двинутся против нас?» Он резко мотнул головой, отгоняя подобные мысли, и сказал:
— Давайте установим наши действия. Какова будет наша прибыль?
Хават перевернул несколько страничек в своей папке:
— После определения суммы на ремонт и оборудование, мы приблизительно установим сумму, которая может быть получена в ходе операции. Согласно данным Харконненов, жалованье и эксплуатация составляли 14 %. Мы должны увеличить их сначала до 30 % до тех пор, пока не удастся заменить изношенное оборудование. Потом там, где это возможно, увеличим прибыль до 12–15 %. — Он открыл глаза. — Если только мой господин не будет пользоваться методами Харконненов.
— Мы работаем на солидной и постоянной базе, — сказал Герцог. — Нам следует придерживаться большего процента, чтобы сделать людей счастливыми — особенно Свободных.
— Главным образом, Свободных, — согласился Хават.
— Наше превосходство на Келадане зависело от моря и воздушных ресурсов, — сказал Герцог. — Здесь мы должны развивать то, что я назвал бы ресурсами пустыни. Сюда могут входить и воздушные ресурсы, а может и нет. — Он покачал головой. — Харконнены полагаются при назначении на ключевые должности на специалистов с других планет. Для нас это не подходит: каждая новая группа людей — это лишняя возможность провокации.
— Тогда нам придется довольствоваться гораздо меньшей прибылью и понижением добычи, — сказал Хават. — Наша продукция за два сезона должна сократиться на треть по сравнению со средней добычей Харконненов.
— Совершенно верно, — сказал Герцог. — Этого мы ожидали. Нам придется быстрее действовать со Свободными. До первой проверки СНОАМа мне бы хотелось иметь пять батальонов, набранных из свободных.
— Это небольшой срок, сэр, — сказал Хават.
— У нас вообще немного времени, как вам известно. При первой возможности здесь появятся сардукары, переодетые в форму Харконненов. Зуфир, как ты думаешь, сколько их может перебросить один корабль?
— Четыре-пять батальонов, сэр.
— Значит, иметь с ними дело придется пяти батальонам Свободных и нашим собственным силам. Если бы нам удалось захватить в плен несколько сардукаров и провести их перед советом Ландсраада, дела бы сразу изменились.
— Мы сделаем все, на что способны, сэр.
Пол посмотрел на отца, потом на Хавата и осознал вдруг, как уже велик возраст ментата, старого человека, служившего трем поколениям Атридесов. Старость. Ее выдавали ревматические жилки темных глаз, впалость щек, обветренных экзотическими ветрами, тонкость губ с пятнами сока на них. Так много зависит от старого человека, подумал Пол.
— Мы вступили в полосу войн и убийств, — сказал Герцог. — Однако мы еще не очистили всю накипь. Зуфир, каково сейчас положение Харконненов?
— Мы отсеяли 259 их людей, мой господин. Осталось не более трех ячеек Харконненов — человек сто.
— Эти люди владельцы собственности? — спросил Герцог.
— Большинство было хорошо устроено, — мой господин.
— Я хочу, чтобы ты получил с них подписки о лояльности, — сказал Герцог. — Представь копии судье по изменениям. Мы будем действовать с тех позиций, будто они жили под фальшивыми документами. Конфискуй их собственность, возьми все, обери их семьи. Уверься в том, что государство получило свои десять процентов. Все должно быть совершенно законно.
Зуфир улыбнулся.
— Извините, мой господин, это мне не пришло в голову.
Хэллек нахмурился, удивленный хмурым выражением лица Пола. Остальные улыбались и кивали.
Это неверный шаг, думал Пол. Такая мера только ожесточит противника. Этим ничего не добьешься.
— Я был чужим в чужих краях, — процитировал Хэллек.
Пол пристально посмотрел на него, узнав строку из библии.
Неужели и Гурни жаждет покончить с этими окольными путями? Герцог посмотрел в темноту за окном, потом вернулся взглядом к Хэллеку.
— Гурни, сколько из этих пескокопателей тебе удалось убедить остаться с нами?
— Всего 286 человек, сэр. Я думаю, что нам следует брать их и считать, что нам повезло. Каждый из них будет полезен.
— И все? — Герцог поджал губы, потом добавил: — Что ж, передай им, что…
Его прервал шум у двери. Мимо охраны торопливо прошел Дункан Айдахо, склонился к столу и что-то зашептал на ухо Герцогу.
Лето отмахнулся от него и сказал:
— Брось, Дункан, говори смело. Здесь военный совет.
Пол изучал Айдахо, отмечая его кошачьи мягкие движения и быстроту реакции, что делало его таким серьезным противником в учебных поединках. Темное круглое лицо повернулось к Полу, и, хотя взгляд его глубоко сидящих глаз оставался непроницаемым, Пол угадал волнение, спрятанное за маской спокойствия.
Оглядев собравшихся, Айдахо сказал:
— На нас напали всадники Харконненов, переодетые Свободными. Сами Свободные послали нам гонца, чтобы предупредить о банде. Но во время атаки мы обнаружили, что Харконнены подстерегли гонца Свободных и тяжело его ранили. Мы доставили его сюда, к нашим докторам, но он умер. Мне следовало понять, что мы его не довезем, и не делать того, что я сделал. — Айдахо бросил взгляд на Герцога. — У него особый нож, мой господин. Мне никогда не приходилось его видеть.
— Криснож? — спросил кто-то.
— Вне всяких сомнений, — сказал Айдахо. — Молочно-белый, светящийся собственным светом. — Он сунул руку в разрез туники и вытащил ножны с торчавшей в них черной рукояткой.
— Оставьте лезвие в ножнах!
Голос, донесшийся из открытых дверей комнаты, был дрожащим и глубоко трогающим. Все, как по команде, посмотрели в ту сторону. В дверях, сдерживаемая скрещенными клинками, стояла высокая фигура, закутанная в балахон. Он полностью скрывал очертания тела человека, лишь в прорезях опущенного капюшона виднелись глаза — совершенно голубые без белка.
— Пусть он войдет, — прошептал Айдахо.
— Пропустите, — приказал Герцог.
Поколебавшись, охранники опустили клинки. Человек скользнул в комнату и остановился перед Герцогом.
— Это Стилгар, начальник сетча, где я побывал, начальник тех, кто предупредил о банде, — сказал Айдахо.
— Добро пожаловать, — сказал Лето. — Но почему нельзя вытаскивать это лезвие?
Стилгар посмотрел на Айдахо и сказал:
— Ты был у нас, наблюдал за обычаями чистоты и чести. Я бы позволил тебе увидеть клинок человека, к которому ты отнесся по-дружески. — Он обвел остальных присутствующих взглядом. — Но остальных я не знаю. Они не загрязнят благородное оружие?
— Я Герцог Лето, — сказал Герцог. — Вы позволите мне посмотреть клинок?
— Я позволю заработать вам право на то, чтобы вытащить клинок из ножен, — сказал Стилгар и, поскольку послышался ропот протеста, поднял, тонкую руку. — Напоминаю, что это кинжал того, кто был вам другом.
В молчаливом ожидании Пол изучал человека. Он был предводителем — предводителем Свободных. Человек, сидевший напротив Пола, прошептал:
— Кто он такой, чтобы диктовать нам права на Арраки?
— Говорят, что Герцог Лето Атридес правит с согласия правящих, — сказал Свободный. — Так что я
