И он включил мотор.
Милов оказался прав: лишнего народу не собралось, потому что шуму не было. Когда тягач, рыча моторами на первой передаче, вошел в поворот, в кустах близ дороги началось некоторое шевеление; потом на середину ее выбежал человек, замахал руками, предлагая остановиться. Милов, повинуясь команде, еще сбавил ход, пополз со скоростью прогуливающегося пенсионера, словно готовый и совсем замереть. Человек впереди еще раз взмахнул руками и упал. В кустах снова возникло легкое движение – и через несколько секунд стихло. Еще один человек вышел на проезжую часть. То был тренер команды. Тогда Милов остановился и на самом деле. Командир подошел.
– Можно продолжать движение, – сказал он. – Сейчас наши сядут.
– Много там было?..
– Дюжина. И еще один – тот, что приезжал.
– Жив?
– Вполне. Правда, утратил товарный вид.
– Ничего, – сказал Милов. – Мы его не продаем. Пока что нужен самим. Давайте его сюда. Поедет третьим.
– О’кей, – сказал командир. – Джордан! – позвал он. – Давайте старика сюда, и все по местам. Только уберите это с дороги.
Он кивнул на все еще валявшийся труп того, что хотел остановить конвой. Двое подхватили тело. Тяжелую арбалетную стрелу оставили торчать. Пусть потом местные власти разбираются; ни командира, ни Милова это не волновало.
– Можем ехать, – сказал командир.
– Сейчас, – сказал Милов. – Вы можете обождать здесь – я только возьму мой прицеп, и двинемся. Да, и посмотрю еще, как себя чувствует наша дама.
– Конечно, – согласился тренер. – Я бы и сам мог подумать.
Милов подбежал к последней машине. Леста выглядела усталой, но улыбалась, как будто только что вернулась с приятной вечеринки. Милов, однако, не стал задавать вопросов о самочувствии.
– Сейчас двигаемся, – сказал он. – Теперь уже прямо в порт. Предупреди. В два адреса. Нужен точный адрес и вся информация. Времени у нас осталось… – он глянул на часы, – всего ничего. Справишься на ходу?
– Справлюсь, – сказала Леста. – Это все?
– Не знаю. Как только получишь ответ – остановись, посигналь. Мне все нужно знать еще до того, как приедем в порт.
– Если доедем.
– Надо надеяться, – сказал Милов, улыбнулся ей и побежал к своей машине, где уже нетерпеливо, хотя и негромко, покрякивал сигнал.
Наконец-то он почувствовал себя совсем уверенно: освоил непривычную машину, и всерьез подумал, что теперь мог бы зарабатывать деньги и таким образом: за большой баранкой. И разгадал замысел Базы, заключавшийся в том, чтобы остановить их и снова завернуть на восток, дотащить до самой границы – или почти до самой, по возможности – и там учинить большой шум. Разгадал; хотелось верить, что больше таких засад на дороге не будет – хотя никто не мог бы дать ему в этом гарантии.
Сопровождавший его человек, после того как дорожный инцидент завершился благополучно, совсем успокоился, похоже, как бы ушел в себя – теперь сидел неподвижно, временами что-то едва слышно напевал под нос, два или три раза включал радио, но, послушав недолго, выключал: верно, не относился к любителям рока, а к местным новостям не проявлял никакого интереса. С Миловым больше не обмолвился ни словечком, с Орланзом же поговорил недолго после того, как старик, потеснив обоих, занял место в кабине; разговор, впрочем, интереса не представлял – вежливые вопросы о здоровье, не более. Может быть, он просто продумывал какие-то свои дальнейшие планы: для него ведь все дела не заканчивались в порту и даже на палубе парохода, ему, наверное, еще многое предстояло…
Во всяком случае, внешне он казался совершенно спокойным – и Милову очень хотелось выглядеть так же; однако что бы ни стало волновать спутника, его наверняка не тревожило утекающее время: для него лишний час-другой особой роли не играл. Но Милов о себе никак не мог сказать того же самого. Он это уменьшающееся время ощущал физически – до такой степени, что было мгновение, когда ему захотелось остановить машину, распахнуть дверцу, выскочить и бежать, куда глаза глядят – только бы подальше от конвоя, над которым (вдруг показалось ему) смерть уже вышла на исходную позицию для атаки; Милову удалось справиться с приступом ужаса, однако это его встревожило: быть может, атака на его психику, предпринятая на Базе, не прошла бесследно – возможно, в какой-то, пусть небольшой, степени на него еще могли воздействовать оттуда, какие-то связи сохранились; нельзя расслабляться, приказал он сам себе, то, что на дороге ничего больше не приключается, вовсе не значит, что опасности кончились…
Он вовремя услышал прерывистые гудки сзади: замыкающая машина таким способом сообщала о необходимости краткой остановки. Милов покосился на спутников; Орланз дремал, видимо дорожное приключение изрядно подкосило его силы; да, собственно, ему сейчас ничего другого и не нужно было делать, вступить в игру старику предстояло лишь в порту – так, во всяком случае, думал Милов. Так или иначе, на остановку конвоя Орланз никак не отреагировал. Остановившись, Милов бегом пустился к задней машине и вернулся через минуту-другую.
– Что там было? – поинтересовался Орланз, не открывая глаз.
– Крохотная заминка, – объяснил Милов. – Опытный водитель справился бы и сам.
– Ах да, там женщина… Хотелось бы, друг мой, чтобы впредь заминок случалось как можно меньше. Время, время…
– Я знаю.
– Вряд ли. Вы ведь полагаете, что все беды позади…
– Во всяком случае, надеюсь.
