статуса предполагавшегося покупателя. Основу ее запроса на 150 000 долларов составляли 71 000 долларов «за предприятие, деловую репутацию и преемственность». Оставшаяся сумма расписана в дополнительных пунктах соглашения, включавших наличную нефть, наличный расчет, годные к приему счета и накопленные дивиденды. «Стандард ойл» уплатила за предприятие и деловую репутацию 60 000 долларов и 19 000 долларов – за наличную нефть, оставив остальное, оцененное вдовой в 60 000 долларов, в ее распоряжении. Ее зять писал: «Она получила по этим счетам гораздо больше того, что «Стандард ойл» уплатила ей за бизнес». Вдова, таким образом, получила или сохранила 139 000 долларов за активы, которые, как утверждала, стоили 150 000 долларов. Разница составила всего лишь 11 000 долларов. Оценщики Рокфеллера заявили, что это была щедрая плата. «У нее был сокращающийся бизнес, мы выкупили его на льготных условиях, – говорил Рокфеллер позднее. И добавлял: – В данном конкретном случае я руководствовался добрыми чувствами в отношении старого служащего Фреда Бэкуса. Он работал бухгалтером в моем офисе, многие годы болел туберкулезом и был моим учителем в воскресной школе в годы детства». Для полноты Рокфеллер прибавил 10 000 долларов к сумме оценщика.
Вудбери, набиравшийся опыта работы у Бэкуса, заявляет, что плата за завод «намного превышала его стоимость». Госпожа Бэкус, утверждал ее юрист, в то время была весьма довольна. Ей не запрещалось вернуть акционерный капитал своей компании. Наоборот, Рокфеллер предлагал, чтобы она сохранила часть своей собственности, но вдова ответила, что хотела покончить с бизнесом полностью. «Бедная вдова» распорядилась разумно своими деньгами и, согласно свидетельствам уроженцев Кливленда, умерла, оставив наследникам около 300 000 долларов.
Столь же беспочвенной была история с вдовой из Балтимора, госпожой Сильвией К. Хант, которая в 1877 году сдала в аренду свой нефтеперегонный завод «Консолидейтед ойл компани» Камдена. Аренда предусматривала, что этот филиал «Стандард ойл» за управление предприятием в течение ряда лет будет выплачивать солидную арендную плату и возьмет на себя все риски и налоги. В данном случае опять же хорошо известные факты опровергали обвинения. Госпожа Хант была кем угодно, но не пострадавшей. Получая приличные деньги от «Стандард ойл», она присоединилась к своему бывшему агенту, Джону У.С. Брейди, в развитии компании «Моньюментл парафин, мэшинери ойл и вакс ворк». Весной 1881 года она и Брейди уговорили служащего «Балтимор юнайтед» Нейлсона сотрудничать с ними. С его помощью они построили завод по переработке нефти. В 1884 году госпожа Хант и Брейди несколько раз пытались продать оба предприятия «Стандард ойл», но объединение под управлением Арчболда проявило осторожность. Сделки не состоялись. Однако госпожа Хант после переговоров со «Стандард ойл» не утратила своей успешности и активности. Не стеснялась она и конкурировать с корпорацией, хотя это было связано с сомнительной моральной позицией, если не с непосредственным нарушением соглашения с группой Рокфеллера.
Затем, с течением времени, случилось неизбежное: некий враждебно настроенный публицист собрал все факты и подозрения, порочившие «Стандард ойл», и состряпал из них обвинение.
Около 1880 года журналист и адвокат из Чикаго Генри Демарест Ллойд, достигший тогда лишь 33- летнего возраста, решил рассмотреть деятельность крупных американских корпораций с критических позиций. Сын священника из Нью-Йорка, выпускник Колумбийского университета, он получил доступ к адвокатуре 11 годами ранее, читал лекции по политической экономии и, наконец, в начале 1870-х годов отправился на запад, чтобы войти в штат сотрудников чикагской газеты Tribune. Его будоражили различные реформаторские движения того времени – мятеж против Таммани, образование партии либеральных республиканцев, волнения рабочих, требования возобновить чеканку монет из серебра. В редакции Tribune его воодушевлял либеральный издатель газеты Гораций Уайт и его партнер Уильям Бросс, знакомство которого с проблемами экономического роста Чикаго настроило его против алчных железнодорожных компаний. Ллойд приобрел богатство, женившись на дочери Бросса, но это не убавило его реформистское рвение. Обладая эмоциональным характером и краснобайством, он нашел обильный материал для разоблачения злоупотреблений в бизнесе. Его передовицы в Tribune резко обличали монополию в производстве антрацита, скандалы среди железнодорожных компаний, объединение скотобоен и другие пороки. В 1880 году он зачитал в Литературном клубе Чикаго призыв к нормализации положения на железных дорогах под заголовком «Лекарство от вандербильтизма». Проанализировав железнодорожную забастовку 1877 года и материалы расследования Хепберна, он сосредоточил свое внимание на «Стандард ойл». Тем не менее его знакомство с финансами оставалось дилетантским, он плохо разбирался в экономике, был легковерным и самоуверенным. Когда же он послал в журнал Atlantic Monthly статью под названием «История крупной монополии», которую написал в горячечной спешке по собранным им компрометирующим материалам на «Стандард ойл», Уильям Дин Хауеллс отвел для нее видное место в номере журнала за март 1881 года.
