Сильвия Хэдли, когда пришла в вашу студию и обнаружила пропажу нефритового божка?
– Сильвия! – воскликнул он.
Я кивнул.
– Это... это не могла быть Сильвия.
– Почему вы думаете, что не она?
– Потому что она... она...
– Она заходила в студию вчера после полудня, не так ли?
– Заскочила накоротке перед тем, как пойти к миссис Крокетт позировать.
– Угу.
– Но с ней все в порядке. Она стоит очень, очень высоко.
– Придумала ли она предлог, чтобы остаться одной? В той комнате, где вы держите свои камеры?
– Ей не понадобилось придумывать предлог. Я кое-что делал в лаборатории. Она побыла недолго со мной, но не выдержала запаха кислой фиксажной ванны, вышла и ждала меня там.
– А после того, как она заглянула в камеру и обнаружила исчезновение нефритового божка, не изменилось ли ее поведение?
Он посмотрел на меня так, словно я ударил его в солнечное сплетение.
– Ну, – сказал я, вставая и потягиваясь. – У меня сейчас назначена встреча. Я с вами прощаюсь. Зайдите в другой раз.
Я пересек комнату Элси Бранд и открыл дверь. Лионель Палмер вышел. Он выглядел ошеломленным. Его спортивный пиджак стал смотреться на два размера больше, чем нужно. Ева Эннис наблюдала, как он уходил. Ее лицо выражало недоумение. Я собрался вернуться в кабинет, и Ева Эннис перебросила мне несколько бумаг:
– Это те бумаги, о которых вы на днях справлялись, мистер Лэм. Вы хотели получить показание под присягой по делу Смита.
– О да, – сказал я, взяв бумаги.
Она кокетливо посмотрела на меня.
– Что вы с ним сделали? – поинтересовалась она. – Зачем он вам понадобился?
– Вы о ком?
Она кивнула в сторону двери:
– О Лионеле Палмере.
Я изобразил удивление:
– Ничего не сделал. А почему вы спрашиваете?
– Он выглядел так, будто из него выкачали воздух.
– Правда? Я не заметил.
– Он ждал вас. Сказал, что собирается... ну в общем, грозился.
– Грозился?
– Собирался вымыть вами полы в конторе.
– Даже так? Как давно вы здесь работаете, Ева?
– Около трех месяцев.
– Когда пробудете здесь подольше, – сказал я, – вы научитесь не обращать внимания на подобные заявления. Вымыть мною полы в конторе никто не вправе, даже ради восхитительных глазок архивариуса... Чего хотел Палмер?
– Что вы имеете в виду?
– Вы знаете, что я имею в виду. Чего он хотел?
– О, – смутилась она, – он хотел... ну, он хотел поговорить... Не могу выразиться яснее.
– Вполне ясно. Но я говорю не о ваших отношениях, а о нашем архиве.
– Да ведь, – удивилась она, – он не хотел ничего получить из архива.
– А я думаю, что хотел. Судя по тому, как он стоял возле вас вот тут, около архивного шкафа.
– Нет и нет, он только... ну, вы знаете... заигрывал. – Она помолчала с минуту, затем хихикнула: – Делал авансы.
– Я все-таки думаю, его интересовал архив.
– Он только завел разговор о нем.
– Какого рода разговор?
– Интересовался.
– Вы точно помните, что он сказал?
– Он спрашивал, как устроен архив, как долго я здесь работаю и какое устройство наиболее целесообразно для небольшой организации, подобной нашей, чтобы даже новенькая могла быстро сориентироваться, и...
– И он попросил показать ему ящик с архивом?
Она переменила позу на более соблазнительную.
– Он хотел затащить меня вон туда, в угол.
– Для чего?
– Не стройте из себя дурачка, – лукаво произнесла он.
– Он давал волю рукам?
– Все мужчины дают волю рукам.
– Он просил вас показать ему ящик с архивом?
– Да.
– Кто открывал ящик?
– Он.
– А были там судебные дела?
Она задумчиво нахмурила брови:
– Ну... я полагаю, были. Честно говоря, я не заметила.
– Вы приняли архив по Дину Крокетту?
– Да.
– Когда он поступил?
– Только что. Записки миссис Кул относительно охраны помещения и предотвращения кражи редкостей.
– Если он вернется, – сказал я, – держите его подальше от архивной комнаты.
– Он не вернется.
– Вы не можете заранее знать.
– Мистер Лэм, – импульсивно сказала она, – я думаю, вы сейчас удивитесь.
– Да?
– Да.
– Чему?
– Вы так... так бесстрашны!
– Я не бесстрашен, – пояснил я. – Я просто подчиняюсь неизбежному.
Дверь в мой кабинет отворилась, вошла Элси Бранд. Осмотрелась, ища меня, но поначалу не заметила. Ева Эннис стояла ко мне очень близко и смотрела мне в глаза с выражением величайшего женского интереса. Она хотела что-то сказать, но тут глаза Элси остановились на мне. Она подошла и спокойно сказала:
– Мне очень жаль, что прервала вас, но на проводе молодая женщина, которая жаждет поговорить с тобой, Дональд. Она сказала, это очень важно.
– Она назвалась?
– Нет.
– Ладно, – сказал я.
Я выдал Еве Эннис улыбку, которую она могла понять как обещание в недалеком будущем возобновить разговор. К моему кабинету мы с Элси шли рядышком.
– Я пошлю ей копию закона об охране дичи и о правилах охоты, – сообщил я.
– Девушке у телефона?
