– Ну и ну! – улыбнулся тот. – Интересно, что ты делал с этой бумажкой?
– Под дождь попал.
Ильерасагуа долго молча внимательно разглядывал листок, наконец спросил:
– Откуда это у тебя, Карло?
– Неважно.
– А все-таки?
– Допустим, приятель дал. А что?
Изобретатель еще несколько минут исследовал листок, вертя его так и этак, потом медленно произнес:
– Видишь ли, Карло, это очень интересная штука… Она получается из простых исходных веществ, но схема синтеза чрезвычайно остроумна.
– Можешь ты получать это вещество?
– Да зачем оно тебе?
– Сделай это. Мне очень нужно.
– Боюсь, ничего не получится, Карло, – сказал Ильерасагуа. – Эта штука ужасно трудоемкая, а у меня абсолютно нет времени. К тому же теперь гранатами надо заниматься…
– Послушай, изобретатель, или как там тебя… Я шутить не собираюсь, – с угрозой в голосе произнес Миллер. – Это вещество мне необходимо.
– Нет.
Миллер схватил Ильерасагуа за ворот куртки и тряхнул так, что у того в глазах потемнело.
– Ну! – рявкнул немец.
– Карло, пойми же, такую работу мне не осилить.
– А знаешь, Ильера… Ильерасагуа, – с внезапным спокойствием произнес приезжий, споткнувшись на трудном слове. – Я одним ударом вышибаю дух из человека. Проверено на опыте. – Он сжал огромный кулак, поднес его к лицу хозяина. – Желаешь убедиться?
Изобретатель отшатнулся.
– Кто же тогда выполнит задание генерала? – выдавил он подобие улыбки, идя на попятный.
– Что делать… Такова жизнь, как говорят французы, – пожал плечами Миллер. – Надеюсь, господь бог и генерал Четопиндо меня простят. Ну, так как?
– Ладно, давай свою бумажку, – сказал Ильерасагуа. – Попробую завтра в лаборатории что-нибудь придумать. Недаром говорится – утро вечера мудренее. – И, еще раз просмотрев сложные структурные формулы, вздохнул: – Бог ты мой, чего тут только не наворочено! Честное слово, это скорее математика, чем химия. Умная голова придумала. Карло, познакомь меня с этим человеком.
– Каким?
– Который дал тебе этот листок.
– Это невозможно.
– Он не наш человек?
– Он погиб.
– Печально, – подытожил Ильерасагуа. – Ну ладно, попробую сам все-таки разобраться.
– Попробуй только не разобраться! – пригрозил Миллер. – Четопиндо с тебя шкуру спустит.
– Я сразу догадался, что это задание Четопиндо, хотя ты и пытался морочить мне голову…
После этого Миллер заставил его переписать формулу, а свою бумажку, бережно свернув, тщательно спрятал в карман.
Разослав своих помощников под благовидными предлогами, Ильерасагуа заперся в лаборатории и принялся тщательно исследовать структурные формулы. Ильерасагуа успел заметить, что в оригинале они были выведены на бланке научно-исследовательской лаборатории швейцарской корпорации «Сандоз». В левом верхнем углу стоял штамп – «Сектор фармакологии». Бумага была датирована апрелем 1943 года. Лист был подписан четкими, чопорными готическими буквами – «д-р Гофман».
Как попала эта бумага из Европы сюда, в Оливию? Как очутилась она у генерала Четопиндо? Вероятно, ее привез генералу кто-то из людей, нелегально прибывающих из-за океана.
Работа увлекла его, и он не заметил, как наступил полдень. Судя по всему, синтезируемое вещество должно было обладать чрезвычайно интересными свойствами – на такие вещи у изобретателя за долгие годы выработался нюх.
В качестве рабочего вещества Ильерасагуа взял спорынью. Дело продвигалось успешно.
Само вдохновение руководило действиями Ильерасагуа. К тому же к его услугам было превосходное химическое оборудование, которым он мог пользоваться бесконтрольно. К этому нужно прибавить еще большое желание угодить Четопиндо…
Так или иначе, через определенное время на дне пробирки блестело несколько белых кристалликов – результат титанического труда Ильерасагуа. Он с гордостью посмотрел пробирку на свет и, сунув ее в карман, отправился домой.
