Колдун, прихрамывая, пошел по широкой грунтовой дороге. С интересом оглядывался
по сторонам. Да, сон очень хороший. Обычно все сводится до небольшого пятачка,
коридоров или площади. А тут как в компьютерной игре — отличная детализация,
даже запахи… Отсутствие нескольких цветов говорило о том, что наполовину
воспоминание.
Село будто вымерло. Не было ничего бегающего, прыгающего, летающего. Ни
насекомых и птиц, ни шумных цепных псов… Звенящая тишина и спокойствие,
прерываемая лишь скрипом ветвей и хлопаньем калиток. Из труб вился дымок. В
ближайшем дворе тазик с парующей водой. Рядом на стуле зеркальце и бритва. На
веревке белье, вывешенное после стирки. С простыней и рубашек еще капала вода. И
ни одного человека.
Злыдень поежился. Вроде бы неплохое и чистое место, наполненное светлой грустью
по давно ушедшим временам. Но ощущение реальности сбивало с толку. Даже пыль под
ногами вела себя как положено. При каждом шаге взлетала клубами и веселыми
фонтанчиками, стелилась по земле, если дул ветер.
Сожру! — решил Платон. — Теневое тело надо восстановить, Александр близко.
Два-три сна, не больше. Но для начала нужно найти хозяина. Иначе украсть силу не
получится.
Колдун остановился, попытался ощутить. Да, вот оно! Чистый и ясный зов откуда-то
справа. Платон отворил калитку, прошел по каменистой дорожке. Дом большой, с
выбеленными стенами, прозрачными стеклами. На фоне остальных смотрелся намного
ярче. Правильно, чем ближе хозяин сна, тем четче реальность. Утоптанная тропинка
привела в фруктовый сад. Груши, черешни и сливы, яблони… Возле тропинки
роскошные цветники: тюльпаны, розы и фиалки. Голова закружилась от обилия
приятных запахов. И дождь из белых лепестков… Земля укрыта теплым и бархатным
снегом.
На ближайшей вишне виднелась фигурка маленького мальчика. Сорванец сидел на
ветке, болтал ногами и напевал под нос. В пронзительных синих глазах
мечтательное выражение, ветер ласково трепал светлые волосы.
Платон затаил дыхание, стал осторожно подкрадываться. Ребенок с таким
воображением — лакомый кусочек. Сожрав сон можно получить много сил.
Мальчик не замечал чудовище, что-то бормотал, разговаривал и звонко смеялся.
Иногда пел. Плохо и картаво, но от души. Улыбался солнцу и жмурился. С нежностью
обнимал ветви вишни, проводил ладошками по гладкой отполированной коре. Белые
лепестки припорошили голову, осыпались на плечи, одежду.
Оставалось пройти пяток шагов. Колдун приготовился к прыжку, выпустил длинные
острые когти. Впитывать сон, как делал раньше, теперь не мог. Слишком слаб после
встречи с тьмой. Нужно притронуться к самому хозяину, ранить…
Мальчик внезапно вздрогнул, перестал петь. Резко повернул голову и посмотрел на
Платона. Глаза вспыхнули яростным синим огнем, радужки расползлись вширь. В
одной руке мальчика полыхнул огненный шар, в другой появился острый кусок льда.
— Убирайся! — сказал паренек ясным и звонким, вполне взрослым голосом.
Догадка обожгла Злыдня. Не мальчик! Сон-воспоминание! Александр!.. Только теперь
колдун почувствовал холодную ярость и грозную силу того, кто был в теле
сорванца.
Мальчик махнул рукой. Колдун отскочил, взвыл от боли и ярости. Шкуру обожгло, по
броне застучали раскаленные камешки, острые щепки. В ноздри ударила вонь паленой
плоти, дым. В ушах зазвенело — огненный шар взорвался совсем рядом. Злыдень
взревел, бросился вперед. Но ощутил страшный холод, едва увернулся от
морозно-белого со шлейфом колючих льдинок сгустка. Левая нога онемела, пальцы
резануло болью.
