Зи дала Нику чашку ароматного травяного чая. Он рассеянно поблагодарил. Девушку это рассмешило. Дав чай детям, она подсела к ним, бросив на пол второе одеяло. Ей явно нравилось сидеть поближе к огню и смотреть, как языки пламени играют с чертами лица Ника, заставляя его глаза блестеть, делая их цвет необычным – золотисто-зеленым. На ее родине глаза у всех были темными.
– Что еще бывает на Рождество? Я люблю еду, – заявил Гензель. – Расскажи нам о ней.
– Знаете, на Рождество принято есть определенные блюда, – сообщил Ник.
– Леденцовые палочки! – Зи вспомнила название конфеты, которую попробовала один раз, приехав в город.
Она пошла тогда с городскими детьми посмотреть на толстяка в красном костюме, пришедшего в торговый центр. Это было в декабре. Дети называли его Санта-Клаусом, но Зи знала, что они ошибаются. Настоящий Санта – это эльф. Мать иногда пугала ее им.
– Да, перечная мята – рождественский вкус, – согласился Ник.
– И яичный коктейль? – добавила Гретель.
– Пирог с поганками? – быстро вставил Гензель, чувствуя себя вне игры.
– Э… нет, – возразил Ник. Потом, увидев обиженное выражение лица мальчика, улыбнулся и добавил: – Это блюдо подойдет скорее для Хэллоуина.
– Хэллоуина? – переспросили Гензель и Гретель одновременно.
Зи назвала этот праздник на гэльском языке, и дети закивали. Они знали о некоторых языческих пиршествах, которые устраивали жители ближайшего города.
– Когда начинается Рождество? – поинтересовалась Гретель. – И когда оно закончится?
Вылавливая из своей памяти беспорядочные сведения о праздниках, Ник пояснил:
– В некоторых местах Рождество отмечают двенадцать дней, а в других празднуют всего один день.
– Почему? – удивился Гензель.
– Не знаю точно, но есть песня о двенадцати днях Рождества.
– Спой ее! – попросили дети в один голос.
Ник любезно согласился. Он прочистил горло и запел о серой куропатке на грушевом дереве. Детям очень понравилось, Как он поет. Они начали ему подпевать, когда Ник дошел до того места, где говорится, в какой очередности дарят подарки.
Когда они допели, Ник выпил залпом чай. На его лбу выступили капельки пота. Зи смотрела на него, совершенно очарованная.
– Спой нам еще песню, – попросила Гретель.
– Гм… хорошо… я знаю еще одну. О лапландском олене с красным носом.
Когда Ник начал петь, Зи потянулась за чайником, стоящим на камине. Она налила ему, брату и сестре еще чаю. Это был довольно вкусный напиток. К тому же травяной чай мог избавить от внезапной острой боли в желудке, притупить голод. Зи страдала из-за того, что дети были голодными, но она до утра не могла пойти на охоту, и если они не попьют чаю, то будут до завтра испытывать чувство голода.
Гензель и Гретель одобрили и эту песню, хотя даже после подробных описаний Ника не совсем поняли, что такое олени.
– Еще песню! Еще песню! – потребовал Гензель, хлопая в ладоши. – Песню о еде!
– Ну… – Ник выпил очередную чашку чаю и задумался. – Я знаю еще одну. В ней есть и о еде. – И начал петь.
Ник запел красивую песню. Но, услышав слова «Ледяной Джек щиплет тебя за нос», дети открыли рты от изумления и посмотрели на врача, округлив глаза. Он перестал петь.
– Что случилось? Что-нибудь не так? Зи быстро объяснила:
– Ледяной Джек… Ты можешь представить себе страшное привидение?
– Да.
– Мы называем его Ледяной Джек.
– О, извините! – Ник был растерян.
– Все в порядке. Это всего лишь легенда. Я уверена, что на самом деле Ледяной Джек добрый. – Зи говорила так ради детей. Она много раз их клятвенно уверяла, что отправиться к волшебникам – это вовсе не опасно. Зи с радостью обсудила бы это с Ником. Но если он не слышал о лутин, то, вероятно, ничего не знает и о волшебниках.
– Ник, продолжай петь, пожалуйста. Это красивая песня.
– Нет. Я не помню все слова, – смутился он.
Зи снова налила чаю.
– Что еще бывает на Рождество?
Глаза Гретель еще светились, но пик действия мускатного ореха уже миновал.
Ник чувствовал себя неловко, говоря на эту тему. Все-таки он хотел бы честно, разумно и основательно рассказать о Рождестве. Он не верил в целесообразность лжи детям, он не собирался от них ничего скрывать.
– Для многих людей Рождество – это совершенно необычное празднование дня рождения. Вы когда- нибудь слышали об Иисусе? – спросил он.
Зи тихо пояснила детям, кто такой Иисус, и они закивали. Успокоившись, Ник увлеченно рассказал о Марии и Иосифе, о том, как они отправились в город под названием Вифлеем. В самом начале рассказа Гретель снова его перебила.
– И у них не было дома, как у нас, – грустно заметила девочка, и ее глаза наполнились слезами. – Бедная Мария! Ей тоже пришлось пойти к эльфам?
Удивленный и немного смущенный, Ник продолжал рассказ.
– К эльфам? Нет! Не волнуйся! Они нашли себе жилище в Вифлееме. А после рождения младенца пришли мудрецы и принесли им чудесные подарки. Хотя… это лишь одна часть празднования Рождества. В наше время оно связано и с Санта-Клаусом.
– Санта-
– Клаус, а не коготь. Его также называют Крисом Крингле или Рождественским Дедом.
– Крис Крингле, – повторил Гензель. Когда мальчик выговаривал букву «к», у него получался какой-то горловой звук. С сомнением в голосе он добавил: – Похоже на имя эльфа. Настоящего.
– Он и есть «именно тот старый веселый эльф», – засмеялся Ник.
– Настоящий эльф? – воскликнула Гретель с тревогой в голосе, перестав плакать. – Добрый или злой?
– О, конечно, добрый! И он любит детей. Приносит им подарки, всякие сладости и кладет под рождественскую елку или в детские носки. Вот почему мы празднуем его появление на Рождество.
Дети смотрели на рассказчика с удивлением. Ник выглядел Таким уставшим, что Зи наконец вмешалась:
– Пора спать, – заявила она. – Завтра Ник расскажет нам новые истории.
Ник встал и помог Зи сложить одеяла так, что они стали напоминать спальные мешки. Внезапно мгновенное движение, замеченное краем глаза, заставило его быстро повернуться в сторону потемневшего окна.
– Что там? – встревожилась Зи, посмотрев вслед за ним в окно. Темное ночное небо начинало светлеть, как будто наступал какой-то неестественный рассвет. – Там кто-то есть?
– Никого, – успокоил ее Ник.
Это снова было его собственное отражение. Оно советовало рассказать Зи историю Эбенезера Скруджа, упомянув и о том, что даже для скряги в конце концов все заканчивается хороню. Пришлось отвернуться от стекла. Идея неплохая, но подсказки призрака не нравились Нику, особенно если они касались его взаимоотношений с Зи.
– Послушайте, дети! Думаю, Санта придет к нам. И тогда вы увидите, что он вовсе не злой, – весело произнес он, сев на корточки рядом с Гензелем и Гретель, свернувшимися калачиками на своих жестких постелях.
Зи оказалась права. Действие мускатного ореха заканчивалось, и детей одолевал сон.
– Он сегодня придет? – Гретель обрадовалась и, широко зевнув, добавила: – Ведь эльфы живут
