Деревянный каземат

подрессирую тебя немножко, а потом пойдем в милицию и расскажем жуткую историю, как, где и в каком состоянии я нашла тебя. Дальше разберемся, – она уставилась в окно, вспоминая, не упустила ли чего-то важного, но так и не вспомнив, повернулась к Аревик, – есть хочешь?

– Ну, можно, конечно… – смутилась та.

– Ты кончай это… как у вас говорят, кисейную барышню строить! Не знаю уж, что было в твоей прошлой жизни, и почему ты такая зашуганная, но теперь все по-другому. Хочешь есть – пошла на кухню и открыла холодильник; не нашла ничего, значит, пошла в магазин…

– Я схожу, – Аревик опустила взгляд, – но у меня денег нет.

– У тебя?! – Аня засмеялась, – у тебя, Катя, десять штук в сумочке лежит. Теперь это твои деньги, понимаешь? Каким-то образом ты их заработала… и нечего на меня смотреть, как кролик на удава. Думаешь, я тут хозяйка, а ты гостья? Ни фига! Я еще большая гостья в вашем времени, и ничего, обвыклась. Скажи, какой смысл жить вечность, если влачить жалкое существование? Тогда лучше умереть раз и навсегда!

– Голова раскалывается от всего… – призналась Аревик.

– Тогда поешь и ложись спать. Таблеток не предлагаю – ты наглоталась их на все остальные жизни, – Аня весело подмигнула, но Аревик не оценила шутки.

– Дай сигарету, а то я не усну, – попросила она.

– Бери, но лучше выпей рюмку водки. Знаешь, как прекрасно мысли осаживает?

– Я водку не пью…

– А это еще неизвестно! Может, Катя совсем и не трезвенница; а, вот, курить лучше бросить. Ладно, пошли, поедим.

Аревик встала, словно в тумане, и поплелась на кухню следом за хозяйкой квартиры.

* * *

Вадиму пришлось несколько раз обращаться к прохожим, прежде чем он отыскал улицу Келлера. В отличие от «новорусских поселков», где красивые литые таблички были вмонтированы в ворота, здесь они висели на домах; еще круглые с названием улицы и фамилией давно умерших хозяев, сверху украшенные треугольными фонариками – настоящая экзотика середины прошлого века! Только сады с тех изрядно подросли, да и краска изрядно облезла. Тем не менее, нужный дом Вадим все-таки нашел. Он стоял за покосившимся забором, чисто символически отделявшим любовно возделанный огород от улицы. Лет пятьдесят назад дом считался бы солидным и наверняка вызывал зависть обитателей бараков, наскоро возведенных пленными немцами на месте уничтоженного ими же города. Такие дома могли позволить себе вернувшиеся с войны полковники, но сейчас дом обветшал, и свежевыкрашенные рамы выглядели, скорее, нелепой случайностью, нежели началом столь необходимого ремонта. Все эти наблюдения Вадим вел от скуки, надеясь, что ему никогда не придется перешагнуть его порог. Ритуал знакомства с родителями – это ведь наивная причуда, свойственная созданиям юным, стремящимся заручиться чьей-нибудь поддержкой.

Сидя в машине, он спокойно ждал, когда Катя радостно выбежит на крыльцо, раскрыв объятия. Ему казалось, что она должна бы каждые пять минут выглядывать в окно, а не заставлять его бессмысленно торчать здесь, будто влюбленного мальчишку. Однако Катя не появлялась, зато женщина, не спешно поливавшая помидоры, все чаще поднимала голову и подозрительно смотрела в его сторону. Наконец, не выдержав, она подошла к калитке. Длительное общение с Катиной матерью не входило в планы Вадима – умильные рассказы о достоинствах дочки, о ее безоблачном детстве, смахивающие на рекламную акцию, постепенно перейдут к ненавязчивым расспросам об их отношениях и, соответственно, планах на будущее. Это всегда такая неприятная процедура – смотреть на человека «всевидящим оком» и прикидывать, какое бы слово вставить в контекст, чтоб сделать ему не очень больно. Вадим отвернулся, надеясь, что женщина так же молча и уйдет, но она остановилась, положив грязные руки на низкий заборчик.

