духовная власть выдала прилагавшиеся к ведьме меч и медальон, золото-багровые дворяне обменялись любезностями и шутками с лазурно-золотыми, и разъехались обратно тем же порядком. Договор подписали накануне, и приказ сниматься прозвучал сразу, как только эта последняя формальность перестала удерживать Кадарца под стенами Эрлони.
— Счастлив приветствовать вас, — светски улыбнулся Шегдар, чуть придерживая коня, чтобы ехать бок о бок с Реаной. Она помедлила секунду…
— Благодарю. Рада встретить теплый приём.
Радости в голосе было ровно столько, чтобы фраза не звучала неумелой ложью.
— Не желаете ли принять более пристойную одежду? — не смутился Шегдар. — И я предлагаю освободить вам руки, если вы пообещаете не предпринимать попыток к бегству.
Реана посмотрела на него искоса и слегка насмешливо.
— Спасибо. Но не стоит. Предлагаю перейти на 'ты' и не требовать ни с кого невыполнимых обещаний.
Шегдар усмехнулся.
— Идёт! — отточенным движением повёл рукой в воздухе, верёвка соскользнула с её запястий и метнулась к Шегдару. Реана потёрла покрасневшую кожу, блаженно улыбнулась.
— Отдай госпоже поводья, — сказал Шегдар ведшему её лошадь. Получил в ответ два удивлённых взгляда: от 'поводыря' и от Реаны… Снова усмехнулся.
— Никуда ты не денешься из центра лагеря. Позавтракаешь со мной прежде, чем снимемся?
Реана беззаботно пожала плечами. Кивнула. Когда Раир сказал стандартную фразу 'содержать сообразно рангу', она и сама не сообразила, что с рангом у неё… не очень. Особенно после того, как самолично заявила, что родовое имя ол Тэно присвоила себе незаконно. Зато догадался л-Налвих, каким-то образом оказавшимся ответственным за её содержание. Так что с ведьмой обращались уважительно (и камеру предоставили отдельную), но кормили редко. Раз в день, какой-то жуткой кашей, как и полагается кормить безродных и нищих. Так что против завтрака у девушки никаких возражений не имелось.
Проходил он в императорском шатре, и Реана впервые за год вспомнила традиционную кухню Центральной равнины. Традиционную кадарскую кухню, если точнее. В придорожных трактирах пределом сложности была фаршированная птица, а в приличных домах есть довелось раза три: Ёваск, Эглитор, Нанжин…
А ещё Реана как-то вдруг поняла, чем именно ей так знакомы Шегдаровы черты лица.
— Нок Эдол, — негромко сказала она.
— Да? — поднял голову Шегдар. Улыбнулся и прибавил: — Ол Тэно.
— Чем закончилась тогда эта история? Краджейх нок Эдол сел на трон тогда же или позже?
— Тогда же. С поддержкой ол Каехо и западнокадарских торговых городов.
Реана кивнула и сочла разговор законченным, так что следующим, после паузы, заговорил Шегдар.
— Я полагаю, сейчас вполне удобный момент, чтобы обсудить условия, на которых ты присоединишься ко мне.
Реана подняла на него глаза, хмыкнула и тряхнула головой.
— Я вообще не намерена присоединяться к тебе, с чего ты взял!
— Но Лаолиец тебя выдал! На его стороне ты не можешь остаться!
Она критически покосилась на Шегдара.
— Во-первых, могу. Во-вторых, на свете есть не только ты и Раир. Ваша война — это, мягко говоря, не вся жизнь. Помимо споров, кто круче, есть ещё целый мир, который я обожаю. И чем дальше, тем больше я убеждаюсь, что мне в эту войну вовсе незачем было ввязываться.
— И мне нужно теперь тебя отпустить, чтоб ты тихо ушла в отшельники? — саркастически вопросил Шегдар.
— Ну, в целом неплохой план, — согласилась Реана. — В бродячие отшельники — самое оно.
— И никаких вмешательств в ход войны? Никакой помощи ни мне, ни Лаолийцу?
