– Не надо выпытывать, я охотно объясню и так, в этом нет никакого секрета. Во-первых, об этом свидетельствует то, что вы нас – и меня в частности – не боитесь. А будь вы нашим – боялись бы. Потому что будь вы нашим, вы могли бы оказаться в Текнисе только одним способом: бежав отсюда, с Базы, или же оттуда, где вы были и где вас задержали – из Круга. Иными словами, вы должны были бы все годы, что миновали после возникновения Технетского государства, провести либо тут, либо там. Человек, живший здесь, хорошо знает, что такое – технет в его худших проявлениях. Любой технет, осуществляющий на Базе установленный правопорядок, презирает людей, ненавидит их и не стесняется в обращении с ними, потому что в его представлении они уже вымерли, хотя внешне кажутся еще живыми. Что делать, милый Чука, смена власти для кого-то, как правило, болезненна, происходит ли она в рамках группы, нации, расы или в мировом масштабе… Далее, такой человек вряд ли осмелился бы притворяться технетом, заранее зная, что где-то обязательно сорвется – вот как вы с той техналью на улице… Кстати, вы ее знаете?
– Увидал впервые в жизни.
– Что ж, в этом я вам поверю… Так вот, человек сорвется – а он знает, что такое поведение является одним из самых нетерпимых нами преступлений. Технеты – не люди, они – выше, и мы не хотим, чтобы кто- то из людей пытался ослабить нас, затесавшись в нашу среду.
– И тем не менее, вы приглашаете меня…
– Это совсем другое дело. Мы приглашаем вас, зная, кто вы; приглашаем для выполнения конкретных дел; работа ваша будет вознаграждена – и на этом отношения наши завершатся.
– Интересно, как стали бы вы меня вознаграждать – разумеется, если бы все, что вы предполагаете, оказалось правдой? И что стало бы со мною потом?
– Вы задали два вопроса, но ответ на них один. Мы отпустим вас, и вы спокойно отправитесь к себе домой. Я не имею в виду тот район, что вы мне недавно назвали; нет, я говорю о вашем настоящем доме – там, за границей, в той обширной стране на востоке, гражданином которой вы являетесь.
– А вы так уверены, что я захотел бы такого исхода?
– Если бы вы от него отказались, я с удовольствием предложил бы другой вариант, по-моему – гораздо более выигрышный. Но это – замечание между прочим, это не ответ. А прежде чем ответить, я попрошу вас оказать мне – вернее, нам – небольшую услугу. Она действительно невелика, но для вас многое зависит от ее выполнения.
– Ну, если это в моих силах… – протянул Милов, и счел нужным добавить: – Я имею в виду мои реальные силы, а не то, что вам мерещится…
– О, я вижу, что вы чувствуете себя все более уверенно – иначе не решились бы дерзить мне. Но это, может быть, и к лучшему. Итак, у меня нет никаких сомнений в том, что выполнить нашу просьбу – целиком и полностью в ваших силах.
– Было бы интересно услышать…
– Но разумеется! Дело в том, что, как вам, вероятно, уже известно, совсем недавно в воздушном пространстве нашей страны потерпел аварию самолет, следовавший нерегулярным рейсом. Он по неизвестной пока причине взорвался в воздухе.
– Какой ужас! – сказал Милов и покачал головой. – Я слышал об этом краем уха, но подробностей, увы, не знаю.
– О, по сути дела, не произошло ничего страшного. К счастью, все пассажиры и экипаж спаслись.
– Это прекрасно. Все до единого?
– Вот тут у нас возникли некоторые сомнения. Мы не нашли ни одного погибшего, и все потерпевшие бедствие утверждали, что никто из них не оказался пропавшим без вести. Однако у нас есть серьезные основания полагать, что на самом деле одного из пассажиров – или, может быть, он был даже членом экипажа – мы недосчитываемся.
– То есть, у вас имеется список пассажиров и членов экипажа, и по сравнению с ним…
– Не совсем так. Однако это как раз должно интересовать вас меньше всего. Если понадобится, мы раскроем перед вами источники нашей уверенности, пока же я не вижу такой необходимости. Важно то, что на нашей территории исчез человек. Нас очень заботит его безопасность. И мы просим вас: помогите разыскать его.
Глаза Клевреца откровенно смеялись, в то время как лицо сохраняло нейтрально-доброжелательное выражение.
– Ого! Вы полагаете, это так просто? Но почему бы вам самим… Я, откровенно говоря, не понимаю, при чем тут я. Я ведь не розыскная собака, не экстрасенс и не предсказатель…
– Безусловно, мы можем найти его сами, и даже без особых усилий. Но мне хочется дать вам возможность оказать нам услугу, и тем самым значительно улучшить свое положение – настоящее и будущее. Найдите его! А чтобы вам было легче совершить это, поделюсь с вами тем, что нам о нем известно. Это человек, пол – мужской, возраст – около шестидесяти, хорошо тренирован, здоров, находчив, подданство – Россия, однако в последние годы работал чаще всего по заданиям международных организаций, главным образом Интерпола; основная профессия – полицейский, но обладает навыками ведения разведывательных действий; может быть резидентом в другой стране. В частности в этой, поскольку прожил здесь много лет и знает язык… По неизвестным нам причинам недавно оставил активную деятельность и вышел на пенсию, поселился в своей стране, ведет уединенную жизнь… Далее: рост – ниже среднего, пять футов шесть дюймов, волосы – густые, темные, с сильной проседью (хотя здесь он, вероятнее всего, красит их или носит парик, потому что намерен выдавать себя за технета, а мы не бываем седыми – не успеваем), зубы – искусственные, фарфоровые, глаза карие, нос прямой…
Клеврец говорил медленно, размеренно, словно вколачивал в сознание собеседника слово за словом, как будто читал лекцию весьма тупой аудитории, – а глаза его в это время смотрели на Милова неотрывно и очень выразительно – как будто должны были договорить то, чего не содержалось в словах: пойми, дубина, я же хочу тебя выгородить, я даю тебе шанс, какого не дал бы никто другой; даю – хотя бы в память совместной нелегкой службы…
Милов, читая все это, не очень-то верил. Клеврец всегда любил схитрить, и был щедр на обещания задержанным – ради оперативных успешных результатов.
– Можно подумать, что у вас в руке – его фотография, – как о чем-то незначительном проговорил Милов
