Потрепанная эскадра мятежников, подчинившись приказу с командирского мостика «Меча Шумера», растянулась на орбите Геллы-2. Полностью деморализованные экипажи готовились к сдаче. Потери геллов были ужасающими — почти девять тысяч человек, то есть почти половина всех мятежников. Трит Ранган пропал без вести. Ни его самого, ни ближайших соратников среди спасшихся не было. Проведя блиц- дознание, я выяснил, что штаб мятежников дислоцировался на самом нижнем, десятом, уровне базы. Казармы же даргонских киберов располагались на седьмом и восьмом уровнях. Уверенность Рангана в ископаемой кибернетической армии сыграла с ним злую шутку. Хотя я-то знал, что виной всему стал даргонский шпион, прибывший на планету вместе со мной. «Баер» сумел в течение часа каким-то образом перепрограммировать киберов. Хорошо, что ему не удалось сделать ничего подобного с даргонскими кораблями. Но для всех «Баер» погиб смертью героя, и лишь я знал, что сейчас в недрах Геллы-2 он восстанавливает базу для своих хозяев, прячущихся в океанских глубинах Земли.
— Отличная работа, командор, — Хан отвлек меня от задумчивого созерцания эскадры мятежников. — Ее Величество и Палата Жриц довольны нашими действиями и достигнутыми результатами.
— И что дальше? — кивнул я в сторону монитора с кораблями.
— На Рифе-32 сейчас развертывается фильтрационный пункт. Всех пропустят через него. Всем, кто не разыскивается за преступления, совершенные в прошлом, будут дарованы прощение и свобода. Даргонские корабли будут уничтожены.
— А какие указания относительно Геллы-2?
— Бомбардировка зарядами с антиматерией. От наследия даргонов не останется и следа, — довольный Хан подал мне бокал с чатлем. — Вы действительно герой, командор фон Рейн. Все прошло даже лучше, чем мы предполагали. Шумер выступил в качестве миротворца, и в то же время геллы получили хорошую кровавую взбучку. Теперь лет на пятьсот о попытках мятежных действий с их стороны мы можем забыть.
«Кровавый зверь, а не герой, — подумал я о себе. — Столько жертв из-за того, что я рискнул взять с собой „Баера“».
— А когда прибудет бомбардировщик?
— Через трое суток он будет здесь.
— Меня беспокоят «сюрпризы» о которых упоминал Ранган. Базу надо еще раз осмотреть. Пленные упоминали о секретном секторе на десятом уровне.
— Эрик, не сходи с ума! Через трое суток мы сотрем базу в порошок вместе со всеми «сюрпризами», — Тархем отставил свой бокал с чатлем.
— А вдруг будет поздно? — мысли о «Баере» и эмблеме с черепами на нижнем уровне не давала мне покоя. — Вдруг там есть что-то экстраординарное. Я должен это узнать.
— Я просто отказываюсь тебя понимать! Эта миссия невозможна! На базе десять тысяч даргонских киберов!
— Мы видели не более двух сотен и при этом большую их часть разнесли в куски.
Выпив одним махом бронзовые остатки чатля, Тархем откинулся в кресле и, подперев рукой голову, уставился на меня с озадаченным видом.
— Я видел в зале, где нас принимал Трит Ранган, странную эмблему, — решился сказать я.
— Что за эмблема? — насторожился шумерянин.
Когда я описал ее, Хан довольно долго молчал, прежде чем ответить на мой вопрос.
— Возраст этой эмблемы без малого миллион лет. Когда-то запрещенный, а ныне забытый проект одного из предков ренегата Осириса. Я знаю об этом лишь потому, что Инквизиция очень скрупулезно изучает истории кланов шумерян, ставших на путь преступления против устоев нашего общества, — Хан говорил медленно, словно нехотя. — Этот шумерянин, чье имя я даже и не вспомню, пытался создать аппарат для индивидуального перемещения в пространстве на любые расстояния без космического корабля. Первый же эксперимент прошел не так, как планировался. Исследователь, желавший переместиться на одну из соседних с Шумером планет, попал в иной — параллельный мир. Про этот эксперимент стало известно Инквизиции, и изобретателю настоятельно рекомендовали прекратить исследования. Опытный образец машины и чертежи уничтожили. Вот тогда-то и появился закон Малока, официально закрепляющий негласно действовавший и ранее запрет на путешествия во времени и в параллельные миры. Что же касается исследователя из клана Хунов, то он довольно скоро после этого умер от неизвестной болезни. Упоминания обо всем этом сохранились лишь в архивах Инквизиции. Не могу понять, при чем здесь даргоны.
