Они подошли к костру. Парнишка не обратил на них внимания, старик глянул исподлобья и продолжал подкладывать в огонь сухие сосновые шишки.
– Здорово, рыбачки! – нарочито весело сказал Холин. – Бог в помощь!
– Здравствуй, коль не шутишь, – буркнул пожилой рыбак.
Парнишка промолчал.
– Погреться можно?
– Жалко, что ли? Грейтесь…
Тоня и Холин присели к костру. Огонь горел жарко, почти без дыма, а черные шишки плавились в белое пламя, исходили теплом Ветер кружил марево над костром, бросал его в разные стороны вместе с жаром, словно вентилятор.
– Вы кто ж такие будете? – спросил старик. – Из санаторных или туристы?
– В некотором роде туристы, – ответил Холин, подумав. Тон, каким было произнесено слово «санаторные», ему не понравился.
– Муж с женой или так?
– Муж с женой…
– Это другое дело, – сказал старик и вроде бы посмотрел приветливо. – А то тут одни санаторные. Шерочка с машерочкой… С вами уже пятые подходят… Что, зачем, да почему, да почем… Вроде бы интересуются, а у самих один блуд на уме. Тьфу! – старик энергично сплюнул. – Противно смотреть. А ведь дома жены, мужья, дети.
– Мы муж и жена, – сказал Холин. – Из Сибири. А детей у нас нет пока.
– Да я не про вас говорю, – сказал старик. – Вас-то я сразу определил, что порядочные. Супругов сразу видно. Вишь, женушка дрожит, а он в одежде расселся.
Холин покраснел, снял куртку и набросил ее на Тоню.
– Да она, батя, сама не хочет.
– Мало ли, что не хочет, – проворчал старик.
– А что, батя, магазин тут далеко? – спросил Холин.
– Зачем тебе магазин? – оживился старик.
– Да погреться купить.
– Не, недалеко… на трассе… Вон по той тропке, и сразу трасса будет. А что, сбегать надо? Так вот Петька вмиг сбегает.
– Да не помешало бы сейчас, – сказал Холин.
– Петь, а Петь, сбегаешь?
Парень, рубивший сучья туристским топориком, деловито сказал:
– Можно сбегать. Отчего не сбегать…
Холин достал бумажник, вытащил двадцать пять рублей.
– Вот, возьмите. Купите две белых и бутылку сухого. Ну из закуски чего-нибудь…
– Закуска будет, – старик кивнул на котел. – Сейчас мальчики привезут закуску…
– Сухое-то зачем? – спросил парень. – Воды хватает.
– Я пью только сухое.
– Больные, что ли?
– Да так… Из принципа.
Парень набросил на плечи голубую яркую куртку и ушел быстрым шагом.
Пришли рыбаки, принесли две корзины, полные разноцветной рыбы, сдержанно кивнули. Старик объяснил, куда побежал парень. Рыбаки опять кивнули, теперь одобрительно, и стали сноровисто чистить рыбу, кидать ее в котел. Тоня и Николай Егорович, притихшие, согревшиеся, молча следили за ними.
Прибежал парень, из карманов его торчали бутылки.
– Еле успел. Закрывалась уже.
Старик заправил уху специями, посолил, попробовал деревянной ложкой с длинной ручкой, кивнул.
– В самый раз.
Потом он достал стаканы, большого толстого леща.
– Не то здесь поймали? – спросил Холин.
– Да нет, товарищ прислал из Ростова. А я ему сушеного черта послал.
– В каком смысле черта?
– Ну, морского черта… Попадается иногда… круглый такой, как блин, с хвостиком.
– Мы его только сейчас убили, – сказал рыбак постарше, с рыжей бородкой.
