За сто лет механизм обогащения в России ничуть не изменился. Связи конвертируются в деньги. Деньги вкладываются во власть. Власть приносит новые деньги. Интеллигенция остается связующим звеном, приводным ремнем этого механизма. Снуя туда и обратно между миром власти и миром капитала, она делает на этом свой маленький гешефт, не забывая поругивать как первых, так и вторых. Это неправда, что приватизация кончилась. «Приватизация» для этой страны — не процесс, а состояние. Это такой способ паразитического существования, при котором все начинания гражданского общества заканчиваются ограблением государства.
Русские политические традиции, словно шампиньоны, пробивают себе дорогу сквозь асфальт времени. Меняются лица, быт и техника. Россия стала ядерной державой и нефтяной империей. Но она осталась страной с варварской политической нравственностью, с алчным, трусливым, зависимым и безответственным средним классом, гордо именующим себя интеллигенцией. Создается ощущение, что Россия застряла в своей истории, и для каждого нового поколения утро жизни начинается с одних и тех же кадров, как у героя фильма «День сурка».
Во всем этом, однако, есть и изрядная доля оптимизма. От эпохи, о которой пишет Витте, нас отделяет столетие. Другая страна от такой жизни давно бы развалилась, исчезла бы с лица Земли. Но Россия существует, она вышла победителем в страшной войне, сумела пятьдесят лет после этого противостоять всему миру, послала человека в космос и даже была первой в области балета… Воистину, талантлив, велик и терпелив русский народ, если он смог выжить с такой политической элитой!
Русский взгляд в будущее: трагический оптимизм
…У нас в России — (В.П.) совершенно нет внутреннего развития естественного прогресса; каждая новая идея бесследно вытесняет старые, потому что она не вытекает из них, а является к нам Бог весть откуда.
Большинство россиян не имеют ясного и четкого представления о том, в каком направлении движется наша страна. Лишь 18% опрошенных сказали, что они хорошо понимают, какие цели ставит перед ней нынешнее руководство России; 42% опрошенных заявили, что у них есть довольно смутное представление об этом, остальные отвечали, что у них нет никакой идеи относительно данного вопроса (24%), либо, по их мнению, дела в стране пущены на самотек (9%), а 8% затруднились вообще ответить на этот вопрос.
Аналитический центр Юрия Левады
Русский оптимизм сродни еврейскому счастью. Только евреи смеются сквозь слезы, а русские рыдают сквозь смех. Еврейское счастье держится на нервах, русский оптимизм — на истерике. Там, где у одних меланхолия, у других — надрыв. Мы, русские, не смотрим в будущее, мы бросаемся в него не глядя, как в омут.
Начало года, как правило, располагает к прогнозам. Кого ни спроси, прогнозы эти выглядят неутешительно. Чем бодрее звучат голоса телевизионных ведущих, тем растеряннее себя чувствует обыватель. Обыватель уже давно вынес свой приговор — дело
Застольные разговоры и даже мимолетные реплики случайно встретившихся людей независимо от их общественного положения все больше напоминают диалог героев старого анекдота. «Ох!» — говорит один. «И он мне будет рассказывать…» — отвечает другой. И не то чтобы жизнь была настолько плоха, насколько она противна. Душно, тошно, тоскливо, хочется проветрить, да нечего открыть, как в дешевой гостинице, — в окнах глухие стеклопакеты, а кондиционер не работает…
Нет перспективы. Люди перестали верить, что у этой страны есть будущее. Вот что отравляет жизнь. Утерян «драйв», исчез тонус. В массовом подсознании молоточком у виска стучит: «Не догнать, не догнать, не догнать…» И в этом секрет. Общество переживает кризис разочарования от того, что Россия не стала Европой. Ведь каких-то десять лет назад «счастье» казалось и близким, и возможным. И вот теперь, как возмездие за наивный энтузиазм, мы раздавлены ощущением собственной никчемности, отсталости, дикости.
Соседство с Европой — наш моральный крест. Европой меряем мы собственное счастье. И потому вечно несчастливы… Да и есть от чего впасть в уныние. Все плохо, все не так. Там — законы, здесь — «понятия». Там — правила и справедливость, здесь — хаос и коррупция. Там — свобода и ответственность, здесь — безнаказанное хамство. Там — порядок и чистота, здесь — блевотина в подъездах. И произвол — всеобщий, вездесущий и всепроникающий.
Все так, но… Кто сказал, что Европу можно клонировать, как овечку Долли? Европа — уникальное явление в мировой истории. В течение нескольких тысячелетий цивилизационные волны, накатывавшие на этот берег, создали здесь неповторимый культурный рельеф, в который идеально вписалось развитие индивидуальной свободы и персональной ответственности. А о наш берег бились совсем другие волны. И рельеф нашей культуры поэтому совсем другой, не располагающий к личному счастью, мягко говоря. Под стать суровой природе, кстати. И что теперь — стреляться?
Как Россию ни отжимай, а Европы из нее не выжать. Значит ли это, что России не суждено выжить? Правда ли, что только у европейской культуры есть будущее?
Проще всего было бы сослаться на Восток. Но мы и не Восток, по крайней мере не Дальний… Леность и анархия заменяют нам китайское трудолюбие и японскую дисциплину. Можно, конечно, до бесконечности предсказывать закат Европы, который, безусловно, рано или поздно наступит. Важно только не упустить момент и самим не закатиться за горизонт истории гораздо раньше Европы… Поэтому лучше всего «поворотить» взгляд на самих себя. И взору откроется много любопытного.
Все то, что мы так отчаянно критикуем, что заставляет нас краснеть пред Европой, что делает нашу жизнь столь убогой, несчастной и порой омерзительной, все это есть наши исконные исторические черты, наша, может быть, самая стойкая, не поддающаяся никакой коррозии культурная традиция. Произвол и коррупция являются для русской культуры вневременными категориями, это наши исторические константы. Откройте книгу русской истории на любой странице, будь то деяния Ивана Грозного или творения Петра Великого, реформы Александра Освободителя и преобразования Столыпина Вешателя, везде будет возникать эффект дежавю и будет казаться, что читаешь вчерашнюю газету. Сквозь всю русскую историю проходит знаменитое карамзинское: «Воруют!»
Вначале от этого открытия берет оторопь. Куда ни кинь, всюду клин. Ну все «не как в Европе»! Если европейское развитие брать за норму, то в России нормой жизни
