восстанию, руководящие товарищи просили партком Намбо подождать с выступлением, но весть о нем уже облетела весь город, и люди сами вышли на улицу. Они пошли на верную смерть. Теперь видишь, как необходимо всем и каждому рассказать о событиях в Намбо? Послушай, что пишет товарищ Танг. Дык прилег на циновку и, повернувшись к свету, нашел запомнившееся ему место. - 'Пусть зверская расправа с нашими братьями укрепит наши сердца и раздует в них пламя возмущения. Пусть Намбо станет для нас примером героизма и трудным уроком на будущее'. Вот как умеет сказать товарищ Танг.
- Раньше я бы плакала, узнав про такое. Теперь - нет!
- Если о каждом случае народного возмущения люди станут узнавать вовремя, врагам придется туго. Еще продолжался террор в Намбо, когда отказались подчиняться приказам солдаты. В знак протеста против кровавых зверств они захватили блокпосты в Тёранге и Долыонге и двинулись к городу Винь. Как только партия узнала о восстании, она обратилась к народу с призывом поддержать солдат. К сожалению, они не сумели долго продержаться.
- Я хочу быть с тобой, - прошептала девушка.
- Кажется, на сей раз они у нас в кармане, - сказал Уэда, опуская бинокль. - Взгляните на тот островок, прилепившийся к берегу, господин Жаламбе. Вам не кажется подозрительным поднимающийся над ним дымок?
- Может, горит что-нибудь? - усомнился Жаламбе, приникая к окулярам.
- Чему же гореть, если вокруг вода? Нет, когда мои люди дважды засекли поблизости от реки этого субъекта, я сразу смекнул, что они скрываются на воде. Мы обшарили квадрат за квадратом, прежде чем обнаружили эту сплавину. Не сомневаюсь, что она скрывает лодку. Больше спрятаться негде.
- С берега туда не очень-то подберешься. Трясина.
- Прикажите оцепить дамбу, - процедил Уэда сквозь стиснутые зубы. - Живо на катер! Я останусь наблюдать здесь. На случай, если они попытаются скрыться в траве, оставьте мне снайпера.
* * *
Конспиративная квартира, которую Уэда снял для деликатных встреч, находилась в туземной части города. Это была убогая хижина из обмазанного глиной тростника, затерявшаяся в извивах грязного переулка, настолько узкого, что туда едва могла въехать арба.
Жаламбе казалось, что из темных глубин за ним неусыпно наблюдают сотни враждебных глаз. Он всегда неуютно чувствовал себя в туземных кварталах.
От свидания с Уэдой ничего хорошего для себя он не ждал. Из парочки, взятой на сампане, до сих пор не удалось выколотить ничего путного, а канбо, за которым так усиленно охотился Уэда, словно сквозь землю провалился. Есть от чего прийти в уныние.
'Не мог подыскать уголок поприличней, обезьяна, - уныло подумал Жаламбе. Того и гляди, всадят нож между лопаток'.
- С чем пришли, господин Второе бюро? - встретил его вопросом японец.
- Пока обрадовать нечем, - развел руками Жаламбе. - Но есть основания полагать...
- Это я уже слышал от вас в прошлый раз, - грубо перебил японец, продолжая приветливо улыбаться. - Когда же вы наконец перестанете пить и начнете работать?
Жаламбе молча проглотил обиду. Возразить по существу ему было нечем, а оскорбления его не задевали.
- Как мои красные? Что вам удалось из них вытянуть?
- Мы работаем с ними, - излишне бодро заявил Жаламбе. - Они от нас не уйдут.
- Это не работа! - ударив кулаком по столу, вскочил Уэда. - Я слушаю вас, господин Жаламбе, - сказал он, садясь на место. - Продолжайте.
- Не исключено, что девчонка действительно ничего не знает. Она производит впечатление форменной дикарки. Кусается и воет. Но парень! - Не спрашивая разрешения, Жаламбе закурил. - Нам удалось установить его личность. Это некто Нго Конг Дык, мелкий служащий 'Сентраль электрик'. Мы его давно разыскивали.
- Теперь он у вас. И что же?
- Не все сразу, - сказал Жаламбе, деликатно отгоняя дым в сторону. Впрямую расколоть не получилось, поищем другие возможности... Он сейчас в тюремном лазарете. - Жаламбе старался не смотреть на японца. - Пусть немного передохнет.
