соревнования. Примерно в половине третьего в дверь постучал какой-то человек. На всякий случай я сунул в карман пистолет и отозвался.
— Мистер Спенсер? — Человек был одет в полосатый костюм и соломенную шляпу с маленькими полями и широкой голубой лентой. Его речь не отличалась от американской, но так говорила половина канадцев. У обочины с невыключенным двигателем урчал «додж-монако» с квебекскими номерами.
— Да, — отозвался я почти моментально.
— Я от фирмы мистера Диксона. У меня для вас конверт, но прежде я бы хотел взглянуть на какое- нибудь удостоверение.
Я показал ему свою лицензию с фотографией. На ней я выглядел крайне решительно.
— Да, — согласился он. — Это вы.
— Меня это тоже разочаровывает, — пошутил я.
Он автоматически улыбнулся, вернул мне лицензию и вынул из кармана пиджака большой толстый конверт. На конверте значилось только мое имя и логотип фирмы «Диксон Индастриз» в левом углу.
Я взял конверт. Человек в полосатом костюме попрощался, пожелал хорошо провести время и, вернувшись к ожидающей машине, отбыл.
Я зашел в дом и уже там вскрыл конверт. Это были три комплекта билетов на все оставшиеся соревнования. Больше ничего. Никакой служебной карточки, типа «Желаем хорошего отдыха». Мир казался обезличенным.
Хоук и Кэти вернулись, когда я приканчивал четвертую бутылочку эля.
Хоук сразу откупорил бутылку шампанского и налил по бокалу для себя и для Кэти.
— Как поживает малышка Сюзан? — спросил он, садясь на диван, Кэти села рядом, не проронив ни слова.
— Прекрасно. Передавала тебе привет.
— Диксон согласился?
— Да. Кажется, я дал ему новую цель в жизни. Ему есть над чем поразмыслить.
— Это лучше, чем смотреть дневные программы по ящику, — заметил Хоук.
— Вчера что-нибудь заметили или сегодня?
Он покачал головой.
— Мы бродили там целыми днями, но никого из знакомых Кэти не засекли. Стадион огромен. Мы его еще не весь осмотрели.
— Купили билеты у спекулянтов?
Хоук улыбнулся.
— Пришлось. Хотя я терпеть этого не могу. Но это твои деньги. Будь моя воля, я бы повышвыривал их всех к черту. Ненавижу спекулянтов.
— Ну да! Как служба безопасности?
Хоук пожал плечами:
— Их много, но ты ведь сам понимаешь. Нельзя ни разу не ошибиться, пропуская через себя по семьдесят-восемьдесят тысяч человек ежедневно три раза на дню. Их довольно много, но, вознамерившись выкинуть какую-нибудь штуку, я бы без труда провернул бы задуманное. Не напрягаясь.
— И унес бы ноги?
— Конечно. Причем, без особых усилий. Это огромный город. Тысячи людей.
— Ну что ж. Завтра посмотрим, у меня есть билеты, и нам не придется общаться со спекулянтами.
— Годится, — обрадовался Хоук.
— Ненавижу коррупцию, в каких бы видах она ни проявлялась. А ты, Хоук?
— А я борюсь с ней всю жизнь, босс. — Хоук отпил еще немного шампанского. Как только опустевший стакан коснулся стола, Кэти тут же наполнила его. Она сидела так близко, что ее бедро касалось ноги Хоука, и неотрывно наблюдала за ним.
Я выпил еще пива.
— Тебе нравятся соревнования, Кэт?
Она кивнула, даже не взглянув в мою сторону.
Хоук ухмыльнулся.
— Она тебя не любит, — пояснил он. — Говорит, ты не настоящий мужчина. Мол, ты слабый, слишком мягкий и нам следует бросить тебя. Кажется, она считает тебя дегенератом.
— Везет мне с девками, — бросил я.
Кэти покраснела, но ничего не сказала. Только посмотрела на Хоука.
— Я пояснил, что она слишком тороплива в своих суждениях.
— И она тебе поверила?
— Нет.
