— Конечно, надо же похвастать прической.
— Никки встречается в пабе с друзьями, и меня позвала. Папа вечером к тебе зайдет. Хорошо?
— Здорово. Схожу в прокат и возьму какой-нибудь фильм.
— Ладно. Давай не долго, я ужин пока приготовлю.
Все это время мне казалось, что я будто разделена на две части: одна внутри тела, все ощущает, а вторая — где-то под потолком, все видит. И зрелище было то еще: мы оба на четвереньках на полу, в кухне у Никки, юбка у меня задрана до пояса, трусы на одной ноге, и он трахает меня, отбивая такт причиндалами, захватив ладонями груди, дышит мне в шею. И кто-то другой говорит моим голосом: «Давай, давай, давай. Еще, еще, еще». Негромко, чтобы не слышали в соседней комнате. Будто на качелях, в идеальном ритме – как ребята на серфинге ловят волну. Мы не в силах были прерваться, даже когда дверь скрипнула, и на кухню упал свет из прихожей. Кто-то застыл в дверях – наверное, Алан, – я слышала, как он шумно вдохнул, а потом быстро закрыл дверь и ретировался в гостиную, где были остальные.
А мы продолжали до победного конца, пока оба со смехом не рухнули на пол.
— Грязный какой… Никки надо бы подмести.
— Ушам своим не верю… значит, я теряю форму.
— Если ты потерял форму, хорошо, что мы раньше не встретились - я бы концы отдала.
Он улыбнулся:
— Ты и сама ничего.
— Танго танцуют двое. — Я надела трусы и одернула юбку. — Пойду в ванную, приведу себя в порядок.
— Мне здесь тебя подождать или пойти в гостиную?
— Как хочешь. Они все равно не поверят, что мы бутерброды нарезали. Нас Алан застукал.
— Видел. Хочешь, уйдем?
— Нет, иначе я им в глаза никогда не решусь посмотреть. Подожди минутку, пойдем туда вместе, ладно?
О подобном думаешь потом, что это, наверно, судьба. И все же в тот субботний вечер Дэвид оказался в нашей компании по чистой случайности. Потом он сказал, что с Дереком видится нечасто, просто днем с ним столкнулся, а планов особых не было. А я всего лишь хотела погулять, посмеяться, похвастать новой прической и развеяться. Но когда он пришел в паб, то нарочно сел рядом со мной, и хотя мы друг с другом почти не говорили, я просто знала. Он смотрел на меня, откровенно смотрел на меня, и я чувствовала, что краснею.
Он наклонился ближе.
— Классная стрижка.
— Спасибо. У меня был заскок. Дала парикмахеру карт-бланш.
— Честно, тебе идет. Выглядишь потрясающе.
В тот вечер, хотя мы почти не общались один на один, мы будто все время были вместе. Его нога касалась моей, я ощущала его тепло и запах его одеколона. Из бара мы пошли к Никки, и пока она разливала напитки, он взял меня за руку и повел на кухню, захлопнул дверь и вот, я к ней прижата, и мы целуемся так, что нельзя дышать, и я по-прежнему не понимаю, как мы оказались на полу, или почему подошли друг другу, как две половинки чего-то, что было разбито, и стало опять одним целым.
— Я пришла.
Я заглянула в гостиную. Энн Мари и Джимми в полумраке сидели на диване, уставившись в телевизор, - жутковатый свет падал на их лица.
Энн Мари оглянулась:
— А, привет.
Джимми не оторвался от экрана.
— Чаю хотите?
— Да, пожалуйста.
Я поставила чайник, а потом пошла в ванную и посмотрела в зеркало. Я не могла понять, отчего они не заметили, как я переменилась - я выглядела совершенно иначе, и дело было не в прическе. Взгляд был теплый, глаза блестели, кожа светилась. И пахла, наверно, я по-другому. Стоя у раковины, я вымылась, смыла с себя все липкое, вытерлась сухим полотенцем. Потом пошла в спальню, надела чистое белье и натянула джинсы, вернулась на кухню и заварила чай.