— Уходи! — повторил мальчик.
Злыдень поднял голову и с бешенством посмотрел на Александра. Великий Астрал! И
как сразу не догадался? Паренек сверкал глазами, смотрел строго и вопрошающе.
Будто король на троне. Платон зарычал, рванулся к врагу. Разорвать горло!
Напиться крови!
Твердые ветви затрещали под весом громадной туши. Колдун клацнул клыками, но на
зубах остались только мягкие лепестки. Мальчик успел спрыгнуть, отбежал в
сторону. Застыл будто деревянный, задумчиво смотрел на ладони. Над одной уже
занималась огненная дымка, над другой плясали снежинки.
Колдун заревел, прыгнул с дерева и длинными прыжками помчался к мальчику.
Александр поднял голову, посмотрел со страхом и обреченностью.
Но тут послышалось душераздирающее мяуканье. Перед пареньком возникла маленькая
черная кошка с зелеными глазами и острой мордочкой. Оскалилась, показала тонкие
игольчатые клыки. Зашипела и плюнула. Выгнула спинку дугой, воинственно задрала
хвост.
Злыдень разочарованно взвыл, испуганно шарахнулся. Но чересчур реалистичный сон
вновь сыграл злую шутку. Убрать инерцию не получилось. Окровавленное и обгорелое
чудовище споткнулось, пропахало борозду в мягкой почве. Остановилось у самых ног
мальчика. Платон попытался встать, но сразу наткнулся на взгляд кошки. Пушистая
зараза завладела волей колдуна, парализовала теневое тело. Неспешно подошла,
заглянула в мутные буркала глаз. Презрительно фыркнула и резко ударила когтистой
лапой.
Ужасная боль охватила Платона. Пламя охватило плотную кожу, пробралось внутрь.
Колючие злые язычки скользнули по внутренностям, взорвались в черепе. Глаза
лопнули, брызнула белесая жижа. Огонь охватил целиком. Пожирал мясо, жадно
глодал кости. Злыдень протяжно закричал. Боль терзала каждую клеточку тела,
разрывала мозг. Яркая вспышка, грохот лавин и нарастающий вой… А вслед за ним
тьма.
Платон Варламович очнулся на полу в собственном доме. Закашлялся и захрипел.
Тело сводили судороги. Скручивали дряблые мышцы в узлы, заставляли выгибаться
дугой. Под черепом жгучая боль, в глазах темно. Колдун жалобно заскулил,
скрючился в позе эмбриона. Постепенно, минута за минутой боль отпускала,
уходила. Злыдень ощутил стекающую по губе теплую жидкость. Неосторожно глотнул,
булькнул, выдул кровавые пузыри. Зрение вернулось. Вокруг появились силуэты
мебели, по занавескам скользнул круг света от проезжающего мимо двора
автомобиля…
Лишь час спустя Платон сумел подняться с пола. На подкашивающихся ногах побрел в
ванную. Долго плескал холодной водой в лицо, отфыркивался и кряхтел. Колдуна
трусило в ознобе, зубы сухо клацали. Кое-как заварил кружку лечебного настоя,
уселся на диван. Боль не ушла полностью, угнездилась где-то за глазными
яблоками. Виски и затылок ныли. Кроме того на щеке осталось несколько глубоких
царапин — следы острых когтей.
Кошка… — подумал Платон со злостью. — Карты спутала кошка. Мерзкое существо!
Ненавижу!.. Но что же делать?
Колдун задумался, поставил кружку на пол. Кошки — волшебные животные.
Одновременно живут во двух мирах. В древнем Египте их почитали как священных. И
не зря! Для теневых сущностей коты — грозные стражи мира живых. Платону не
повезло, у Александра оказалась животина. Что-то почувствовала и бросилась на