До этого критика «Стандард ойл», нередкая и часто резкая, велась спорадически и, как правило, на местном уровне. Гневные осуждения были со стороны Регионов, совершал нападки на объединение «Oil, Paint and Drug Reporter», Джордж Райс и другие добивались расследований со стороны штата и всего государства, на растущего колосса обрушивала различные обличительные комментарии и передовицы пресса. Статья Ллойда привлекла к нему внимание всей страны. Автор представил, сверх того, первое, краткое, обстоятельное и удобочитаемое изложение основных обвинений против «Стандард ойл». В то время как горстка читателей изучала пять толстых томов слушаний Комитета Хепберна, статья в Atlantic захватила думающую и потенциально влиятельную аудиторию от штата Мэн до Орегона. Этот выпуск перепечатывался семь раз. Лондонский Railway News перепечатал ее и распространил тысячами экземпляров среди английских инвесторов. Ее читали и в таких отдаленных странах, как Австралия. В 1882 году на нее ссылался даже Герберт Спенсер. Он говорил в Нью-Йорке: «Знаю, что один крупный торговец среди вас стремился преднамеренно сокрушить любого соперника, бизнес которого конкурировал с его собственным».
Статья Ллойда вышла своевременно, как никакая другая. Годы депрессии разорили множество непрочных компаний. Более крупные корпорации выходили из нее окрепшими и развивались дальше до состояния почти монополии или подлинной монополии. Между тем положение фермера, лишенного защиты от конкуренции со стороны Канады, Аргентины и России, положение как должника, серьезно страдавшего из-за отсутствия приемлемых кредитов и вздорожания золота, было чрезвычайно трудным. Положение рабочего, лишенного сильных профсоюзов или твердого руководства, было столь же отчаянным. В то время как промышленные магнаты скопили огромное богатство, контролировали законодателей, а во время Маккинли и Ханны стали нестерпимо заносчивыми, социальная напряженность и стрессы в стране все обострялись. Одним из средств борьбы недовольных было печатное слово. Статья Ллойда была первым громким ударом колокола, который вскоре стал мощным протестным набатом.
«Эта статья, – писал Чарльз Эдвард Рассел, – явилась поворотным пунктом нашей социальной истории. Вместе с ней к американцам пришло убеждение… что республика могла выносить олигархию капиталистов не больше, чем олигархию рабовладельцев». Было бы точнее сказать, что Ллойд возродил протесты эры Джексона, протесты Уильяма Леггетта и Питера Купера против несправедливостей капитализма монополий. Уже в 1879 году Генри Джордж взволнованно обвинял в Progress and Poverty систему несправедливого распределения богатства. Уже Симон Стерна написал острые статьи о злоупотреблениях на железных дорогах. Уже Абрам С. Хьюитт призвал своих коллег-капиталистов поощрять создание профсоюзных организаций и раздел прибылей. Требование нормализации положения на железнодорожном транспорте озвучивали как коммерческие группы востока, так и аграрные компании запада и подхватили тысячи журналистов. В 1890 году Популистское движение заложило фундамент для прогрессивизма Теодора Рузвельта и новой свободы Вудро Вильсона. Ллойд мог претендовать на место в авангарде этого необоримого восстания.
Тем не менее его нападки содержали явные ошибки и фальсификации. Обвиняя «Стандард ойл» в насаждении монополизма, автор утверждал, будто злонамеренное объединение «Стандард ойл» и «Пенсильвании» несет главную ответственность за яростные столкновения в Питтсбурге в 1877 году. Между тем «Пенсильвания» конфликтовала тогда со «Стандард ойл», именно в этом году Том Скотт и Рокфеллер сошлись в непримиримой схватке! Сквозь всю статью проходят односторонние непроверенные заявления.
Вопиющая небрежность в обращении с фактами также характерна для этой статьи. «Из 58 нефтеперегонных заводов Питтсбурга в 1867 году 28 были доведены до банкротства и демонтированы,
