В распоряжении газеты «Новые Известия» оказались материалы закрытой коллегии МВД, из которых следует, что под контролем мафии находится чуть ли не десятая часть всех регионов страны. По оценкам экспертов, в России действует до 10 тыс. организованных преступных группировок, общая численность которых составляет 300 тыс. человек…
Две равно уважаемых семьи В Вероне, где встречают нас событъя, Ведут междоусобные бои И не хотят унять кровопролитья… Друг друга любят дети главарей… — так начинает Шекспир свою бессмертную трагедию «Ромео и Джульетта». На сегодняшнем языке это звучало бы так: «Две организованные преступные группировки Вероны ведут войну за сферы влияния. Дети главарей этих группировок любят друг друга…» и т. д. Полноте, удивитесь вы, это же Монтекки и Капулетти, при чем тут какая-то ОПГ?! А очень даже при чем: вражда двух кланов и нескончаемые убийства — это отражение порядков, царящих в шекспировские времена. При отсутствии юридического права, законности и, наконец, суда (помните, у Шекспира в финале суд вершит феодал- герцог) основой безопасности тогда были семья и круговая порука.
Если посмотреть на историю таких известных аристократических фамилий, как Медичи или Боргезе, то с точки зрения современной юриспруденции можно найти в ней несметное число поводов для возбуждения уголовных дел. А чем, вы думаете, занимался национальный герой Британии Нельсон до того, как стал адмиралом и лордом? Грабил корабли. Правда, часть награбленного он «доставлял» английской короне. Были ли семьи Монтекки и Капулетти мафиозными? Считали ли они себя преступниками? Нет, они жили по законам своего времени. В условиях, когда преступник не страшится возмездия, когда суд номинальный, а единственным судьей выступает «власть имущий» феодал, — в таких условиях человек ищет защиты у тех, кто организован и имеет силу. Здесь появлялись рыцари и предлагали: «Мы тебя защитим, но за это ты нам заплатишь». И это нельзя было назвать «организованной преступностью», потому что не было тогда закона, который можно было бы преступить. Позже, когда появились уголовные законодательства, тогда и возникло понятие «преступления». Если рассматривать ментальность европейцев с точки зрения современной юриспруденции, то со времени раннего Средневековья и вплоть до XVIII века ее можно считать криминальной.
Во времена Средневековья во Флоренции знатные люди, чтобы избежать встречи с простолюдинами, ходили по специальной галерее, построенной над улицами. Толстосумы вообще не появлялись без охраны. Все это в прошлом, и сейчас в Европе или США, кроме звезд, политиков или мафиози, с охраной не ходит никто. В России же редко увидишь богача без телохранителей. Россия живет в другом отрезке истории, где-то во времена Шекспира, когда убийство было естественным путем разрешения конфликта. Могу даже утверждать, что ментальность русского человека сегодня близка к криминальной — каковой она была в средневековой Европе.
Есть несколько признаков, которые роднят нас со Средневековьем.
Первый — это цена человеческой жизни. В России она так же невелика, как это было в Средние века. Я уже как-то приводил цитату из «Несвоевременных мыслей» Горького: «Это — психика людей, которые все еще не могут забыть, что 56 лет тому назад (написано в 1917-м. — А.К.) они были рабами… что они живут в стране, где человек — ничего не стоит. Ничего».
Второй — отсутствие правового государства. В Средние века в Европе был крайне слабо развит институт права. В своем поместье каждый феодал был государем, не признававшим никакого суда над собой, кроме суда себе равных. Полностью подчиняясь католической церкви, светская власть не могла привлечь к суду, например, папу римского Александра VI (Борджиа), который устранял политических врагов с помощью яда и кинжала.
В России также не было и нет до сих пор полноценной юриспруденции. Если нарушается закон в правовом государстве, есть возможность обратиться для защиты в суд. Суд должен быть независимым. Но в России независимый суд — это лишь мечты. Если судья решит спор не в вашу пользу, вы будете уверены, что его не подкупили? В России юридическая справедливость нынче осуществляется через силовые решения — так происходило в Европе в Средние века.
Третий: политическая власть — верное средство для приобретения крупного состояния. Близость к казне — соблазн для всех, если нет правового государства. Например, в XVI веке римский папа Лев X (Медичи) за восемь лет правления растратил на пиры, женщин и охоту все деньги из государственной казны. Вот и про Россию Юрий Андропов говорил: «Россия — страна казнокрадов».
Четвертый: чрезвычайно низкая мораль: ничто не сдерживает человека, стремящегося к богатству. Все на продажу! Сращивание политического истеблишмента и силовых структур с преступным миром — типичная черта как Средневековья, так и сегодняшней России. Российская мафия имеет тесные связи, доходящие до прямого сотрудничества с милицией, законодательными и исполнительными органами, мэрами городов, судьями, прокурорами и прочими чиновниками — вплоть до высших. Мафия появляется там, где слабо государство. О продажности депутатов свидетельствуют различные факты, например, успешное лоббирование депутатами интересов Ходорковского, когда был провален закон о налогах на сверхприбыль от добычи нефти. Здесь государству Российскому просто показали кукиш. Считал ли Ходорковский себя преступником? Вряд ли — он просто жил по законам своего времени.
Пятый- непотизм, который появился в Средние века, когда папы римские в заботе об укреплении власти стали раздавать высшие церковные должности своим родственникам. Ими были сначала племянники, отсюда и название «непотизм» (от лат. «nepos», «nepotis» - «внук», «племянник». — А.К.). К примеру, папа Александр VI сделал кардиналом своего сына Цезаре, а папа Павел III — своих внуков. В России люди, приходящие к власти, сразу ставят «своих» на все ответственные должности - вот вам и непотизм. Наплыв петербуржцев в Москву — последнее тому подтверждение. То, что называлось при советской власти «использованием служебного положения в личных целях», теперь в порядке вещей. А «семейные браки», когда олигарх женится на дочке зятя бывшего президента? Семья в этом смысле — сильная опора для организованной преступности. Бороться против мафии в Италии во все времена было очень трудно именно потому, что это была борьба против семейных сообществ. Можно только удивляться, что никого не волнует, сколько ответственных постов в российских государственных нефтяных и газовых компаниях занимают дети бывших и настоящих политических руководителей. И это никого не беспокоит, потому что общественного мнения в стране… нет!
Отсюда вытекает последнее и главное: в Средние века в Европе народ не способен был принимать участие в управлении страной. И это как раз то, что характеризует нынешнюю Россию. Если мы говорим, что наша юриспруденция и суд не могут быть независимыми, то, возможно, остается сила общественного мнения. Но в России не к кому обращаться за реальной защитой, кроме как писать «челобитную» Кремлевскому Начальнику. И разве это не «Средневековье»?
И в заключение хотел бы привести характеристику эпохи Возрождения, данную французским философом XIX века Ипполитом Тэном: «В своей основе - это язычники, настоящие варвары… никогда больше не повторилось такого смешения грубости и культуры, этих солдатских манер со вкусами антиквариев, нравов бандитов с беседами
