выросли тяжелые шершавые костяные щитки. С хрустом выдвинулись шипы, вымазанные
в зеленом яде. Голова сплюснулась, рот превратился в оскаленную зубастую пасть,
а глаза впали глубже в череп… Мир Снов опасен. Никогда не знаешь, куда приведет
зыбкая нить. А кошмары иных людей могут сожрать и опытного колдуна. Поэтому
приходилось принимать некоторые меры предосторожности.
Раздалось громкое сопение, ноздри колдуна задергались. Александр близко. Злыдень
ощутил звон души, определил направление. Поднял лапу, начертал в воздухе знак
Пути и сделал первый шаг.
Реальность разлезлась на куски, словно обветшалая ткань. Колдун очутился на
залитой солнцем полянке. Вокруг густой темный лес, могучие дубы подпирали
безоблачное голубое небо. Трава неестественно сочная и яркая, листики как
нарисованные. Посреди полянки множество качелей, каруселей и горок, разбросанные
то там, то сям игрушки. С краю сидел светловолосый мальчик, заливисто и звонко
смеялся. А перед ним танцевало странное существо — пушистый щенок с лазурными
глазами одетый в зеленые шортики и желтую футболку.
Злыдень оскалился, гулко захохотал. Повезло — детские сны дают много силы! Вышел
на середину поляны и разинул пасть. Из красной глотки вырвалось черное облако,
разлилось уродливой кляксой. День померк, лес полыхнул, словно сухие спички.
Разукрашенные в яркие цвета качели скукожились, стали осыпаться пеплом и
ржавчиной. Мальчик закрылся руками, отшатнулся. А его друг, человекощенок с
грозным лаем бросился на чудовище. Но не успел. Мир подернулся бледной дымкой,
смялся как лист бумаги.
…Темные коридоры какого-то учреждения, множество безликих дверей. Повсюду
сновали люди одетые в строгие костюмы. Лица темные и хмурые, глаза пустые. У
одного из кабинетов стоял молодой мужчина в грязной футболке. Тяжело вздыхал,
разводил руками, что-то бормотал под нос. Наконец решился, приоткрыл дверь и
скользнул внутрь. Не прошло и секунды, как распахнулась точно такая же на
противоположной стороне. Мужчина вышел, огляделся и вытаращил глаза. Ошеломленно
покачал головой, съежился и побрел вдоль стены…
Не то, — понял Платон. И сон плохонький — бесцветный и муторный. Из такого силу
не выпьешь. У какой-то канцелярской крысы кошмар. Но каков человек — таков и
сон… серенький, дохленький и безжизненный.
Колдун вцепился когтями в стену, провел крест-накрест. Шагнул в образовавшуюся
дыру и очутился в темном подвале. Потолки низкие, закопченные. В воздухе
клубился густой дым, воняло паленой плотью и каленым железом. Кто-то надрывно
кричал, раздавалось шипение и хлюпанье, звон металла. Платон сделал пару шагов и
увидел двух человек. Один лежал на столе прикованный тяжелыми цепями. Тщедушное
тело залито кровью, из вспоротого живота торчали блестящие кишки, кое-где
припаленные. Несчастный орал от боли, выпученными от ужаса глазами смотрел на
раны. Второй — громадный мужичина в кожаном фартуке, деловито калил пруты в
очаге. Лицо — туманная маска, сквозь которую поочередно проглядывали то женские,
то мужские черты.
«Кто-то из наших поработал, — промелькнула мысль у Платона. — Слишком
детализованный сон, яркие мучения». Некоторые не слишком умные колдуны
зарабатывали на жизнь. За деньги наводили сновидения на определенных людей,
заставляли сходить с ума, толкали на самоубийства. Лишь человек с сильной волей
мог перебороть напасть. Злыдень брезговал подобным, следил за репутацией.
