каждый раз, как Хельгины копыта зависали над пустотой, у меня голова шла кругом. Я попыталась вместо этого смотреть на смутные пейзажи внутри островов, но так стало еще хуже. Чем пристальнее я вглядывалась, тем сильнее, казалось, пейзаж втягивал меня в себя. Я обнаружила, что мои колени уходят в стеклянистую поверхность и рука, на которую я опираюсь, проваливается вниз, к зелено-коричневым континентам.
— Ужас какой! — воскликнула я.
Бежавший впереди Ник, которому приходилось обеими руками держаться за колышек и который перелетал с острова на остров, точно на водных лыжах, по идее, должен был бояться еще больше. Но он сказал:
— Да ладно, Родди! Зато какое уникальное приключение!
Грундо утвердительно хмыкнул, и Тоби тоже. Я просто ушам своим не поверила. Одна из Иззей сказала:
— Мы, наверное, первые из людей, кто это делает! Это что же получается: они все храбрее меня?! После этого я попыталась выпрямиться и смотреть вперед. Я даже не знаю, что было хуже: бежать по скользким, колеблющимся островкам или прыгать в пустоту и над пустотой, на следующий остров — хотя самым худшим был тот момент, когда я оступилась и едва не утянула за собой остальных. И это путешествие, казалось, тянулось вечно.
А потом вдруг все кончилось. Коза взмемекнула дурным голосом, взбрыкнула белым задом и нырнула вниз головой, как утка, в остров, ничем не отличающийся от остальных. Мы промчались следом за ней сквозь озаренный зеленым светом тоннель, через лес, где сидела огромная пятнистая кошка, проводившая нас презрительным взглядом, — и очутились на месте.
Глава 2. НИК
Я понял, что мы пришли, когда увидел пятнистую кошку Романова. Она дернула самым кончиком хвоста, явно издевательски, но я испытал такое облегчение, что мне было все равно. Я только пожалел, что не могу вызвать сюда свою черную пантеру, которая вот так же поджидает меня у пределов моего родного мира, — и тут мы оказались на острове Романова. Я еще никогда в жизни не был так счастлив. Эти острова, конечно, поразительные, но и жуткие в то же время. Родди выглядела просто ужасно: казалось, она вот-вот свалится в обморок. Она лучше детей понимала, на какой страшный риск мы пошли.
Иззи все квакали про то, почему тут море и небо в полосочку.
Я наклонился и снял цепочку с шеи Хельги.
— Заткнитесь, пожалуйста! — попросил я, когда коза рысцой направилась за холм. — Просто это место скроено из разных других мест, только и всего.
— Ты должен хорошо к нам относиться, — сказала одна из них. — Мы ведь спасли вас от этого толстого дядьки.
Я не ответил. Мне внезапно пришло в голову — это было как озарение, — почему коза привела нас в ту библиотеку в мире Плантагенетов. Потому что там был Максвелл Хайд, вот почему! А эта коза считала, будто на Максвелле Хайде свет клином сошелся, вот и отправилась туда его искать!
— Ну, отвечай! — потребовала одна Иззи.
— Ник, поговори с нами! — проворковала другая.
— Клопы! — сказала Родди, громко и с выражением. Близняшки испуганно ахнули. Возможно, из-за того, что сказала Родди (что бы это ни значило), но, думаю, скорее оттого, что именно в этот момент из-за холма с топотом вылетела Мини, раскинув уши и вытянув хобот. На самом деле, она казалась огромнее, чем я помнил, более корявой и какой-то более уверенной, что ли. Иззи завизжали и кинулись бежать в разные стороны. Родди села на землю, как будто ей отказали ноги, а Грундо с Тоби вроде как спрятались за нее. Но Мини не обратила на это внимания. Она подбежала прямо ко мне и остановилась, возбужденно топоча ногами и вроде как ощупывая меня хоботом. Хобот скользил по моему лицу, по груди, по бокам, как ласковая серая змея.
