— Ч-человек… — заикаясь от неожиданности ответила Реана, и тут же отругала себя мысленно за дурацкую философщину: уж наверное, Эглитор ожидал чего-то несколько более конкретного. Чего он действительно ожидал, сказать трудно, но ответу Реаны тепло улыбнулся.
— Человек… Ну что же, подойди к огню, человечек. Садись, оттаивай (эту фразу он сопроводил широким жестом, указывающим на кресло рядом с камином). Или всё-таки не человечек, а госпожа?
— Да ну, какая там 'госпожа', — отмахнулась Реана. — Просто не имя же всем сразу объявлять… Ох, — усмехнулась она. — Оказывается, Раир в меня всё-таки вдолбил любовь к путешествиям инкогнито…
— Так ты от Ведоирре, — заключил Мастер. — Северный ветер — так Раира зовут иногда в Арне и Арнакии, — объяснил Эглитор, заметив удивление на лице Реаны.
— Ну, тогда да, — кивнула она. — От него. От Раира. Он сказал передать письмо… — она полезла в сумку, только теперь догадавшись, что её можно было снять, как и плащ. К камину девушка подошла, но в кресло решила не садиться. Пол каменный, хоть и под соломой; солому, наверное, меняют, а камню лужа с ботинок, штанов и плаща не повредит. А кресло мягкое, пушистое, удобное… — хрен его потом высушишь.
— Да, меня Реана зовут… в этом мире, последние пару месяцев, — представилась она, на миг подняв глаза от сумки и улыбнувшись. Только на миг, и потому не увидела, как воткнул в неё взгляд Мастер Нори- ол-Те, уже почти уверившийся, кого прислал к нему Раир… Только девочка эта, человечек, не похожа совсем — если думать не о тех деталях, что запечатлел бы портретист, а о самой манере говорить, двигаться… — Вот оно, письмо, — Реана выудила его, наконец, и подала Эглитору. Тот вежливо кивнул, принимая бумагу.
— Что же ты не садишься, Реана? — спросил он, нечаянно сделав 'е' четким, почти ударным, и едва заметно споткнувшись перед следующим звуком. Реана не заметила ничего, Реда только усмехнулась: 'А Мастер соображает, и без письма нас раскусил. И дверь заперта, разорви её Таго'. Реане стоило некоторого труда сохранить непринужденность. Она покосилась на кресло, потом под ноги, где уже было сыровато от подтаявшего снега с ботинок и сказала:
— Спасибо, я постою. Я не устала.
— Как знаешь, человечек, — сказал Эглитор. — Если передумаешь, пока я буду читать, — садись.
Он развернул бумагу и замолчал. Реана переминалась у камина, рассеянно слушая ощущения гудящих ног и наблюдая за вьющимся от мокрых штанов паром. Время от времени она исподтишка поглядывала на Эглитора, надеясь, что он ответит тем же — в письме всё-таки о ней ведь писалось, наверное, а? — и можно будет по выражению глаз понять хоть примерно, как именно в письме о ней писалось… Но Эглитор не поднимал глаз от чтения и не выказывал никаких эмоций. Просто читал. И Реана начинала всё больше нервничать.
'Реда! — позвала она. — Может, мысли его попробовать прочитать? Тогда ведь получилось… с Раиром…'
'Нет', — равнодушно сказала Реда.
'Почему? Что ты выёживаешсья? Совесть в кои-то веки наклюнулась?'
'Нет. Мастер настороже. Он сразу поймет, что ты лезешь, куда не следует. Кишка у тебя тонка пока что'.
Реана надулась и замолчала, делая вид, что её очень заботит рыжее пятно подпалины на правой штанине. Эглитор невозмутимо читал.
Раир коротко, но содержательно сообщал подробности вылазки в Кадар. О своей неосмотрительности и, как следствие, знакомстве с подвалами Даз-нок-Раада — кратковременном и не слишком близком, по счастью. О побеге — с двумя спутниками. И ещё сообщал, что Реда действительно возродилась, и он её видел, но не пытался уничтожить, потому что она спала — в теле девочки, которая теперь взяла имя Реаны…
Эглитор очень давно знал Раира, Ведоирре, Лаолийца — и ещё пару-тройку его имен мог бы припомнить. И он отметил за кружевом эрликского письма чуть заметное 'слава Вечным, что не уничтожил!..' Или померещилось? Он читал дальше.