- Я принимал вас за контрразведчика, господин Жаламбе, - пренебрежительно процедил Уэда. - А вы просто заштатный вышибала. Я отказываюсь с вами работать... Интересно, в новой Франции найдется хоть парочка профессионалов или все остались в немецкой зоне? Придется проконсультироваться с господином послом Сотомацу.
- Зачем же так ставить вопрос? - Жаламбе притворился глубоко обиженным.
Он сидел с опущенной головой, как проштрафившийся школяр, и растирал пальцами сигаретный пепел.
- Скажите, господин Жаламбе, - вкрадчиво осведомился Уэда. - За что вас ударили по физиономии в баре отеля 'Катина'?
- Вы знаете? - дернулся, как от электрического разряда, Жаламбе. Впрочем, что же тут удивительного. - Он осуждающе поцокал языком. - Просто безобразная пьяная драка, господин Уэда. Вы, японцы, победители, и вам не понять психологии побежденных.
- Са-а6, - озадаченно кивнул Уэда. - Любопытная точка зрения. Но почему господин Фюмроль именно вас посчитал ответственным за уступку тайской стороне?
- Вероятно, потому, что ему было проще дать по морде мне, а не генерал-губернатору. Наконец, я оказался ближе. Можно сказать, подвернулся под руку. Очень просто.
- Са-а, - повторил Уэда. - А что, - спросил он, круто меняя тему, господин Фюмроль остался недоволен условиями перемирия?
- Вас это удивляет? Стоило нам впервые за двадцать лет одержать маленькую победу, как нас тут же принудили капитулировать. Тут хоть кто взвоет.
- У меня создалось впечатление, что он очень непоследовательный человек. Сам не знает, чего хочет. Он из тех, кто, полюбовавшись зацветающей вишней у ворот Курамон, приходит потом с топором, чтобы срубить эту вишню. Любя Японию, он ухитряется ненавидеть японцев. Боюсь, что он плохо кончит.
- Фюмроль интересует вас? - насторожился Жаламбе.
- Как вам сказать, - уклончиво качнул головой Уэда. - К партнеру всегда приглядываешься... Не провали вы дела с этими речными голубками, я бы, возможно, предоставил вам шанс расквитаться.
- Простите, господин Уэда, но я не совсем понимаю...
- Все крайне просто, господин Жаламбе. Человек вашей профессии мог бы понять с полуслова... Вас не очень удивит, если я признаюсь, что мы начали следить за господином Фюмролем с того самого момента, как он высадился в Хайфоне?
- Ах, вот в чем дело! - догадался Жаламбе и с живейшим интересом спросил: - И что же?
- Так вот, любезный... - Уэда снисходительно смерил собеседника взглядом. - Ваш пациент, которого вы зачем-то уложили на больничную койку, был частым гостем господина Фюмроля. Неоднократно замечен и сфотографирован там. Это, собственно, и позволило нам выявить его контакты. Они весьма многообещающи. От вьетнамской эмиграции до большевистского подполья в Ханое. У меня есть подозрение, что этот хрупкий юноша был связным между интересующим нас лицом и господином Фюмролем. Видите, как мы много теряем из-за вашей нерасторопности? - С железной последовательностью он вернулся к началу разговора: - Пора взяться за ум.
- Постойте, постойте! - Жаламбе схватился за лоб. - Кажется, я начинаю кое-что понимать. - Он отрицательно покачал головой. - Вы попали в самую точку, но тем не менее вы ошибаетесь, сударь. Фюмроль тут ни при чем. Французский маркиз - и неумытые туземные коммунисты! Смешно. Тут дело другого рода. Этот самый Дык разыскивался нами в связи с саботажем на электростанции. Понимаете? Еще прежний губернатор обратил внимание на перебои в подаче энергии, которые совпадали по времени с разного рода мероприятиями властей. Вот какая штука. Фюмроль только жертва подобных забав. Простое сопоставление фактов позволяет легко вычислить искомое неизвестное. Это некто Тхуан, повар, перешедший Фюмролю в наследство от Катру. И как это раньше не приходило мне в голову? - Он ударил себя по лбу. - Словно кто глаза занавесил!
- Надо брать, пока не ушел.
- Фюмроль в этот час может оказаться дома, - озабоченно вздохнул Жаламбе.