– Молодой человек, вы кого-то ждете?

– Да, – Вадим кивнул, решив не вступать в пространные объяснения, но женщину это не устроило.

– А кого? Может, я позову? Так ведь можно долго ждать.

– Ничего страшного. Или я вас очень раздражаю? – Вадим все-таки повернулся к собеседнице, разглядывая ее с единственной целью – представить, как может выглядеть Катя лет через двадцать. …Хотя, зачем мне это знать?..

– Да нет, не раздражаете, – женщина пожала плечами, – но все-таки это мой дом и мне интересно.

– Я жду Катю, – ответил Вадим, признав вескость последнего аргумента. Собственно, скрывать ему было нечего – наверняка ведь за день мать с дочкой уже обсудили все проблемы, и им останется только сесть и уехать.

– Катю?.. А Кати нет.

– Как нет? – Вадим удивился абсолютно искренне, ибо даже не допускал такого развития событий – еще ни одна женщина не обманывала его, а, тем более, не пренебрегала предложениями.

– А вы, извините, кто?

– Я-то? – Вадим задумался, как бы покорректнее определить свой статус, но женщина без слов поняла его сомнения.

– Вообще-то я не вмешиваюсь в жизнь дочери. Катя у меня девушка взрослая и самостоятельная…

…Ну, началось… – Вадим решил прервать поток ненужной информации.

– И давно она ушла?

Женщина улыбнулась, чувствуя свое информационное превосходство перед нагловатым владельцем роскошного авто.

– Чтоб не соврать… – она выдержала паузу, – ушла она вчера, – тут женщина, видимо, решила, что может каким-то образом расстроить Катины планы, и добавила, – знаете, у нее столько подруг!..

– Причем тут подруги! – Вадим не мог однозначно определить, чего в нем сейчас было больше – удивления, возмущения или растерянности, – она ночевала у меня, а утром отправилась собрать вещи. Мы договорились жить вместе… она что, действительно так и не возвращалась?

– Нет… – глаза женщины забегали, руки сжали края подгнивших досок, и Вадим пришел к выводу, что она не врет.

– В десять утра я высадил ее в центре и поехал по делам, чтоб вечером забрать с вещами. Вот, я приехал…

– Господи! – голос женщины дрогнул, – что ж случилось?.. Надо сообщить в милицию, да? – она словно просила совета.

– Не вижу смысла. Там принимают заявления через три дня после исчезновения – порядок у них такой.

– Три дня?!.. – женщина не могла оторваться от забора, а взгляд ее метался вдоль улицы, словно надеясь натолкнуться на беззаботно возвращающуюся дочь. Ох, она б ей и всыпала!.. Но Кати не было, и поэтому устраивать взбучку было некому.

– И что теперь делать?..

– Поеду, поищу ее, – это была просто отговорка, потому что Вадим сам толком не знал, что делать. Но не оставаться же здесь, чтоб слушать бессмысленные причитания?.. Он достал визитку и протянул женщине, – если что-нибудь узнаете, позвоните.

– Обязательно, – перед тем, как взять блестящую карточку, женщина даже вытерла руки о платье, – а наш телефон вы знаете?

– Знаю, – не прощаясь, Вадим завел двигатель.

Выбравшись из зеленого лабиринта палисадников, он остановился возле магазинчика, который, если б не вывеска, совсем не отличался от других домов. Здесь требовалось определиться, так как, если поехать направо, то окажешься в районе новостроек, а если налево, то, дергаясь в пробках, приползешь в самый центр города. …А куда надо мне?.. Единственная Катина подруга, которую он знал – это Наташа. Но не к ней же обращаться с подобными вопросами? На фирме тогда определенно начнется паника. …А с чего я дергаюсь? – подумал Вадим, – это ж инициатива матери. Мне-то что за дело? Перебьется, в конце концов, или найду ради нее другую подругу…

Он попытался представить некую абстрактную девушку. То, что она являлась абстрактной, давало огромное преимущество фантазии, но, похоже, фантазия у Вадима была, то ли бедна, то ли ленива, но, как