Охота на Улисса

беседовал с главным инженером.

– Что это за чепуха о бессмертии? – спросил Леви, догнав Волкова у дверей конференц-зала. Мисс Уокер, собиравшаяся задать этот вопрос в самую последнюю очередь, вынуждена была уступить первенство, но ответ слушала с интересом.

– Почему же чепуха? – охотно ответил Александр, находившийся в прекрасном расположении духа. Можно было и пофилософствовать. – Отнюдь. Я назвал Жору круглым дураком напрасно, он неплохо обработал Джоан, да и вас всех тоже. Первым делом открыл Планетарной Машине глаза на ограниченность её информации о мире, намекнув, что это результат злонамеренных действий правления «Грави». Убедить её в этом оказалось проще простого. Первый аргумент – управляющий лжёт ей… – Волков оглянулся на Роберта Уокера и продолжил, понизив голос: – …в личном вопросе, лжёт бессмысленно и бесцельно, значит, может лгать и в остальном. Второй аргумент – лжёт Клиффорд, культивирует зачем-то образ врага, изображая фрилэндеров неприглядно и пристрастно, но при этом сам же организует из их числа приток специалистов, готовых служить за вознаграждение в виде социального жилья и синтетической пищи. Выглядит неважно, правда? Лжёте вы, Станислав… Возмущение ваше понятно, но попробуйте посмотреть глазами Планетарной Машины на манипуляции главного инженера: он сознательно держит Княжества «на расстоянии», но при этом способствует торговле с ними. Выглядит это так, будто главный инженер преследует некие корыстные интересы. Если знать судьбу вашей жены, всё становится понятным, но Джоан эта история неизвестна. Очевидно – вы скрываете что-то, но как понять, что именно? В общем, у Жоры было множество очень удобных мелких фактов. Он сплёл из них цельную картину и показал её Джоан под нужным углом.

– Ну и что же? – возразил Станислав. – Джоан вполне могла выяснить отношения с каждым из нас…

Ирис приходилось иногда переходить на бег, пока пересекали зал менеджеров. Нагнав собеседников в очередной раз, она услышала ответ Волкова:

– …дал ей понять, что правление дезинформирует её, чтобы оправдать собственное привилегированное положение. Убедил в необходимости снять барьер, уложить «Грави-айленд» на воду, чтобы дать возможность фрилэндерам вступить в переговоры, а граждан Земли… Ну, это только моё предположение. Подтверждённое лишь отчасти…

– И всё же, – понукал его запыхавшийся от быстрой ходьбы Леви.

– Лукаш внушил ей мысль, что каждый человек боится смерти и мечтает жить вечно. Она захотела одним махом осчастливить всех, кто уже владел баблами, а тех, кто ещё таковых не имел, – во вторую очередь, но тоже непременно. Для того и открыла барьер – пустить сюда фрилэндеров. Наверное, Лукаш обещал, что поможет ей организовать отправку новых граждан в рай. Похоже, она собиралась сделать Жору чем-то вроде сторожа райских врат.

– Но при чём здесь рай?

– Ну, как же… Вечная жизнь без забот – чем не рай. Если разогнать бабл до скорости, близкой к скорости света…

– Господи! – вскрикнул Леви, остановившись резко. Ирис тут же налетела на него сзади, что осталось незамеченным. Станислав бормотал растерянно: «Хотела остановить для них время… Какая глупость… Но это же…»

– Пойдёмте, Леви, потом будете ужасаться. Джоан ничего не знала ни об астероидах, ни о метеоритах, ни о жёстком излучении, ни о том, что подавляющее большинство баблов просто неприспособлено для выхода в верхние слои атмосферы, вы ведь сами скрыли от неё… Простите, я не хотел. Лукашу того и нужно было. Он планировал сделать Планетарную Машину виновницей величайшего злодейства, и ему это удалось. Думаю, рассчитывал, что когда Джоан узнает о крушении баблов, легче будет заставить её подчиняться, а если это не выйдет – подоспеют истребители-автоматы и разделают «Грави-айленд», как бог черепаху.

– Так на кого же он работал?! – негодовал Леви, останавливаясь на верхней ступеньке лестницы гостиничного яруса.

