— Я же говорила: научная деятельность, а почему тебя это раздражает?
— Не раздражает, просто интересно. Мало ей дел в Москве? С кем, кстати, она живет?
— С голодным котом.
— А муж, а дети?
— Раньше жила с голодным мужем и таким же сыном, но они сбежали.
— Так ей и надо, — Тата злорадно усмехнулась. — С детства терпеть ее не могу. Жутко вредная баба, убила бы за одну идейность.
Меня это несколько удивило.
— Не ты ли два дня назад утверждала обратное? И с тем утверждением я больше была согласна. Иванова прекрасный человек и умный к тому же. Думаю, именно это тебя и не устраивает.
— Меня все устраивает до тех пор, пока не лезут в мою личную жизнь. Кстати, сегодня разбирала семейный архив, на самый худший случай,.. — Власова замялась. — … Ну, если вдруг обыск и все такое. Так вот, узнала много занимательного. Может пригодиться, если дойдет дело до суда.
— Что ты имеешь ввиду?
Она полезла под диван, достала толстую тетрадь, полистала ее, словно собираясь что-то прочесть вслух, но передумав, протянула мне.
— Вот возьми, изучишь сама. Интересно, что ты об этом думаешь.
— О чем здесь?
— Да много о чем. О Мазике моем, о Верке его, почитай. Это записки мужа. Только долго у себя не держи. Верни завтра. Тебе сразу станет ясно, что не только мне выгодна Веркина смерть.
Последние слова Власова произнесла с таинственной улыбкой. Я вертела в руках тетрадь, раздираемая любопытством, и готова была тут же приступить к чтению.
— Ну как наш дом? — остановила меня Власова. — Будем его искать? Я же обещала.
В поисках дома теперь я больше рассчитывала на вора, братца Катерины, поэтому нехотя ответила:
— Будем, но в другой раз. Сегодня хочу заехать в одно место.
— Я не против, у меня тоже есть дела. Ты на “Хонде”?
— Да.
— Подбросишь?
— Подброшу, но у тебя же…
— Не хочу светиться на своем “Бентли”, — оборвала меня Тата. — Правда у меня небольшой груз.
Груз оказался большим и многочисленным: шесть огромных доверху набитых сумок. Часть из них уложили в салоне.
— Остальные придется в багажник, — извиняясь, сказала Власова.
Я открыла багажник и ахнула. Там стояли Масючкины герани, про которые я намертво забыла. Кое- какие уже привяли, кое-какие Катерина помяла своими продуктами. Я горестно посмотрела на Власову.
— Что будем делать?
— Давай отнесем их ко мне, а потом заберешь, когда привезешь меня обратно.
Мы отнесли герани в квартиру, поставили их на подоконнике, полили и отправились по делам.
Я уже сообразила, что Власова на всякий случай увозит из дома самое ценное, поэтому и не хочет ехать на своей машине, но куда она это увозит? Я надеялась разгадать загадку, навязавшись помочь тащить сумки. Но сумки тащить не пришлось. Из вполне приличного коттеджа, около которого я остановила машину, вышел… тот лысый, которого я видела в клубе и которому принадлежит четверть морского побережья и чуть ли не все магазины Ростова.
Мужчина был неслабый. Чмокнув Тату в лоб, он взял по две сумки в каждую руку и легкой походкой отправился в коттедж. Она подхватила остальные и устремилась за ним. Я задумалась, смогу ли найти этот коттедж без Таты. Всей душой старалась запомнить дорогу, но после того чертова дома уже ни в чем не была уверенна на все сто.
Вскоре Тата вернулась, плюхнулась на переднее сиденье и сунула мне в руку бумажку.
— Что это? — удивилась я.
— Адрес. Ты же все всегда забываешь. Если я пропаду, найдешь меня здесь. Сюрдик о тебе знает.
— Сюрдик это лысый?
— Да. Ты уже сообразила, что нас связывают некоторые отношения?
— Сообразила еще там, в клубе.
Власова изумилась.
— Как тебе это удалось?
— Вы с Сюрдиком так смотрели друг на друга, что трудно было не сообразить. Как тебе удается находить для своих мужчин такие ужасные клички?
— Им нравится, — усмехнулась Власова. — Сюрдик вообще от меня без ума.
— А ты от него?
— Я от него жду помощи.
— Ты сказала, что он знает обо мне. Что именно?
— Что ты моя школьная подруга.
— И все?
— И все.
Я заглянула в бесцветные глаза Власовой. В них не было лжи.
— И про Верочку ты ему рассказала?
— Ну уж нет, в таких делах у меня к мужчинам доверия нет. А-а, поняла, тебя насторожили мои сумки? Ерунда, сказала, что собираюсь уйти от мужа и на какое-то время хочу спрятаться от его верзил, я имею ввиду секьюрити Мазика. Сюрдик был рад. Этот дом, — Власова кивнула на коттедж, — оформлен на приятеля Сюрдика, так что, в случае чего, здесь меня трудно будет разыскать.
Я с новым интересом посмотрела на коттедж. В окне второго этажа шевельнулась занавеска. Или мне показалось.
— Ясно, — сказала я, решив что достаточно помозолила глаза Сюрдику. — Куда теперь? Учти, у меня тоже есть дела.
Власова опечалилась.
— Жаль, мне сильно не хватает тебя, особенно сейчас. Поехали бы в клуб, закусили…
— Не соблазняй, — отмахнулась я и подумала о тете Маре.
— Ну, как знаешь.
Я высадила Тату у подъезда ее дома.
— Может поднимешься? — спросила она.
— В другой раз, спешу. Тетрадку, вон, твою хочу почитать, — я кивнула на заднее сиденье, куда бросила ее впопыхах. — Сама же просила завтра вернуть.
— Ну хорошо, поезжай, — хлопнула дверцей Власова и повернулась ко мне спиной.
— А герани? — вдруг вспомнила я.
— Хочешь, куплю их у тебя? — оживилась Власова.
— Ты же не любишь цветов.
— Какая разница, возьму и куплю. Вон Верка же их любила. Может хоть этим прельщу Мазика. — Она протянула мне солидного достоинства купюру. — Беру все.
— И те, что остались в багажнике? — обрадовалась я, но Власова меня разочаровала.
— Нет, только те, которые занесли в мою квартиру.
Я обиделась. В багажнике остались две нераспечатанные коробки, в каждой по восемь гераней.
“Если сегодня не избавлюсь от них, придется распечатывать коробки, поливать цветы и снова их запечатывать,” — подумала я. Желание срочно избавиться от гераней охватило меня, но по выражению лица Власовой было видно, что вряд ли в сей миг суждено его осуществить.
— Убери деньги. Цветы дарю. Подарила бы и те, что в багажнике. Зря не хочешь.
— Куда мне столько, — рассмеялась Власова. — Не так уж и сильно люблю я Мазика.
Она побежала к подъезду, у ступеней приостановилась, помахала мне рукой и послала воздушный поцелуй.
