Красное небо навевало тоску. Волчица старалась не смотреть, с усилием отводила
глаза. Но ловила себя на мысли, что то и дело поглядывает. Движение алых туч
завораживало, внушало трепет и подсознательный ужас. Еще никогда в жизни Грейс
не испытывала подобного страха. Кровь стыла в жилах. Сердце пугливо сжималось и
старалось спрятаться, не выдать громким биением. Даже мертвый город наполненный
чудовищами не страшил так сильно, как кровавый туман на угольно-черном фоне.
Моран приходилось постоянно напоминать себе, что давно не маленькая девочка,
которая боится темноты. Она Посвященная. Сильная и ловкая, очень умная и умелая,
лучшая ученица в Семье. И скоро обретет заслуженный статус боевой волшебницы.
Наряду со страхом Посвященную терзала и злость. Одна неудача следовала за
другой, будто проклятая и забытая богом страна взялась извести волшебницу.
Носитель Тотема раз за разом ускользал из-под носа. А время до окончательной
смерти города остались считанные часы. Моран чувствовала те тонкие нити, что
связывали Славгород с остальной реальностью. И они стремительно рвались,
вызывали в Астрале свирепые бури. У Волчицы остался последний шанс выполнить
миссию…
Со времени битвы на базе русских спецназовцев Моран успела немногое. Полночи
блуждала по мертвому городу в поисках Платона. Но пронырливый мистик как сквозь
землю провалился и на мысленные призывы не отвечал. Грейс терзали сомнения.
Скользкий колдун мог обмануть и предать. А она оставалась беззащитной, клятва не
позволяла причинить вред Магистру Снов. Волшебница не переставала ругать себя за
совершенную глупость. Но несмотря ни на что риск являлся оправданным. Колдун
гораздо лучше разбирался в поисковой магии и демонологии, мог привести к
Носителю Тотема. А уж когда Александр окажется в ее руках… она отомстит за
унижение! И отомстит жестоко.
Пару раз Грейс приходилось вступать в схватки. Некоторые потусторонние твари
видели ее, несмотря на отводящее глаза заклинание. Волшебница с неудовольствием
тратила силу амулетов, быстро и безжалостно уничтожала демонов. Вновь бродила по
рушащемуся городу… Иногда Посвященная чувствовала «запах» Носителя Тотема. Но
едва начинала идти по следу, как он обрывался. Попробовала сунуться к дому
Александра, но на подступах чуть не наткнулась на Проклятого Охотника. Пришлось
отступить.
Лишь под утро, когда Посвященная совсем отчаялась, ее нашел колдун. Огромный
ворон спустился с красных небес. Ударился об асфальт у ног Грейс и обратился в
худого мерзкого старика. Мистик выглядел неважно: бледный и слабый, дрожащий, в
изорванной одежде. На закономерный вопрос «что случилось?» только отмахнулся.
Немного пришел в себя и начал рассказывать.
Колдун предлагал устроить ловушку, сделать так, чтобы Носитель Тотема сам нашел
их. Засесть где-то в городе и дать Александру приманку. Грейс засомневалась –
молодой маг, скорее всего давно покинул умирающий город. На это мистик уверенно
ответил — обязательно вернется. Увидев изумление и недоверие Моран, скромно
добавил, что смотрел сны Носителя Тотема и видел подсознательные желания. Для
мести или для успокоения души, но Александр придет в проклятый город. И его
нужно направить, подсказать нужную дорогу прямо в капкан… В словах Магистра Снов
была логика, Посвященная поверила. Так они и оказались посреди центральной
площади Славгорода…
…Грейс сидела на холодном постаменте у памятника и мрачно обозревала
окрестности. В детстве будущую волшебницу приучали к крови и виду смерти, водили
в морги и больницы. Моран приспособилась, научилась терпеть запах разложения. Но
полюбить не смогла. Вот и теперь Посвященная морщила нос, кривилась. С
гадливостью рассматривала скелет ребенка, что лежал на балконе третьего этажа
одного из домов. Еще никогда в жизни жестокая чародейка не лицезрела столь
ужасных проявлений смерти. Грейс пыталась разобраться в своих чувствах и
ощущениях. Но вскоре поняла — равнодушие и отвращение, не более.
Целый день прошел в томительном ожидании. Да и можно ли назвать днем багровые
сумерки, что царили над городом в любое время суток? Впрочем, неважно… Главное,
что призрачные часы отсчитывали последние минуты существования Славгорода, а
Носитель Тотема не появлялся.
Грейс нервничала. Город давил почти физически, выпивал силы и желания, подавлял
волю. В магическом куполе, который мистик установил для защиты от тварей, то и
дело появлялись разрывы. С утра Моран пришлось выдержать три боя с демонами.
Легко справилась, но энергии в амулетах и талисманах изрядно поубавилось. Это
тоже не прибавило настроения Посвященной. Магическая сила не беспредельна,
напитаться от Солнца не получится. Не за горами тот момент, когда ее не
останется совершенно. И тогда придется убираться подобру-поздорову, спасать
жизнь. Но нежелательно — позор и клеймо неудачницы на всю жизнь пугал больше
смерти.
За спиной послышалось шуршание и звонкий стук камней, раздался скрипучий голос
Платона. Колдун бросал магические реагенты на вычерченную фигуру, до хрипоты пел
заклинания. Без толку… Грейс знала — через полчаса энергия иссякнет, и контур
заклятия исказиться. Злыдню придется начинать сначала, а это чревато новыми
нападениями. Кроме того их мог учуять Проклятый Охотник, что было бы вовсе
нежелательно… Высший демон бродил где-то в северной части Славгорода.
Систематически утюжил улицы и районы, собирал последние крохи Силы. Несколько
раз приближался к центру, однако колдуну и волшебнице пока везло. Охотник не
чуял их и уносился прочь. Но Моран знала, удача — штука ненадежная и имеет
обыкновение когда-нибудь заканчиваться.
Волшебнице хотелось действия, результатов. Ожидание сводило с ума, а мерзкий
старик бесил одним своим видом. Еще никогда Посвященная не жаждала убийства так
сильно. Воображение вновь рисовало соблазнительную картину: ее ботинок на тощем
морщинистом горле мистика, резкий поворот, нажим и сочный хруст позвонков, хрип,
гаснущие глаза…
— Колдун, ты уверен, что Александр придет? — буркнула волшебница.
— Уверен, молодая леди! — проскрипел Платон. Хихикнул и тряхнул козлиной
бороденкой. — Уверен. Он не может не прийти. Я видел его подсознание, знаю, как
думает. Не беспокойся, моло…
— Так где он, дьявол тебя побери? — вспылила Посвященная.
Резко встала и повернулась к сидящему на корточках колдуну. Гневно сверкнула
глазами и погладила кобуру. Жаль, нельзя причинять Платону вред. Но как только
Носитель Тотема окажется здесь… Да, мистик несомненно умрет. И она будет
милосердной, убьет быстро. Но не в знак благодарности за оказанную помощь, а
потому, что на пытки нет времени.
Платон заметил жест Грейс. В черных глазах мистика сверкнула злоба, но он сразу
опустил взгляд, пролепетал униженно:
— Не стоит горячиться. Я думаю, все разрешится гораздо раньше, чем кажется.
Молодой человек придет, не сомневайся!..
Волчица с презрением и гадливостью посмотрела на старика. И без того худое лицо
мистика стало еще уже. Козлиная бородка обросла грязью и превратилась в ломкую
сосульку. Рубашка порвана, из дыр проглядывали дряблые мышцы, обвисший живот.