– Жора способный парень, – ответил Волков, – легче сказать на кого он не работал. На корпорацию «Грави», к примеру, не работал. Спускайтесь же, Леви, не стойте! Сам он родом из Княжеств, был заброшен к фрилэндерам, там перевербован и отправлен к нам. Действовал независимо от Марты, но кое-что о ней знал. Здесь, добравшись до грависвязи, стакнулся ещё и с наполеончиками из Внешнего Сообщества. Тройной агент! Очень способный мерзавец и умный к тому же. Чуть было не обставил Планетарную Машину.

– Почему же «чуть было»? Именно – обставил. И нас тоже, – зло проговорил Станислав.

Вышли в кольцевой коридор. Глянув на люк стыковочного узла своего бабла в парковочной нише номер девяносто четыре, Ирис почувствовала усталость, но смогла с ней справиться и снова догнала Волкова, шагавшего по кольцевому коридору рука об руку с главным инженером.

– …видимо, чего-то он не рассчитал, – говорил Саша, и в голосе его сквозила издевка. – Думаю, вмешалась защитная программа, уберегавшая личность Джоан от разрушения. Один из процессов вышел из-под контроля – Джоан жестоко переживала последствия собственных действий. Возможно, даже была способна совершить суицид, – и защитная программа изолировала этот процесс. Случилось что-то вроде потери памяти в результате шока. Некоторые данные о происшествии всё же остались в смежных процессах, но они были связаны только с исходными установками; обида на лживое окружение, к примеру, сохранилась, но потерялась информация о роли Лукаша в происшествии – слишком уж плотно была связана с воспоминаниями о роли самой Джоан. Я рассчитывал, что если на базе обрывков исходных данных запустить новый приоритетный процесс и переключить на него внимание Планетарной Машины…

– Для этого вам и нужно было припугнуть Джоан фрилэндерами?

– Знаете, Леви… Фрилэндеры не просто пугало, – помрачнел Волков, удерживая шаг. – Вполне реальная угроза, между прочим. Мы не прошли ещё? По-моему, сделали полный круг.

«Нет ещё», – подумала Ирис, глянув мельком на парковочную нишу номер один.

– Вот лестница вниз, – сказал вместо ответа Станислав.

– Что там?

– Инженерный ярус, – ответил Леви и сделал приглашающий жест.

«Никогда здесь не бывала, – подумала Ирис, оказавшись в длинном мрачноватом коридоре. – Двери какие-то по обе стороны. Сколько их!»

– Реакторы? – спросил коротко Волков, указывая на двери, как будто узнал о недоумениях мисс Уокер.

– Нет, это залы Планетарной Машины, – ответил Леви, – мозг Джоан. Гравитационных реакторов на «Грави-айленд» нет, только электроника и аппаратура связи.

– Где же они?

– Этого я не могу вам сказать, – виновато ответил Леви. – Поймите меня правильно, господин Волков…

– Ничего-ничего. Всему своё время, – без видимого огорчения прервал его Александр. – Сюда?

И, не дождавшись ответа (Станислав решил, что вопрос риторический), Волков открыл дверь, которой заканчивался коридор и вошёл в коммутационный отсек.

Нервный узел корпорации «Грави» не отличался огромными размерами – круглый зал такого же примерно размера, как и аппаратная. Щиты по стенам с экранами – чтоб удобно было смотреть стоя, круглая тумба пульта в центре и кресла вокруг неё. «Точно как у Саши в рубке», – вспомнила Ирис, и ей стало грустно. «Улисс» погиб. Она машинально отметила про себя – что-то гудит негромко, оглянулась…

– Ну, вот и вы, – произнёс, перекрыв гул, насмешливый женский голос, и мисс Уокер увидела в одном из кресел у пульта Мартышку собственной персоной.

– Так и ходите всюду гурьбой? – поинтересовалась она. – А я вот решила отдохнуть от вашей компании здесь и поболтать с одним милым человеком. Вы же не будете ревновать, Роберт, если узнаете, что этот человек – не вы?

– Ох, как я устал от всего этого, – простонал Уокер.

– Бедненький… Вас утомила семейная жизнь? А вы садитесь, отдохните, – пригласила бывшая секретарша своего бывшего шефа. – Кресел хватит на всех. Прекрасное местечко для свидания, Роберт,