— Ник! — говорила она. — Это правда ты! Я по тебе так скучала!
Я пролез под хоботом, между бивнями — на бивнях были красивые новенькие золотые обручи, в которых явно присутствовало какое-то волшебство, — и обнял ее морду, насколько мог дотянуться.
— И я по тебе тоже скучал, Мини, — сказал я вслух. — Это было что-то вроде ностальгии.
Она обвила хоботом мои плечи. Это было похоже на объятия.
— И я, и я тоже! — сказала она. — Я ждала-ждала, все эти десять лет!
— Десять лет?! — переспросил я.
— Десять лет, — подтвердила она. — Я считала. Последний раз я тебя видела, когда я наелась этих яблок. Когда ты ушел, Романову пришлось использовать свою магию, чтобы привести меня в чувство. И с тех пор прошло десять лет.
Но мне все равно не верилось.
— Так тут действительно прошло десять лет? А у нас всего около трех недель…
Так вот почему Мини выглядела настолько крупнее.! Когда я впервые с ней встретился, она, по- видимому, была довольно молодой слонихой, а теперь она повзрослела.
Позади меня Тоби с Грундо обсуждали нас.
— Слониха действительно с ним разговаривает, — заметил Тоби.
— Да, — ответил Грундо. — У нее голос как у толстой старой тетушки, но слов я почти не разбираю. А ты понимаешь, что она говорит?
— Кто эти скромные, интеллигентные мальчики? — спросила Мини.
Я хихикнул. Тоби с Грундо временами напоминали двух старичков. Я обернулся и представил всех друг другу.
— Это Мини, — сказал я, — моя любимая слониха. Мини, это Тоби, это Грундо, а девочку, которая сидит на траве, зовут Родди. Вон тех близнецов зовут Изадора и Ильзабиль, но кто из них кто — лучше не спрашивай.
— Приятно познакомиться, — сказала Мини, вежливо помахивая хоботом.
Иззи от этого театрально отшатнулись, но Родди встала и сказала:
— Приятно познакомиться, Мини.
Значит, девчонки Мини понимают. Интересно…
— Романов здесь? — спросил я.
— Да, — сказала Мини, — только что вернулся откуда-то. Он в доме.
Мы все вместе поднялись на холм и спустились к дому. Сейчас он выглядел роскошным и вполне ухоженным. Он был выстроен из светлого дерева и гладко отесанного голубоватого камня. Коза топталась у красивой белой парадной двери и блеяла во все горло. Вокруг нее теснились куры. Когда мы подошли к дому, из двери, вытирая лицо полотенцем, вышел Романов, чтобы посмотреть, что за шум. Мы все остановились; Родди пробормотала:
— Теперь я понимаю, что ты имел в виду.
Это все тот эффект, который производил Романов. Он был в полной силе. Сила буквально потрескивала вокруг него. А в остальном он выглядел точно так же: как худощавая и энергичная темная молния. По нему было совсем не видно, что прошло десять лет.
— Снова ты! — сказал он мне. Прозвучало это сухо и неприветливо. — Десять лет тому назад мне приснилось, что ты вернулся с толпой детей.
— Это когда вы болели, — сказал я. — Возможно, это украсило ваши сны. Нам нужна помощь…
Коза бодала Романова, топала ногами и блеяла.
— Минуточку! — сказал он и положил обе руки на голову Хельги.
Секунду спустя он провел руками по ее бокам.
— Да, у тебя проблемы, — сказал он ей, — но теперь все в порядке.
Он взял ее за рог и повел вдоль дома.
— А что с ней такое? — спросил я.
— Она рожает, — ответил Романов, обернувшись через плечо. — У нее вот-вот появятся козлята. Покорми кур, будь так добр, пока я устрою ее в сарае. А вы, остальные, отправляйтесь в дом и поищите себе на кухне чего-нибудь попить.
Иззи захлопали в ладоши — они, похоже, пришли в восторг.
