На другой день Ненко нес в поле обед. Дорогой он думал о том, кончат ли сегодня бабы полоть кукурузу. Нынче тут работало не семь, как в прежние разы, а только шесть женщин, да и вышли они позже, чем всегда. «Будь ты неладно, — бормотал он, — останется самый пустяк, теряй из-за него весь день. И с другой работой запоздаешь. Послать бы завтра кого-нибудь одного кончать, да ведь кто станет полоть в одиночку? Вот нашлась бы такая, чтоб вышла рано-ранешенько… и чтоб это, была та девушка… Эх, да неужели же это возможно, боже мой!»
Представил он себе ту, которую видел вчера на хоро, и это была уже не «та девушка», а его молодая жена, и вот они вдвоем идут допалывать кукурузу, и она так ласково, так нежно смотрит на него и улыбается, и он тоже улыбается… И они держатся за руки…
Ненко так размечтался, что не заметил, как подошел к своей кукурузе. Но тут ему навстречу грянула песня. Никогда он не слыхивал такой:
Это Донка с какой-то девушкой запели, едва только он подошел. Знали они, для кого пели!
От того, что девушки открыли его тайну всем людям да еще посмеялись над ним, Ненко смутился еще больше. Они словно подслушали самые сокровенные его думы и вынесли их на свет божий. Это не только смущало, но и сердило его.
— Почему ты не ответил на песню? — спросила его Донка, когда они остались вдвоем. — Разве тебе Райка не нравится?
— Эх, какая ты, Донка! Что люди подумают? Сохрани господь от таких, как ты. Увидишь пустяк, а разведешь такое, другим бог знает что покажется!
— Ага, так вот почему ты не ответил, чтоб люди не подумали. Ладно, я при других не буду. А от меня ты не станешь скрывать?
— Да что мне от тебя скрывать, Донка? — растерянно оправдывался Ненко, но видно было, что ему нравились эти поддразнивания.
— А хочешь, бай Ненко, — вдруг спросила Донка — я завтра позову ее к нам полоть? И ты можешь прийти. Хочешь? Вот посмотришь, что это за девушка! Мы с ней, как сестры, она к нам часто приходит. Знал бы ты, бай Ненко, какая она…
Ненко засмеялся, ничего не ответил, погрозил ей пальцем и ушел.
Прополка подошла к концу, началась пахота, и Ненко опять зачастил в поле. Целыми днями высматривал он Райку, которая не выходила у него из головы. Девушки нигде не было. Правда, он мог бы увидеть ее возле чешмы, куда она приходила по воду, — парни всегда поджидали там девушек, — да Ненко совестно было ходить туда.
А Райка каждый вечер, воткнув в волосы цветок, отправлялась на чешму. С каким волнением и страхом искала она среди парней Ненко! Как ей хотелось его увидеть! Как мечтала она, чтоб он попросил у нее напиться!
Ненко с нетерпением, ждал праздника, надеясь опять увидеть Райку на хоро, хоть издали полюбоваться ею. Но ему не повезло. Как назло, у дяди пропала кобыла, и в воскресенье он вместе с племянником пошел искать ее в лесу и по соседним селам. Знал бы дядя, как ждал Ненко этого воскресенья! Да ничего не поделаешь — пришлось идти.
Принарядившись, явилась на хоро Райка, надеясь встретиться с Ненко, — мечта о нем с недавних пор целиком завладела ею. Поглядела по сторонам, будто искала подружку. Подружка подошла; они разговаривали, смеялись, но Райка все осматривалась вокруг.
— Что ж Донки нет, — бормотала она, словно ее только здесь не хватало. Пришла и Донка. Райка посудачила с ней, однако и теперь не успокоилась, а продолжала глазами отыскивать кого-то.
Началось хоро. Райка танцевала, как всегда, скромно опустив глаза, но все-таки искоса поглядывала, не идет ли Ненко.