Я собиралась сказать, что пролила что-то на юбку и поэтому переоделась, но Энн Мари и Джимми меня даже не спросили - они вообще ничего не заметили. Мы посидели, попили чай, досмотрели фильм, потом Джимми ушел, Энн Мари отправилась спать. А я осталась в гостиной глядеть на огонь.
У меня в голове не укладывалось. Я совершила такое - в жизни не могла бы подумать, что это случится, - вступила в связь с человеком, которого едва знала, и где-то в кухне на полу, а потом прихожу домой, и два, казалось бы, самых близких мне человека ничего не замечают – сидят себе, смотрят телевизор. И вот что еще я не могла понять: почему же мы с Джимми так ведем себя, будто ничего не случилось? Сидим, смотрим телек с Энн Мари, как в прежние времена, а поздно вечером он просто встает и уходит. Будто это нормально. Потом в моей памяти вновь возникла эта картина: я и Дэвид. Мы с ним на полу – я ощущала его, слышала запах. Теперь все воспринималось иначе.
Под утро я проснулась оттого, что мне снился сон - нестрашный, но очень странный. Там было зеленое озерцо – вода ярко-зеленая, неестественного цвета, - и я пыталась перебраться на другой берег. Казалось, там неглубоко, но ступив в воду, я начала тонуть и перепрыгнула на ближайшую кочку, и на другую, и на третью. Так я перепрыгивала и не утопала, но я знала, что если остановлюсь – тут же уйду на дно. Вязкой тины там не было, вода была холодной и ледяной. Кто-то на том берегу ожидал меня – какой-то мужчина; я думала, что Джимми, но тот человек на него не был похож. Я проснулась, когда была еще далеко от него и от спасительного берега.
Было пять часов утра, но засыпать не хотелось – я боялась, что опять все это увижу. Сны у меня бывали и пострашнее, но этот был неуютный. Обычно мне снится что-то очевидное, сразу ясно, что к чему, - но тут… Я откинулась на подушки, закрыла глаза, и снова ощутила холод воды под ногами - страх, что я утону - и радость, что выпрыгнула из воды; и все вокруг – вода, небо - словно светится едким зеленоватым светом - и какая-то тень ждет меня там, на скале, на другом берегу. К чему это все - я просто не могла понять.
В теле все сильней ощущалась усталость, от этого я постепенно расслабилась, и мне вспомнился вчерашний вечер. Тепло растеклось внутри меня, уютное тепло. Вчера, на самом деле, я этого не ощутила - все было слишком быстро, резко и отчаянно. Мы не могли потом полежать рядом и что-то почувствовать. А вчера я пришла домой взбудораженная и слишком уставшая. И вот теперь, лежа в постели, я вспомнила его, стала представлять, как бы все у нас было, если бы мы никуда не спешили.
Когда мы с Джимми перестали спать вместе, это был ужас - я на стенку лезла. Но потом смирилась, и мое тело, как я думала, тоже. Но вчера стало ясно, насколько мне этого не хватало - не только душевного тепла, но и физической близости.
Я по-прежнему не могла понять, как это случилось. Дэвид мне нравился – он был приятный парень, – но я толком его не знала; и как же я очутилась с ним на полу, и даже не могла подождать, пока мы где-то уединимся? Я тихо лежала, пока сквозь занавески не забрезжил рассвет, и тогда уснула.
Днем позвонила Никки.
— Ну и чего там у вас с Дэвидом?
— Погоди, перейду в другую комнату, тут телевизор мешает. — Я перенесла телефон в спальню и сказала, понизив голос. — Никки, если честно, я сейчас не могу говорить, Энн Мари дома.
— То есть, мне ждать дозавтра, чтобы узнать все смачные подробности? Не знаю, что вы там вчера вытворяли, но когда Алан вернулся – надо было видеть его лицо.
— Ладно тебе… А ты как вчера? Мне показалось, у тебя с Аланом что-то наметилось.
— Не знаю. Обещал позвонить на этой неделе. Он паренек ничего. Правда, не в моем вкусе. Ну что,