О том, как десятком мелочей Реда выдавала себя, о том, что девочка слишком легко училась фехтовать, стрелять, скакать верхом, что знает восемь языков… О том, что в Кунене, в гостях у приютившего их купца, Реана и сама поняла наконец ('бедная девочка!' — снова померещилось Эглитору), что Шегдар если и напутал, то лишь самую малость: потому что у нее Олинда и меч, и она видит на клинке надпись, и умеет колдовать, даже не учившись, а учится — схватывает на лету. И что потом Вернувшаяся всё-таки проснулась, и Реана слышит её (помоги ей Хофо не сойти с ума!)…
'Я знаю, что и ты подумал сразу о самом простом, логичном и радикальном решении. Но действительно ли этот выход — единственный? ('Не убивай её! Слышишь?! Не убивай!! Не надо!..') я знаю, нельзя допустить, чтобы Кровавая окончательно вернулась. Но Реана здесь — просто жертва обстоятельств. ('Девочка не виновата! Посмотри на неё! Ну и что, что у неё глаза иногда зелёные!.. Разве можно её?..') мне очень хотелось бы найти другой выход. Возможно, Мастер Нанжин сумеет помочь. ('Я не сдамся. Раньше Тиарсе заснёт!') Мне кажется, есть основания полагать, что Реда не вырвется ещё как минимум месяц. ('Вообще-то, она и завтра может вырваться, но может мне хоть один раз в жизни повезти?!')
Так сложилось, что мы не сможем увидеться, и я оставляю вопрос на твоё усмотрение, вполне доверяя твоему разуму. ('Только не убивай её!! Не убивай…')'
Эглитор поднял глаза от бумаги. Реана маялась у камина, глядя вниз, но почувствовала на себе глаза Эглитора и подняла навстречу свои, отчаянные, тёмно-серые глаза: Ну?! — и криво усмехнулась чему-то левым углом рта.
— Покажи мне Олинду, человечек, — попросил Эглитор.
Она секунду помедлила, услышала презрительное молчание Реды: уж она-то ни за что не показала бы медальон — тем более, человеку, которого видит первый раз в жизни… 'Но я — не ты', — сказала ей Реана и решительно вытянула тонкую цепочку и горячий белый кружок, почерневший кое-где, как старое серебро. Росинка сверкнула ослепительно и, как показалось Реане, возмущенно; Эглитор прищурился на медальон, потом осторожно и как-то вопросительно протянул руку — потрогать. Реана стояла спокойно, но когда, сантиметров за пятнадцать от Олинды, рука Эглитора пересекла какую-то невидимую зачарованную черту, девушка неожиданно нервно отшатнулась, сжимая кулак на медальоне. Эглитор слегка улыбнулся в усы, убирая руку. Полыхнувшие изумрудом глаза девушки оттаяли и глядели теперь смущённо, но пальцы на медальоне она не разжимала.
— А как же ты меч оставила? — спросил Эглитор.
— Насчет меча она тоже жутко возмущалась, — пожала плечами Реана. — Говорила, что это всё равно что руку себе отрубить…
— Кто 'она'? Реда?
— Разумеется… Но в моём понимании меч — это не рука. А обойтись можно без чего угодно.
— Только не без Олинды?
Реана замялась.
— Олинду мне и правда очень не хочется никому давать. Наверное, я не смогла бы медальон где-то оставить.
— И не нужно. Приказать принести твое оружие?
Реана удивлённо подняла глаза.
— Ты же ещё ничего обо мне не знаешь. Кроме того, что тут ещё и Реда по совместительству. Или Раир такие хорошие рекомендации дал?
— Отличные, — улыбнулся Эглитор. — Так приказать?
— Ну да… Реда, между прочим, очень облегченно вздохнула, поняв, что 'отрубленную руку' может назад получить, — усмехнулась она. — Да и мне спокойнее будет, честно говоря. Я всё-таки привыкла уже вооруженной быть.
Эглитор кивнул. Хлопнул в ладоши, распорядился и заговорил, когда слуга закрыл за собой дверь:
— Расскажи, человечек, как ты её слышишь? То, что она думает? Или её чувства?
