– Об астрономии, серьезной литературе, клонировании? – веселился Джадд.
– Не отпускай ее пока, ладно? – Гален был настойчив и серьезен.
– Ну и придумал ты для меня наказание.
– Еще четыре дня.
– Она может сама решить прекратить занятия. – Он принялся застегивать пуговицы на рубашке. – Но, может, и нет. Я заметил, в последние дни она часто отвлекается.
Отвлекается! Забавно, что Джадд употребил именно это слово. Нет, совсем не забавно.
– Она не откажется ни от каких тренировок. Здесь дело касается Барри, и она загоняет себя до полусмерти, только бы увеличить шансы на его спасение.
– Тогда я снова за рулем. – Он сделал вид, что задумался. – Так, что же мне попросить взамен…
– Джадд.
– Ладно. Еще четыре дня. – Он заправил рубашку в джинсы. – Но я буду совсем вымотанным и не смогу заниматься здесь уборкой.
– Спасибо, Джадд. – Гален вышел из сарая и направился к дому. Он купил немного времени, но точно не знал, сколько. Предсказать поступки Елены не стоило и пытаться.
Черт, да и в их отношениях тоже ничего невозможно предсказать. У него было ощущение, будто он идет по воде и в любой момент может провалиться в омут с головой.
Но, видит бог, дело того стоило.
– Мы уже подбираемся, – сообщил Гомез. – Нашли документы на дом Галена в Новом Орлеане. Проверили, но его там не оказалось, но нам удалось обнаружить человека, который прятал эти документы. Адвокат Сэмюэль Дестин. Если он заключал сделку на эту собственность, то вполне мог и на другую. Если нет, то он может знать, кто оформлял документы.
– Нашли его? – спросил Чавез.
– Он на Антигуа. Мы туда едем.
– Будь очень убедительным, Гомез.
– Он там с женой и маленьким сыном. Все пройдет быстро и легко. – Гомез повесил трубку.
«Да, наличие жены и ребенка очень облегчает получение информации», – подумал Чавез. Он сам так часто этим пользовался.
У Дестина есть сын. У какого-то ублюдка – сын!
Он неожиданно ощутил ярость. У него тоже есть сын, но нет возможности учить его. А этот тупой Дестин может. Наверное, это удивительно приятно лепить человеческое существо по своему образу и подобию. Свое продолжение, свое будущее.
Его сын…
Гален разливал кофе, и она не могла оторвать взора от его рук. Сильные кисти, ногти овальные, красивые, пальцы длинные, изящные и умелые. Она почувствовала, как ее охватил жар при воспоминании, насколько умелые.
– Десерт? – спросил Гален.
Она подняла глаза и увидела, что он улыбается. Негодяй. Он знал, о чем она думает.
– Нет, спасибо.
– Уверена? У меня яблочный пирог. Барри крошил тесто, чтобы посыпать сверху.
Она улыбнулась сыну.
– Тогда придется попробовать.
– Я помогу. – Барри вскочил и кинулся за Галеном на кухню.
Она слышала, как они болтают и смеются.
– Ему нравится Гален. – Доминик помолчал. – Но меньше, чем тебе.
Елена сидела молча. Она все время ждала, когда он выскажется. Доминик слишком хорошо ее знал, чтобы не понять, что происходит между ней и Галеном. Надо быть слепым, грустно решила она. Гален никогда не касался ее в чьем-либо присутствии, но обещание свое он сдержал. При малейшей возможности он ее трогал, и она, забыв про осторожность, уже ждала этих прикосновений. Впрочем, зачем врать самой себе? В его присутствии ее одолевала похоть.
– Не огорчайся, – заметил Доминик. – Я тебя не сужу. Знаю, через какой ад тебе пришлось пройти. Если Гален помогает тебе обрести себя, я ему благодарен. – Он поколебался. – Но должен признаться, я беспокоюсь. Ты ведь очень мало о нем знаешь. Он человек сложный и не слишком стабильный.
Она понимала, что это еще слабо сказано.
– Я не ищу в нем партнера на всю жизнь, Доминик. Возможно, мы уедем отсюда, и я больше никогда его не увижу.
Он все еще выглядел озабоченным.
– Прости меня. Это не мое дело.
– Да нет, ваше. – Она наклонилась и положила ладонь на его руку. – Мы ведь одна семья.
