– Ну так, да будет вам известно, что я холостяк и намерен им остаться. Я не интересуюсь женщинами, тем более такими, каких вы, вероятно, имеете в виду.
– Я имею в виду женщину, которая сохранила верность человеку, оставившему ее, человеку, изо всех сил пытающемуся удержать ее в Нью-Орлеане, чтобы помешать ей узнать, где он и что с ним.
– Зачем? – спросил Хоумен лающим голосом.
– Потому что он хочет добиться развода.
– Зачем?
– Возможно, потому, что он разбогател и хочет жениться на ком-нибудь еще.
Неожиданно Хоумен рассмеялся.
– Хороший сюжет для кино, Мейсон. Покинутая женщина. Несчастная жертва. Драма. Публика это любит. Вернемся, однако, к нашему делу. Хотите сказать мне что-нибудь еще?
– Да. Вам придется выступить в суде и изложить свою версию, и, если она не подтвердится, вам придется плохо. Это дело гораздо серьезнее, чем вы думаете, Хоумен. Вы пытаетесь засадить невинного человека в тюрьму, берегитесь, как бы вам самому там не оказаться. Я выражаюсь достаточно ясно, не так ли?
В течение нескольких минут Хоумен хранил молчание. Затем заговорил, нервно барабаня пальцами по столу:
– Вы считаете меня дураком, Мейсон. Я сказал правду, машину украли. Мне жаль эту девушку. Я вовсе не утверждаю, что машину украла она, весьма возможно, что это был кто-то другой. Повторяю, мне жаль ее: одна, в чужом городе, без друзей, без денег – с тюрьмой в перспективе. Я мог бы сделать хороший фильм из этой истории. К сожалению, ничем не могу помочь ей. Давайте на этом и кончим, Мейсон. До свидания, и постарайтесь больше не появляться здесь.
Мейсон встал, несколько мгновений смотрел на Хоумена, а затем вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
Одетый в белое бой подал ему пальто. Однако Мейсон не торопился уходить. Взгляд его задержался на большом приемнике, стоящем на столике в комнате, соседней с холлом. Из приемника доносились приглушенные звуки музыки. Мейсон перевел взгляд с приемника на мальчика.
– Хозяин разрешает тебе включать радио?
Белые зубы блеснули в ослепительной улыбке.
– Нет, сэр. Но когда он работает, он ничего не слышит. Я включаю потихоньку. Сейчас как раз моя любимая программа.
Мейсон заметил:
– Вот как. Интересно, какой марки этот приемник? – Он вошел в комнату и приблизился к столу.
Мальчик забеспокоился:
– Пожалуйста, не включайте громче, сэр. Хозяин рассердится.
Мейсон стал перед приемником, внимательно прислушался. Внезапно среди приглушенной музыки явственно послышался звук, напоминающий звук детской погремушки. Он повторился шесть раз с равномерными интервалами. Мейсон удовлетворенно улыбнулся и направился к дверям.
– До свидания, – бросил он мальчику.
Маленький филиппинец задумчиво смотрел ему вслед.
– Я расскажу об этом хозяину, – сказал он.
– Что же ты ему расскажешь?
– Что вы ждали, не будет ли хозяин звонить по телефону.
– Сделай одолжение, расскажи, – улыбнулся Мейсон.
Выходя из дому и явственно ощущая на себе враждебный взгляд маленького филиппинца, Мейсон почти столкнулся с загорелым молодым человеком, быстро направляющимся к двери с ключом в руках. Увидев его, бой снова широко распахнул дверь, которую уже готов был закрыть.
– Хэлло! – воскликнул молодой человек. – Я, кажется, толкнул вас, прошу прощения!
У него были глубоко сидящие темные глаза, резкие черты лица, высокий лоб и шапка густых черных волос.
– Я полагаю, что вы пришли не ко мне? – проговорил он и улыбнулся.
– Мистер Орас Хоумен, не так ли?
– Совершенно верно.
– Я хотел бы побеседовать с вами.
– Я ужасно спешу. Нельзя ли отложить этот разговор?
– Нет. Я – Перри Мейсон, адвокат. Я представляю интересы Стефании Клэр.
– О господи боже мой! Опять дело о нарушении обещания жениться. Ладно, скажите ей, что, если дело дойдет до суда, я скажу «да» и женюсь на ней, пусть ей же будет хуже. Это… Ох, простите, пожалуйста! Стефания Клэр… Ну, конечно, теперь вспоминаю.
– Девушка, которую обвиняют в краже автомобиля вашего брата.
– Да, да, помню.
– Я слышал, вы в это время были на рыбной ловле?
– Совершенно верно. Небольшое путешествие на яхте.
– Я как раз говорил вашему брату, что это дело очень серьезное. Ему придется выступать на суде в качестве свидетеля, а там я уже постараюсь сделать все, чтобы разобраться в этой истории до конца.
– Вполне понимаю вас. Думаю, Жюлю все это не очень понравится, если, конечно, он дал себе труд выслушать вас до конца.
– Он выслушал до конца, но, боюсь, он не представляет себе, насколько серьезно это дело.
Молодой человек усмехнулся:
– Охотно верю. Вы, во всяком случае, выполнили свой долг. Впрочем, не беспокойтесь о Жюле. Он сам о себе позаботится. Не судите о нем по первому впечатлению.
– Меня только удивляет, – сказал Мейсон, – почему он так упорно цепляется за версию, что машина была украдена? Я не очень в это верю, скажу вам прямо, мистер Орас.
Орас Хоумен взглянул на свои наручные часы:
– Послушайте, я дьявольски спешу, но у меня есть еще пять минут. Давайте войдем в дом и поговорим. Фелиппе, убирайся отсюда!
– Слушаюсь, сэр, – мальчик исчез.
– Садитесь, – предложил Орас, когда они вошли в холл.
– Не будем терять времени, – начал Мейсон. – Известно вам такое имя – Спинней?
– Спинней? – переспросил Орас, нахмурившись. – Кажется, слышал что-то. Только не помню где. Подождите минутку. Спинней, Спинней… Нет, не могу припомнить. Что еще?
– Может быть, вы слышали что-нибудь о некой женщине из Нью-Орлеана?
– Нет, ничего такого я не слышал. Простите, я не понимаю смысла этих вопросов. Ведь речь идет о том, чтобы выяснить, кто был за рулем машины в момент аварии, не так ли?
– Совершенно верно.
– Слава тебе господи, это был не я! Я никогда не сажусь за руль, когда выпил. Мне жизнь пока не надоела.
– Послушайте, – настойчиво продолжал Мейсон. – Я не верю в то, что машину вела мисс Клэр. Как я вам уже сказал, я не верю даже в то, что авто было украдено.
– Жюль говорит, что машина была украдена. Он очень аккуратен обычно, но ужасно рассеян иногда, особенно когда думает о своей работе, а он только о ней и думает. Я полагаю, что на суде будет перекрестный допрос?
Мейсон кивнул.
– Бедный Жюль! В хорошенькую переделку он попал… Послушайте, Мейсон, мне жаль эту девушку. Я ничего не могу сделать для нее, но я хочу, чтобы она знала, что я ей сочувствую и все такое прочее. Я тоже не думаю, что она украла это проклятое авто.
– Кто же это сделал?
– Просто кто-нибудь, кто шатался по улице и увидел пустую машину с оставленным в ней ключом. Жюль вполне способен забыть в машине ключ. Кстати, об этой девушке, Мейсон. Могу я навестить ее?