Громила с туманным лицом вздрогнул. Обернулся и пошел на колдуна с огромным
топором в руках. Колдун презрительно хмыкнул, двумя-тремя ударами когтистых лап
разорвал существо в мелкие клочки. Дешевка! Никакого искусства. Видимо, кто-то
из молодых и талантливых мистиков вообразил себя мастером. Что ж, получит урок…
Злыдень быстро прошел еще с десяток снов. Несколько раз попадал просто в темное
пространство — люди спали без видений. Заглянул в большую спальню, где на
широком ложе лежал худой подросток. Вокруг четыре обнаженных женщины с могучими
бюстами и ярко накрашенными губами. Что-то шептали, заливисто смеялись.
Выпячивали попки, потрясали грудями… Понятно, паренек насмотрелся эротики на
ночь. Платон не смог отказать себе в удовольствии, немного подправил сон.
Прыщавый ублюдок будет очень удивлен, когда красавицы превратятся в потных
мускулистых мужиков…
Затем несколько серых и прозрачных снов, невзрачных и хлипких, наполненных
тревогой и печалью… Эти колдун преодолел одним прыжком — стены тонкие, стараться
не надо. Попал во тьму. Сначала решил, что опять пустышка. Но тут чернота
расцвела белыми точками звезд. Мир кувыркнулся в глазах, и Платон оказался на
высоком скалистом утесе. Холодная и тихая ночь, безжизненный мир. Из пропасти
поднимался шар, свитый из дикого животного ужаса, ледяной безысходности и
смерти. Злыдень зарычал, с усилием отступил от края. Шар пульсировал, притягивал
к себе. За ним — тьма и небытие, глубины космоса, мириады галактик. Колдун
завизжал от страха, напряг силу воли и сделал еще несколько шагов.
Как же не повезло! Столкнуться с Пустынным Пожирателем — испытание для любого
колдуна. Никто не знал, кто или что это, назвали весьма условно. Давным-давно
один из изыскателей выдвинул предположение, что Пожиратели — сгустки
антиматерии, то самое вечное и великое Зло. Платон придерживался такой же точки
зрения. Более жутких и опасных сущностей он не знал.
Колдун рванулся, закричал от боли. Шипы и чешуйки теневого тела занялись как
бумага, из глубоких ран брызнула зеленая кровь. Та сила, что забрал из детского
сна здорово помогала. Но таяла, словно лед на солнце. Шаг… еще один… Злыдень
разорвал стены мирка. Бежать! Куда угодно, в любой сон, но бежать!
Обессиленный и израненный вывалился на обыкновенную деревенскую улицу. Рухнул в
рыхлую сероватую пыль и застонал. Чувства помалу возвращались, глубокие раны
затягивались. Еще бы немного и Пожиратель втянул в себя, растворил… Для обычных
людей — очень страшный сон. А для мистиков — смертельная угроза.
Пустынные Пожиратели никогда не появлялись в верхнем уровне Дороги. Это колдун
знал с тех пор, как овладел силой. Путешествовали по самым нижним и опасным,
впитывали отбросы энергии подсознания. По неизвестной причине сама ткань
осознанного разрушительна для сгустков тьмы. Случилось ужасное, если Зло
забралась так высоко и продолжает карабкаться…
Злыдень пришел в себя, медленно поднялся на ноги. Теневое тело в ужасном
состоянии: костяная броня оплавлена, кое-где выгорела до мягких внутренностей;
от шипов и рогов остались дымящиеся пеньки. Еще недавно устрашающий демон,
наполовину дракон теперь Платон выглядел кровоточащей, обгорелой тушей. Одна
радость — жив. Да и глаза сохранил, иначе пару дней бродил бы по дому незрячий.
До тех пор пока астральная сущность не заживит раны.
…Этот сон выглядел гораздо привлекательнее многих. Лишь наполовину цветной, но
объемный и спокойный. По обе стороны дороги старые покосившиеся дома. У
некоторых разбиты дымоходы, дыры в соломенных крышах. На фоне серых кирпичей и
заборов ярко алели пышные благоухающие розы. Аромат сладковатый, но не
навязчивый, приятный. Шумела листва, ветер гонял ослепительно белые лепестки.
Кажется, цвели вишни. Небо яркое, насыщено-синее с кудрявыми барашками облаков.
Солнце ощутимо припекало.
