— Бесконечно скрываться я не смогу. Осирис рано или поздно найдет меня. Ты должен что-нибудь придумать, Сет. А когда придумаешь, ты знаешь, где меня найти, — Тун быстро встал и зашагал к выходу.
Когда он ушел, Сет повернулся ко мне:
— Теперь твоя очередь, Кверт. Ты должен скрыться, пока я снова не призову тебя, мой друг. Будто тебя и не было здесь вовсе. Я же дождусь Исидо. Ступай.
Глава 25
Патагония — так называется область на юге Аргентины, представляющая собой обширное плато, с запада граничащее с древней и величественной горной цепью Анд, вечно покрытых снегами, а с севера окаймленное реками Рио-Колорадо и Рио-Негро. Большую часть Патагонии занимают безлюдные степные равнины — пампасы со скудной растительностью, часто пронизываемые сильными ветрами, и многочисленные озера — родина фламинго. «Ханебу-2», пилотируемый Хенке на предельно низкой высоте, спугнул стаю этих розовых птиц и приземлился несколько минут спустя у подножия гор. Не мешкая, мы высыпали на яркое солнце. В январе — феврале средняя температура в этих местах около пятнадцати градусов тепла, но стоит притихнуть холодному ветру, и начинает здорово припекать. Магдалена, Зигрун и Мария с удовольствием щурили глаза от яркого солнца и вдыхали свежий воздух.
Вчера вечером Хорст поделился со мной идеей. К нему поступило сообщение о необычном месте на границе Анд и Патагонии. Немецкие агенты в Аргентине зафиксировали и направили в «Аненербе» рассказ одного из местных пастухов, рассказывающего о виденном им подземном городе с храмом в виде многоступенчатой пирамиды. Информация о необычных явлениях по всему свету в соответствии с указанием Гиммлера в обязательном порядке направлялась в нашу организацию. В день иногда поступало до сотни подобных рапортов. С недавних пор архив «Аненербе» стали перебрасывать в Новый Берлин, и Хорст старался хотя бы выборочно изучать поступавшие бумаги. Наткнувшись на рапорт с пересказом истории пастуха, он не придал ему особого значения. Однако вскоре вернулся к нему, подумав, что это неплохой повод устроить интересный вояж для замкнувшейся в себе Марии Орич и желавших хоть ненадолго вырваться из-под ледяного купола Зигрун и Магдалены. Возможно, что и самому ему хотелось развеять плохое настроение, которое не покидало его последнее время. Я с удовольствием поддержал это предложение. В качестве пилотов мы решили задействовать Хенке и летчика-испытателя Альфреда Готта. Готт был ровесником Хенке и похож на него, словно брат. Оба весьма смешливые и по-детски наивные, офицеры с недавних пор стали друзьями. Вместе они дни напролет возились с «летающими тарелками» и, несмотря на внешнюю несерьезность, стали опытными пилотами необычных летательных аппаратов. Ранним утром мы всемером, переодевшись в гражданское платье, погрузились в «Ханебу», и огромный диск нырнул в Черное Зеркало. Менее чем через час мы были уже в воздушном пространстве Аргентины.
На ровной площадке между обломками скал, вросшими в землю, мы натянули тент и установили небольшой стол с легкими плетеными стульями вокруг. Девушки расставили термосы с чаем и кофе, разложили хлеб, масло и сыр. У всех было приподнятое настроение. Мы вдруг превратились в компанию друзей, отправившихся на пикник в живописном местечке. Мария тоже повеселела. Щеки ее разрумянились, а на губах все чаще играла улыбка. И только гигантский диск с покатыми боками, возвышающийся над зарослями густого кустарника, напоминал о точке нашего отправления в сумеречных катакомбах Атлантиды.
Попивая чай, я слушал веселую перепалку пилотов, решивших рассмешить девушек, и посматривал на кондора, парящего высоко над зеленой равниной. Хорст же внимательно рассматривал скалы. Допив свой кофе, он достал карту.
— Думаю, что без проводника мы здесь вряд ли что-либо найдем, — заметил я.
— К рапорту приложена довольно точная карта и подробно описан ориентир. Как это ни удивительно, но он прямо перед нами. — Хорст указал на скалы.