— Интересно, что он там видел?
— Протокол засекретили, а позже уничтожили. Подробности знают лишь Геру и лорды- инквизиторы.
— А при чем здесь черепа?
— При создании машины использовались черепа шумерских геноргов, — тихо ответил, отведя взгляд в сторону, Тархем. — Эта восьмерка обладала неординарными телепатическими возможностями. Создатель аппарата считал, что их черепа имеют особое строение, резко усиливающее даже ординарные способности путешественника среди звезд.
Я сделал глоток чатля, обдумывая информацию Хана.
— Странно, что ты обратил внимание на этот рисунок, Эрик.
— Ничего странного. Откуда в логове этих «медуз» и «осьминогов» полустертая от времени эмблема Шумера и человеческих черепов?
Спокойно разглядывая свой бокал, я почувствовал, что Хан смотрит на меня с подозрением. Не обращая на него внимания, я снова развернулся к экрану.
— Хорошо, — вздохнул, что весьма непривычно для шумерянина, Хан. — Пойдем вместе.
Глава 11
Экипировка гелланского воина-штурмовика на самом деле была весьма внушительна. Легкие доспехи и шлем из бронепластика с дополнительной плазменной защитой, одновременно играющей роль идеального камуфляжа, сразу придали мне уверенности в себе. Когда, проверяя необычную маскировку, я практически мгновенно исчез на глазах мрачной Зигрун и заплаканной Магдалены, то обе девушки немного повеселели. Жаль, что маленький реактор в ранце рассчитан только на три часа непрерывной работы плазменного поля. Но я решил, что и этого будет достаточно. Из вооружения, помимо двух экземпляров последней модели «молоха», я выбрал стандартное штурмовое ружье, совмещающее в себе функции как лазерного оружия, так и автоматического гранатомета. Оно также было оснащено прицельной системой с лазерным дальномером, баллистическим вычислителем, компасом и внешним дисплеем. Несмотря на внушительный размер, гелланский «штурмовик-4», а именно так называлась эта модель, выполненная из композитных материалов, по весу казался мне игрушечным. Аналогичным образом экипировался и Тархем Хун. Только его бронированный костюм украшала имперская свастика и офицерские знаки различия. Дольше всех собирался молодой гелл по имени Линк Су — один из бойцов мятежного войска Рангана. Он хорошо знал базу, да и почти без раздумий согласился стать нашим проводником, не скрывая, что хочет загладить свою вину перед Великим Шумером. Однако я заметил, что сейчас его руки немного подрагивали — атаку киберов-даргонов Линк Су не забыл.
Подгоняя экипировку, я подумал, что если бы геллы были такими же хорошими солдатами, как и оружейниками, то ни Даргону, ни Шумеру с ними справиться не удалось.
На Геллу-2 мы отправились на том же катере, что вытащил нас из передряги на базе. На корпусе еще не залатали касательных шрамов от пуль и лазерных лучей. В пилотских креслах разместились Вернер Хенке и молчаливый шумерский офицер по имени Глан Ханталь.
К посадочным шлюзам мы не полетели. На низкой высоте, лавируя между скал и гор, катер достиг входа в сеть естественных пещер в десяти километрах от цитадели. Здесь наш маленький отряд и произвел высадку. Пустив вперед стаю кибер-пауков в качестве разведчиков, мы вошли под низкие своды пещер. По словам Линка, этих пещер не было на картах мятежников и в памяти электронного мозга, отвечающего за работу базы. Су обнаружил их случайно около месяца назад, когда его патрульный катер в ходе облета
