— Пока нет никакого смысла просвещать на этот счет нашего американского друга Хенка. Не стоит его огорчать. А этот Робертс мне не нравится. Нет в нем никакого уважения к начальству.
Джентельмены, могу я предложить вам шерри? — спросил министр иностранных дел. — У меня есть очень неплохой подарок испанской делегации, они тут вчера скандалили из-за Гиблартара. Как будто мне под силу сдвинуть эдакую глыбу, — он засмеялся над собственной шуткой и вообще явно был доволен жизнью. Вивиан по-прежнему в полосатом костюме обошел присутствующих с бутылкой и бокалами.
— Благодарю, не надо, — отказался Киллигрю.
— Сегодня у меня куча неприятностей, — сообщил министр, — Третий мир, сами понимаете… Мы все поддерживаем идею, что этим странам нужна постоянная помощь. Но лучше бы отправлять её почтой, честное слово. Итак, обратимся к проблемам собственного континента — надеюсь, вы не увеличите бремя моих сегодняшних неприятностей. — Он отпил шерри и бодро огляделся, Ну, Эндрью, чем порадуете?
— Пока особо нечем, господин министр. Есть кое-какие нити, но нужно время, чтобы их раскрутить.
— Как долго?
— Еще с неделю, скажем.
Киллигрю дернулся, будто желал высказаться, но передумал.
— Досадно, Эндрью, — произнес министр, — Знаете, премьер меня просто затрахал. Не могу отрицать, что у нашего премьера множество достоинств, но терпение — не в их числе. Напористость, сила убеждения — это да. Но он нетерпелив. Никак в толк не возьмет, почему наши спецслужбы так долго не могут дать простой ответ на простой вопрос. Необходима секретность — я это понимаю, а он нет. Да и ни к чему ему это — у него своих забот полно. Так что, судите сами, джентельмены, какое на меня оказывается давление, министр отхлебнул из бокала, никто не решился вставит слово. Он медленно обвел взглядом присутствующих.
— Что, Денверс? — обратился он к тому, кого Пабджой счел кэгэбэшником. — У вас есть соображения по этому поводу?
— Нет, господин министр, — Денверс не проявил волнения, но постарался спрятать глаза за своим бокалом с шерри.
— А у вас?
— Ничего, сэр, — браво отрапортовал Киллигрю.
— Требуется моя помощь, джентельмены? — ядовито спросил министр.
— Позвольте мне, — решился я. Киллигрю глянул на меня с изумлением, будто впервые обнаружив мое присутствие.
— Пожалуйста, Кэри, — пригласил министр, — Что там у вас?
— Я думаю, нам было бы полезно ознакомиться с протоколами встреч, которые состоялись у Маршана здесь, в Лондоне.
Министр почесал в затылке.
— Гм, это не так-то просто. Это ваш департамент, Денверс. Можно получить протоколы?
— Только заключительные выводы, — Денверс предвидел международные осложнения, он их вовсе не жаждал.
— Мне тоже так кажется. Но постарайтесь сделать все, что можно. Проясните вопрос в службе безопасности НАТО, не ставя их в известность, зачем нам понадобились протоколы.
Денверс не ответил. То ли он собирается выполнить просьбу министра, то ли готов убить его на месте — по виду не скажешь.
— Что еще, джентельмены? — даже природную живость нашего хозяина заморозили, наконец, мрачные, непроницаемые гости-жрецы госбезопасности, Вы считаете, что расследование приведет нас к большому скандалу? — его глаза смотрели на Пабджоя умоляюще.
— Вам не о чем беспокоиться, господин министр.
— Вот и отлично. Я доложу премьеру, что вы пока ещё не пришли к окончательным выводам, но ничего ужасного не предвидится. Такова ваша точка зрения, не правда ли?
— Именно так, сэр, — ответствовал Пабджой.
— Вивиан свяжется с вами, как только мы получим протоколы из НАТО.
Когда мы с шефом вышли на Уайт-холл, я спросил, зачем ему понадобилось заранее представлять результаты расследования как вовсе безобидные, когда уже совершенно ясно, что они прозвучат подобно взрыву бомбы.
— А я ничем не рискую, Кэри, — усмехнулся он, — Результаты расследования — это одно, а доклад о них — совсем другое. Между ними пропасть. Мы, разумеется, обязаны знать, что произошло на самом деле, а министр иностранных дел вовсе не обязан. Господи, да он сегодня только и делал, что пытался внушить нам: не сообщайте ничего, что могло бы меня огорчить.
— Почему бы тогда просто не сказать ему, что все, мол, в порядке?
— Это было бы слишком просто, Кэри. Пусть как следует попотеет — а то не почувствует облегчения, когда мы снимем с него груз. Пусть ещё недельку поволнуется.
Я счел за лучшее не углубляться в тему. В конце концов, политика — это не мое.
Я как раз был в кабинете Пабджоя во вторник, когда Гарри объявил, что готов доложить о результатах.
— Давай прямо сейчас, — велел Пабджой. В ожидании Гарри мы сидели молча. Я курил, шеф рисовал что-то в своем желтом блокноте. Гарри явился и начал с места в карьер:
— Все полностью соответствует!
Он проворно разложил на столе листки с машинописным текстом.
— Вот рабочие параметры передатчика, обнаруженного во Франции: длина волн, частота, мощность на выходе и, что особенно важно — корреляты для поиска приемника сигналов, то есть спутника.
Мы с Пабджоем тупо смотрели на цифры, которые для Гарри означали так много, а для нас так мало.
— А вот здесь — все об этом спутнике: период обращения, перигей, апогей, — снова цифры и малопонятные слова, из чего я смутно понял, что не всякий спутник может принимать сигналы с определенного передатчика и наоборот. Пабджой глубокомысленно покивал.
— Мой американский приятель раздобыл-таки данные якобы исчезнувшего спутника, запущенного в феврале шестьдесят восьмого — вот они. Теперь вы и сами видите — спутник может принимать сигналы передатчика, который я своими глазами видел во Франции. Другими словами, как я уже сказал, они друг другу соответствуют.
Эндрью Пабджой помолчал несколько минут, продолжая чертить линии в блокноте. Я, наконец, сформулировал свой вопрос:
— Допустим, русские захотели бы втереться в систему связи между Францией и Соединенными Штатами — что бы им для этого потребовалось?
Теперь помолчал Гарри.
— Ну, — задумчиво произнес он после паузы, — для начала им надо бы определить местоположение спутника, что в принципе возможно. Затем убедительную причину найти для своих действий. Подслушивание — это дорогое удовольствие. Прежде чем тратить силы и деньги, надо представить, стоит ли овчинка выделки.
— Можно ли украсть информацию так, чтобы следов взлома не осталось? спросил Пабджой.
— Конечно, начальник, — Гарри с энтузиазмом пустился в технические подробности.
— Русские, ты считаешь, располагают нужными средствами?
— У них были бы два пути, — сказал Гарри, тщательно подбирая слова, действовать с Земли, со станции слежения или с собственного спутника. Наша технология нам бы такое позволила, значит, они тем более могут. Насчет подслушивания в космосе — тут они американцев опережают. Я слыхал, из-за этого в Вашингтоне очень даже волнуются.
— Спасибо, Гарри, — кивнул ему Пабджой, — Ответ исчерпывающий.
Как только за Гарри закрылась дверь, он обернулся ко мне со словами:
— А как Маршана ко всему этому пристегнуть, мы все равно не знаем.
— Он был с этим связан, — сказал я, — Улики, хотя и косвенные, но сильные. Мы твердо знаем, что