Я проследил за его взглядом и разглядел силуэт, отдаленно напоминающий грузную человеческую фигуру из серого камня. Это было грубое изваяние какого-то божка с круглыми глазами и сложенными на груди руками. Время и ветра не пощадили его. Если бы Хорст не подсказал, я, скорее всего, принял бы его за старый валун. Однако изображение божка в углу карты, нарисованной от руки, было довольно точным и вкупе с координатами, указанными в рапорте, не оставляло сомнения в точности нашего приземления. Мне не хотелось лезть в скалы и искать какую-то пещеру. Я бы с удовольствием выпил еще чашечку чая в кругу весьма приятной мне компании и с видом на залитую солнцем равнину Патагонии, но Хорста божок заинтересовал, и он двинулся в его сторону. А я-то надеялся просто хорошо провести время и порадовать сменой обстановки Магдалену! Но, дав указание Вернеру Хенке и Альфреду Готту быть начеку и посматривать по сторонам, я недовольно поплелся вслед за группенфюрером. Отсутствие снаряжения давало мне надежду, что это исследование скал надолго не затянется.
Хорст добрался до божка и, сверяясь с картой, отсчитал сорок шагов на юг и десять на запад. В итоге мы оказались у входа в узкую расщелину между невысоких, но достаточно неприветливых скал. Из расщелины веяло неприятным холодком, а запах вызвал у меня смутную тревогу. Хорст же, ни слова не говоря, начал протискиваться между камнями. Поправив кобуру с «вальтером» и обреченно вздохнув, я начал протискиваться вслед за ним. Через мгновение я и Хорст почти одновременно провалились куда-то вниз. Отряхнувшись, мы осмотрелись и поняли, что оказались в небольшой пещере. Я было обрадовался, что смотреть здесь нечего, но в углу пещеры Хорст высветил своим фонарем узкую лестницу из грубо обтесанных камней, уходящую в глубь земли.
— Может, не стоит? Нора каких-нибудь контрабандистов, да и снаряжения мы не захватили, — недовольно поморщился я в ожидании безрадостной перспективы спуска вниз.
— Только посмотрим, куда ведет лестница, и вернемся.
— Скорее всего, на полпути она давно завалена породой, и делать там будет нечего, — попытался протестовать я, но Хорст меня не слушал и уже ступил на лестницу.
— Дьявол, — чертыхнулся я вполголоса.
Лестница, петляя, уводила нас все ниже и ниже. Короткая кожаная куртка уже с трудом сохраняла тепло. Идея с исследованием этой пещеры нравилась мне все меньше. Я придумывал поводы повернуть назад. Вдруг лестница кончилась, и мы оказались под высокой каменной аркой. Хорст повел фонариком по сторонам, но я и без фонаря все мог разглядеть. Мы стояли в начале длинной подземной улицы, вдоль которой были выложены из камня и глинистого раствора низкие одно— и двухэтажные хижины. В конце улицы, метров через триста, возвышалось некое подобие башни, очертания которой угадывались довольно смутно.
— Городом это назвать трудно. Скорее подземная деревня, — недовольно пробурчал я, вспоминая стол с бутербродами и булочками наверху.
— Терпение, Эрик, терпение. — Хорст зашагал по утоптанной улице, время от времени заглядывая в какую-нибудь из хижин. Но кроме глиняных черепков, старых обглоданных костей и охапок гнилой травы, там ничего не было. Наконец мы дошли до сооружения высотой около двадцати метров, которое весьма отдаленно напоминало знаменитые пирамиды ацтеков. Хорст отважно шагнул в высокую узкую арку. Внутри, на круглой площадке из грубой брусчатки, помещался большой плоский камень, залитый чем-то темным.
— А ведь это храм, — продолжал осмотр Хорст.
— А это алтарь для жертвоприношений, — сказал я, с подозрением проведя рукой в перчатке по темным подтекам на камне. Растерев липкую субстанцию пальцами и втянув воздух ноздрями, я осторожно расстегнул кобуру и вытащил «вальтер».
— Герман, — тихо позвал я группенфюрера, — подойдите, пожалуйста, ко мне.
Хорст, встревоженный моим голосом, приблизился.
— Это человеческая кровь, группенфюрер, — кивнул я на длинный камень. — И еще — за нами сейчас наблюдают. Не делая резких движений, приготовьте оружие.
В гуще темноты у противоположной стены храма начала вырисовываться гигантская фигура. Это было