— А вот про невмешательство я не говорила. Если появится возможность помочь Раиру, я помогу. Раньше надо было думать, нужна мне эта война или нет. А теперь уже по уши замазана.
— Прекрати этот бредовый разговор! — приказал Шегдар, хлопнув по столу. — Ты понимаешь, что сейчас всё куда проще? Или ты выступаешь за меня и получаешь обратно императорский титул. Или я устраиваю пышную казнь на сутки, — как раз ко Дню изобилия успеется!
Реана подумала, повертела в руке сливу.
— Давай второе. Всегда хотела поучаствовать в ярком празднике!
Шегдар секунды полторы пытался понять услышанное…
— Но почему?..
— Я бы предпочла быть на своей собственной стороне, поодаль от ваших игр в войнушку, но если уж выбирать, то лучше я буду за Раира, чем за тебя.
— Почему? — повторил Шегдар.
— Потому что мне по душе его политика, потому что мне крайне не нравятся твои методы, потому что он считает власть обязанностью, а не правом, и потому что… я его люблю.
— Оставить одно последнее, и смысл не изменится, — скривился Шегдар.
— Угу, теперь ещё возведи глаза к потолку и скажи: 'Женщины!', — рассмеялась Реана. — Я расставила причины в порядке убывания значимости… Впрочем, какая тебе разница.
Сутки в дороге тянулись одинаковые. Днём Реана наслаждалась почти полной свободой — в обозе между двумя телегами, зато верхом и с поводьями в развязанных руках. Впрочем, поводья можно было с тем же успехом отпустить — лошадь всё равно не могла идти никуда больше, как вперёд, с той же скоростью, что и весь обоз. На время привалов руки ведьме связывали, а помещали её как можно ближе к центру лагеря. Постоянный и постоянно меняющийся конвой не оставлял ни на минуту, и в туалет она ходила на привязи. Спасибо, хоть отойти разрешали.
Культурного досуга оказалось не предусмотрено: после первой беседы за завтраком Шегдар о ведьме вроде бы забыл, конвойные раз за разом попадались неразговорчивые, и из развлечений оставались только мысли. А думалось всё о том, о чём думать совершенно не хотелось.
Когда однажды вечером Шегдар решил-таки навестить пленную, зрелище ему представилось несколько неожиданное. На земле, подстелив свернутое одеяло, сидела ведьма, сосредоточенно глядя вниз. Шегдар подошел ближе, что не вызвало никаких изменений ни в позе, ни во взгляде ведьмы. Землю перед собой она расчертила неглубокими царапинами на поле в восемь на восемь клеток. В клетках без видимого порядка лежали десятка три сложных узлов с петлями. Нитки Реана, судя по всему, надергала из одеяла: старые шерстяные нитки светло-серого и темно-коричневого цвета.
— Изучаешь магию гартаоэ? — скептически спросил Шегдар. Ведьма почесала висок, передвинула один из узлов и с удовольствием потянулась.
— Вот ещё! Просто пытаюсь обыграть себя в шахматы. Кажется, выходит. Никогда не любила эту игру и никогда не умела в нее толком играть.
— Отчего же взялась теперь? — поинтересовался император, усаживаясь на сваленный рядом лапник для постели.
— Ну, надо же чем-то заняться… Знал бы ты, как это скучно — играть с собой…
Реана повернула голову.
— А это мысль! Давай я тебе объясню правила! Хотя… Можно, конечно, только все же не люблю я шахматы.
— Объяснишь! — усмехнулся Шегдар. — Полагаешь, я найду время для игр?
— Для этой игры — найдешь! Ручаюсь, тебе понравится. Голая логика и никаких случайностей… За что, собственно, и не нравится мне, — она улыбнулась и перевела глаза с узлов на собеседника. — Сползай с кровати, я расскажу.
Шегдар поколебался, но послушался. С логической точки зрения, ему здесь делать было решительно нечего. Как перетянуть ведьму на свою сторону, он решительно не видел. Следовательно, и говорить с
