохранить мне жизнь и обеспечить мою безопасность, потому что я доверяю ему как никому другому на планете. Но вы и все остальные сукины дети в округе собираются поверить в то, что думают, и я ничего не могу поделать с этим дерьмом. Я давно усвоила, что не смогу доказать противоположное.
— Что, черт тебя дери, это значит?
— Я к тому, что не могу доказать, что я с кем то не спала. Проще доказать что ты что-то делал, чем чего ты не делал. Ты знаешь это из судебных дел, каждый коп знает, но копы любят сплетни, они, твою мать, обожают их, так что в любом случае — верь, во что хочешь, но если ты не собираешься поверить в правду — не спрашивай.
Я закончила свою речь, почти уткнувшись в его лицо, ну, насколько вообще позволяла разница в росте. Я была даже близка к тому, чтобы коснуться его, не осознавая этого. Я была зла, и от этого восхитительного пылающего гнева у меня начали покалывать кончики пальцев. Сейчас это было совсем не к месту.
Я сделала шаг назад, несколько раз глубоко вздохнула и сказала, — Мне нужно немного воздуха.
— Ты и так на улице, — ответил Рэборн.
— Ну, тогда, мне нужно подальше от тебя, — бросила я и пошла прочь. «Почему я так разозлилась?» Где то глубоко в нутрии меня, ниже кишок, глубже, чем может добраться хирург со своим скальпелем, я почувствовала какое-то движение. Мои звери, животные, которых я ношу в себе, задвигались, откликаясь на мой гнев. Я не могла позволить себе потерять сейчас контроль. Я не перекидываюсь, но все равно ношу