С досады на него ей и танцевать расхотелось. Она вышла из круга и, сколько ни звали подружки, больше туда не возвращалась, стояла в сторонке и смотрела, смотрела… Ненко не появился.
Домой она вернулась рано, хмурая, расстроенная. Переодеваясь, небрежно побросала наряды, вместо того чтобы убрать их по обыкновению в сундук, выкинула цветок, хотя всегда, возвращаясь с хоро, бережно вынимала его из волос и ставила в воду. Целый день просидела она дома, терзаясь одним вопросом: «Отчего он не пришел?» А может, он сегодня ходил на хоро на нижний конец деревни? — осенило ее вдруг. — Да, наверное, так оно и есть. Потому его здесь и не было, — решила она, наконец, с отчаянием.
Но почему?
И страшная догадка, как ни гнала она ее от себя, все сильней сжимала ей сердце, не давая уснуть.
Назавтра, придумав какой-то предлог, Райка по бежала к Донке и застала ее в саду.
— Весело было в понедельник? — как бы между прочим спросила она у подруги.
Донка, принялась рассказывать, как хорошо было у родственников, как шутил Ненко и задирали его девушки. Райка слушала с замиранием сердца.
— Почему его не женят? — спросила она вдруг робко. — Что ему бобылем жить?
— Женят, не беспокойся. Сколько раз тетка Гана и мама говорили ему, что пора. Раньше он фыркал, слушать не хотел, а теперь…
— Разве тетка Гана уж и невесту присмотрела? — изменившимся голосом спросила Райка.
— Откуда мне знать? Не нашла, так найдет. Может, он и сам кого полюбит, — бросив лукавый взгляд на подругу, засмеялась Донка.
«Может, он меня полюбит?» — не замечая ее взгляда, подумала Райка. Слова Донки зажгли в ее душе сладкую надежду и в то же время пробудили страшную мысль, ночью не дававшую ей покоя: что, если ему придется по сердцу другая! Она хотела разузнать обо всем поподробней, но постеснялась. А вдруг Донка спросит: «Зачем тебе» — или войдёт кто-нибудь? А Донка, будто хотела помучить ее, сама больше не сказала ни словечка.
Потолковав еще немного о садике и цветах, Райка отправилась домой.
Шла она размыкать горе, а вернулась как в воду опущенная.
«Неужели он любит другую? И зачем только я не расспросила как следует!» — корила она себя.
Так уж устроен человек: ожидая какого-нибудь решения, он всегда готовится к худшему. Так и Райка — точно черная туча пала ей на душу.
«Если б я ему полюбилась, Донка говорила бы совсем по-другому», — мучилась она.
А тут еще под вечер на другой день, возвращаясь с полными ведрами, встретила она Ненко, — он шел звать деда Лазаря чинить телегу. При виде Райки сердце у него так и заколотилось. Хотел он остановить ее, попросить воды, — ведь сколько раз собирался он пойти для этого на чешму, — но заговорить сейчас, так вот сразу! Дело у него, люди мимо ходят, что они скажут? И Ненко не подошел, а только посмотрел на нее украдкой.
Райка шла, потупив глаза, с заалевшими щеками, ожидая, что он сейчас остановит ее. Она поравнялась с ним, трепеща от радости и стыда; ее била дрожь, все тело пылало. Ненко прошел, не останавливаясь. Райка не заметила его взгляда, не поняла, что у него на сердце. Словно ледяной водой ее окатили. Ноги у нее подкашивались. А про сердце и не говорите, оно просто разрывалось от горя.
С трудом добралась она домой, поставила ведра, убежала в свою комнату и бросилась в отчаянии на лавку.
«Правду, значит, сказала Донка, он…» — и, не додумав этой мысли до конца, Райка залилась слезами.
Переменилась Райка, побледнела, осунулась. Глаза затуманились, будто она готова была каждую минуту заплакать. Исчезла ее веселость, она уже не распевала по целым дням, как ласточка. В поле не
