На трибуне реакционера

Не хочу думать о смерти, не хочу, не хочу, не хочу! «Смерть».- само это слово вызывает чувство холода, чего-то чуждого, чего-то тоскливо-пасмурного и молчаливо-враждебного. Не хочу, а надо, приходится. Особенно когда представляешь себя на войне или в другой чрезвычайной обстановке, или на приеме у врача-рентгенолога, либо когда понимаешь, что начинаешь стареть. Выходит, самое главное в жизни то, что тыне умер. Но что может дать нам мысль, что мы «когда-нибудь все там будем»? Думаю, это сильный стимул осмыслить нашу каждодневную жизнь и отношения с людьми, которые тебя окружают. Это стимул спросить себя: «Как я живу сейчас?»

Конечно, если говорить об инстинкте самосохранения, то и животное испытывает страх надвигающейся смерти. Но я о другом: об интеллектуальном отношении к прискорбному факту, что удел всех людей на земле — смерть. Любому человеку известно о его смертности — это и отличает человека от животного. И эта способность является для человека как наказанием, так и уникальным шансом ощущать движение времени, на которое неспособно ни одно другое земное существо.

Кто-то из великих сказал: жить для человека — значит чувствовать и мыслить, страдать и испытывать блаженство. Поэтому человек размышляет о смерти не только как homosapiens, но и как продукт своей культуры. Если мы здоровы и молоды, то мысли о смерти абстрактны и неважны для нас, ибо мы по наивности ощущаем себя почти бессмертными. В этом случае мы действительно не задумываемся о том, сколько ресурсов — физических и душевных сил — у нас в запасе.

Становление человеческого сознания начиналось с этого основного вопроса сути бытия. Человек стал задумываться о смерти с того самого момента, когда стал осознавать себя как личность. Можно сказать, что мысль о смерти породила желание обрести Бога. Он избавляет нас от мучительной необходимости объяснить «исчезновение», уход из жизни. С этой точки зрения взаимоотношения разных религий со смертью во многом обуславливают взаимоотношения человека с жизнью.

Индус, верящий в реинкарнацию, убежден: если он будет правильно жить сейчас, то в следующей жизни он точно будет жить как миллионер Радж Капур, поэтому у индуиста нет напряженного страха перед уходом из жизни. Когда индийцы сжигают на берегу Ганга своего умершего родственника, семья не скрывает своего горя, но, зная, что это расставание временное, эти люди поют и хлопают себя по бедрам, словно это праздник.

Готовность умереть за веру определяет во многом отношение к смерти среди мусульман. По глубокому убеждению мексиканцев, смерть — это неотъемлемая часть жизни, и, как говорят в Мексике, «ничего не нужно воспринимать всерьез, даже смерть». Каждый год в ноябре в Мексике отмечают свой необычный праздник — День Смерти.

Смерть пассивно принимают даосисты и буддистские монахи, китайцы и японцы. В «Кодексе самурая» есть такие строки: «Памятуя о смерти каждую минуту, каждый час и каждый день, вы избегнете мириада искушений, охраните себя от неисчислимого множества бедствий, сохраните крепость и здоровье, проживете долгую и счастливую жизнь. Если вы будете помнить о смерти всю жизнь, отпущенную вам, ваш характер улучшится, а добродетели преумножатся». Ритуал смерти самурая — это не прощание. Это торжественный вызов.

А как в России? Лучшие умы, как правило, отвечали на этот вопрос религиозно, за исключением одного человека — Антона Чехова. Он сказал: «Я не знаю». Думает ли современный русский человек о смерти? Я боюсь, что русский человек о смерти не задумывается до тех пор, пока она не «посмотрит» ему в глаза. А до того времени — беспечность и наплевательское отношение как к своему здоровью, так и к своей душе. Зададимся вопросом: как бы мы хотели воспринять смерть — как избавление, как облегчение или как нежелательное явление в нашей личной жизни? Ответкак бы напрашивается сам собой — конечно, как облегчение. Но если смерть — это облегчение и избавление, значит, жизнь невыносима. И зачем такая жизнь тогда нужна? А если смерть нежелательна и вызывает протест — значит, жизнь ваша не лишена смысла, еще полна желаний и вам дорога.

Ибо что такое наша жизнь? Это прежде всего нагромождение бесконечных желаний — страстей, влечений чувственных и умственных. Это желание творчества, любви, секса, детей — чего угодно. Именно желания движут человеком. Отсутствие желаний и есть старость. Как только человек начинает терять желания, его «касается холод смерти». Жизнь без желаний — это тусклое существование. Сегодня можно увидеть людей, особенно богатых, у которых есть все, кроме желаний, — эти люди «безжизненны», хотя они практически здоровы…

Когда я думаю о смерти, приходит мысль о том, что простишься не только с друзьями, но и с врагами. А были ли они по-настоящему твоими врагами? Начинает казаться, что нет, не были. Прощаешься с тем, что тебе никогда не нравилось и даже вещи, к которым ты был равнодушен, вдруг становятся милыми и бесценными. Прощаешься с футболом, к которому всегда был безразличен, и даже с газировкой, которую всю жизнь терпеть не мог. Прощаешься с завистью и с ненавистью, которые, как оказывается, тоже были лишены смысла. Но «после тебя» будут жить, пить газировку и смотреть чемпионаты мира по футболу. Может, тебя и не вспомнят, а если даже и вспомнят — ты об этом не узнаешь. В такие моменты тебя охватывает любовь ко ВСЕМ! Как у Марины Цветаевой: «…Послушайте! — Еще меня любите за то, что я умру».

И ненависть, и гнев уступают место тоске, и начинаешь испытывать любовь ко всему, из чего состояла твоя жизнь. Без сомнения, осознание смертности — свойство здравого человека. Думая о смерти, человек не получает бессмертия, но в силах изменить свою жизнь — многое из того, чему некогда придавалось большое значение, утрачивает какую- либо ценность. Мысль о смерти помогает понять истинную ценность твоих интересов, забот и усилий.

Если бы кому-то из вас открылось, что завтра вы умрете, что бы вы стали делать, когда первый шок пройдет? Вы отдали бы все свое имущество бедным людям? Вы попросили бы прощения у своих врагов и поддержали бы всех ваших родных и близких? Вы бы постарались успеть сделать еще хоть одно доброе дело, чтобы о вас не забывали? Или вы просто сели бы на берегу у воды — один или с любимыми — и смотрели бы на закат или на рассвет, на дождь и туман — в последний раз…

Вот почему «memento тоri» — помни о смерти -это поможет вам не забывать о бесконечной ценности каждой секунды вашей жизни.

Позор России

…Вот умрет Толстой, и все к черту пойдет в России, — говорил Чехов.

Писатель Иван Бунин. «Воспоминания»

Даже по самым приблизительным подсчетам, в России сейчас более 700 тысяч детей-сирот, 2 миллиона подростков неграмотны, более б миллионов находятся в социально неблагоприятных условиях…

По сообщениям МВД

Антон Павлович не дожил до революции, но понимал, что нечто грозное и неумолимое надвигается на нашу страну. Смерть великого Толстого — воплощения национальной совести