Чинди

был короткий, двухдневный, и я, в общем-то, не ожидал, что вы меня запомните. Но я запомнил вас . — Его глаза вспыхнули. — Я понимаю, как вы переживаете за своего пассажира, мистера Кирби. Он ведь художник, да? — Хатч кивнула. — Когда я узнал… я пересмотрел его работы. — Сильвестри улыбнулся. — Этого человек стоит спасти. И если я могу чем-то помочь, пожалуйста, без колебаний обращайтесь ко мне.

Еще несколько минут Хатч провела с Тери Ханкатой, второй сопровождающей Могамбо. Она куда больше походила на своего босса: внешне вежлива, но очень честолюбива, как показалось Хатч, и отчаянно хотела попасть на борт чинди .

— Тридцать девять минут до системного прыжка, — сообщил местный ИИ, который отзывался на имя Дженнифер и в отличие от Билла вел себя строго и по-деловому. — Две минуты до старта . Бронштейн кивнул и известил пассажиров.

— Не то чтобы это действительно имело значение, — добавил он. — Не думаю, что вы заметите хоть какую-то разницу.

Капитан передал весь объем операций Дженнифер (а вовсе не Дженни — это Хатч усвоила, попытавшись использовать уменьшительное имя). ИИ отсчитывал последнюю минуту в десятисекундных интервалах. А затем, в самом конце, приращение стало секундным, что было достаточно драматично. Потом, секунда в секунду, включились двигатели яхты. «Маккарвер» поднялся, насколько позволяли крепящие к астероиду тросы. Он не мог создать большую тягу, но усилия, которые он прикладывал, уменьшали нагрузку на остальные корабли. Увеличение температуры в их двигателях, достигавшее аварийных значений, сменилось частичным спадом. Очередной же подъем происходил значительно медленнее.

— Жрем топливо со страшной силой, — сообщил им с «Лонгворта» Юркевич.

— Нам предстоит делать это ближайшие полчаса, — откликнулась Хатч.

Между тем, они приближались к 0,018 c и тщательно проверяли все показания, чтобы определить, какой именно скорости достигли.

— А все-таки мы сделали это, утащили сукина сына за собой. — Бронштейн ткнул большим пальцем в сторону Собачьей Кости.

На линии вновь появился Клеймор. На этот раз без изображения.

— Хатч? Ты занята? Можно оторвать тебя на минуту?

— Да, мистер Клеймор? Чем я могу помочь?

— Хатч, ты правда собираешься выйти наружу, когда два больших корабля будут отцеплены?

— Нет, — ответила она, тут же сообразив, к чему он клонит, — я никуда отсюда не тронусь.

— Я слышал другое. — Он был явно разочарован. И перенес свое внимание на Бронштейна. — Юрий?

— Да, сэр?

— Можете организовать мне выход наружу во время операции? Хочу сделать несколько снимков крупным планом?

— Не очень хорошая мысль, мистер Клеймор.

— Почему? — Он слегка повысил голос.

— Мы должны закончить операцию в возможно более короткое время.

— Я могу выйти и войти всего за пару минут.

— Сэр, но мы все еще ускоряемся. Вас просто сорвет с корпуса и уничтожит. И вообще, это плохо скажется на вашем пищеварении.

— Ох-хо .

— Все совсем не так, как в прошлый раз.

Бронштейн не объяснил, к чему относился «прошлый раз» , но Хатч поняла, что журналисту позволили прогуляться где-то в защитном костюме.

— Проклятье, — сказал Клеймор. — Здесь разворачиваются чертовски интересные события, а мы упускаем нужные снимки .

— Мы получим снимки прямо с телескопических камер.

— Я уже наблюдал за их работой. Качество низковато .

— Не имеет значения, когда нет физической возможности.

— Брони, ведь ваши люди собираются наружу, чтобы перерезать тросы. Значит, должно быть возможно и это.

Он был прав. В течение пары минут двигатели будут выключены. Но бригада собиралась работать очень быстро, там не будет времени для «фотографий». Но, конечно, если журналисты упустят свое «окно» — все будет кончено.

— Я не буду никому мешать . — Казалось, Клеймор вновь обращался к Хатч.

Бронштейн бросил на нее быстрый взгляд. Его глаза говорили, что ход за ней.

— Он твой босс? — спросила она.

То-то и оно .

Она вернулась к журналисту.

— Мистер Клеймор, капитан абсолютно прав. Если вы выйдете туда — мы потеряем вас. Но если вы настаиваете, знайте: вам придется вернуться по моему первому слову…

— О, да. Нет проблем .

— Вы умеете пользоваться защитным костюмом?

— Разумеется .

— Юрий считает, что я должна взять вас с собой наружу, так что вы еще успеете.

— Спасибо и вам, Юрий .

Температура двигателей на «Лонгворте» вновь начала расти, но Юркевич заверил, что все будет в порядке, он продержит их в нужном режиме столько, сколько нужно. Однако Хатч должна знать, что как только все это закончится, ему понадобятся новые двигатели.

Билл доложил о небольшом перегреве, который, впрочем, поддавался регулированию.

— Хотя при этом мы и израсходовали почти все запасы топлива. Мы используем его на полную катушку .

И на «Лонгворте», и на «Мемфисе» в систему двигательных установок были встроены средства аварийной защиты, которые отключали двигатели, если условия их эксплуатации становились недопустимыми. Фактически защита на «Лонгворте» должна была сработать уже давно, если только Юркевич не вырубил ее. Соответствующая система на «Мемфисе» не позволяла произвести ее блокировку. Но рабочие режимы двигателей здесь были не столь жесткими.

Бронштейн протянул ей сэндвич.

— Отвлекись, — сказал он. Хатч даже не заметила, откуда перед ними появилась еда.

— Выходим в режим «прыжка», — сообщила Дженнифер. — Восемь минут до отключения двигателей .

Ни у «Лонгворта», ни у «Мемфиса» после этого не останется топлива, достаточного для того, чтобы уменьшить скорость до разумной. «Когда разгон закончится, — подумалось Хатч, — спасать потребуется их всех ».

Сэндвич был с жареной говядиной. Она медленно жевали, пытаясь сосредоточиться на этом. Пытаясь улучшить настроение.

Для Аликс наступил пресловутый миг славы. Она отстегнула ремни безопасности и встала с кресла. То же самое должны были сделать сейчас на «Лонгворте» люди Юркевича. Твердым шагом она направилась в грузовой отсек, на ходу активируя защитный костюм, подключила баллоны с воздухом и взяла лазерный резак. Затем пристегнула ранцевый двигатель.

— Три минуты, — объявил Билл. — Напоминаю еще раз: резку наружных тросов нужно провести максимально быстро . — ИИ транслировал указания на все три корабля.