уйду.
Глядя, как пришелец берется за лестницу, Джон почувствовал укол совести: нельзя же так гнусно обращаться с гостем.
— Ладно, можешь спать здесь. Я сейчас принесу поесть. Только не выходи никуда и, если кто-нибудь войдет, спрячься. А то с моими предками удар случится.
— Спасибо, Джон.
Дрожа и затаив дыхание, Джон смотрел, как Простак открыл дверь и растворился в ночи. А ведь самое сложное еще впереди.
Как просто было бы прикончить этого деревенского увальня… Один удар по темечку — и готово. Но нет, на такое он не пойдет. Во всяком случае, пока. Да, он дошел уже до предела отчаяния, но все же не настолько, чтобы совершить убийство. Или самоубийство?
Он мрачно усмехнулся. Старина Дэн тихонько заржал в ответ.
Взяв из корзины яблоко, Джон протянул его лошади. Глаза его вдруг наполнились слезами.
— Держись, старина, — прошептал он, пока Дэн с воодушевленным хрустом поедал яблоко. Его собственный Дэн умер. Погиб от его руки.
Он ехал верхом и решил перепрыгнуть через забор за дальним полем. Препятствие они одолели, но левая задняя нога Дэна не вынесла такого испытания. Кость сломалась, и Джон в слезах бросился на ферму.
Отец уже шел ему навстречу, мрачнее тучи и с ружьем в руках. Он все видел.
— Дэн поранился! — крикнул Джон.
Отец кивнул и молча протянул ему ружье. Джон машинально взял его, но тут же попытался вернуть обратно.
— Нет!
— Если сломана нога, другого выхода нет.
— Но, может… — Джон осекся. Пронзительное ржание Дэна было слышно даже отсюда. Его нога была вывернута под таким ужасным углом, что сомнений не оставалось.
— Может, доктор Кимбл его посмотрит?
— И чем ты за это заплатишь?
— А ты не…
Отец фыркнул и пошел к дому.
Джон смотрел ему вслед, пока крики Дэна не сделались совсем уж невыносимыми. Тогда он пошел обратно, и слезы ручьем текли по его щекам.
Выпучив глаза, конь яростно мотал головой, но, когда Джон приставил к его черепу ствол, затих. Наверное, догадался. Джон вытащил из кармана яблоко и сунул его Дэну. Конь зажал яблоко в зубах, но жевать не стал, словно ожидая. А потом чуть заметно кивнул, или Джону это показалось. И парень спустил курок. Дэн вздрогнул и повалился замертво. Джон бросился на землю и прорыдал целый час.
А здесь Дэн цел и невредим. Джон потрепал лошадь по морде.
— Привет, восставший из мертвых, — усмехнулся Джон. — Прямо как я.
Когда хлопнула входная дверь, отец с матерью разом замолчали, и Джонни догадался: разговор шел о нем.
— Я поем в сарае, — объявил он. — У меня там один важный эксперимент.
Достав из буфета тарелку, он принялся накладывать туда лазанью. Поймав его взгляд, отец сказал:
— Сынок, насчет этой истории с мальчишкой Карсоном… Джон незаметно сунул в карман вторую вилку.
— Да?
— Я знаю, ты поступил правильно и все такое… Джон кивнул и заметил, как мать отвела взгляд.
— Он презирает нас из-за того, что мы фермеры и копаемся в земле, — сказал Джон.
Мама развязала тесемку на шее, повесила фартук на стул и вышла из кухни.
— Знаю, Джонни… Джон. Но иногда приходится с чем-то мириться. Джон кивнул:
— А иногда нужно как следует дать в морду, отец. Он повернулся, чтобы уйти.
— Джон, ты можешь поесть здесь, с нами.
— Не сегодня, пап.
Захватив с собой кварту молока, он пересек кухню и вышел через черный ход.
— Стэн такого никому, кроме меня, не позволяет.
Джон, трепавший Дэна за ухом, обернулся.
— Точно, — сказал он, взял бумажную салфетку с лазаньей, которую протянул ему Джон, и принялся уплетать. — Спасибо. Обожаю мамину лазанью!
Простак нахмурился, и это упрямство было знакомо Джону. Он сам вел себя так же, когда сталкивался с невероятным. Пожалуй, стоит попридержать язык и перестать заваливать его доказательствами, решил он. К этому Джону требовался более тонкий подход, чем показалось в начале.
Джон поедал ужин в полном молчании под пристальным взглядом Простака. Наконец тот не выдержал:
— Ладно, допустим, ты явился из другой вселенной. Каким образом ты это сделал?
С набитым ртом он ответил:
— С помощью моего прибора.
— И почему именно ты?
— Я не знаю.
— Хитро придумано, — со злостью заметил Джон.
— Мне дали прибор, который позволяет перемещаться из одной вселенной в другую. Сейчас он у меня здесь, под рубашкой. А почему именно я, мне неизвестно. Вернее, почему именно мы.
— Кто тебе дал этот прибор?
— Я! — ухмыльнулся пришелец.
— Еще одна наша копия из другой вселенной? — догадался Джонни.
— Ну да. Еще один Джон. Довольно симпатичный парень. Пока все его слова были чистой правдой.
Простак надолго задумался. Наконец он изрек:
— Надо овец покормить.
И стал насыпать в корыто зерно из мешка. Пришелец подхватил мешок с другого конца и поднял повыше.
— Спасибо.
Они вместе задали корм корове, потом лошади, а уж после этого закончили собственный ужин.
— Если ты — это я, как мне тебя называть? — спросил Простак.
— Что ж… Может, Джон Первичный?
— Я не хочу называться «вторичным»…
— И не надо, будь просто Джоном.
— Если ты — первичный, то который по счету тот, что дал тебе прибор?
— Нулевой, — усмехнулся Джон. — Так значит, теперь ты мне веришь?
Казалось, Простак все еще сомневался.
— Может быть.
— Ну ладно. Тогда вот тебе последний аргумент. Уж тут отрицать бесполезно. — Джон Первичный задрал штанину, обнажив длинный белый шрам на ноге, где не росли волосы. — Теперь покажи свой, предложил он, стараясь не поддаваться панике. Последний раз, когда он попытался проделать этот трюк, шрама не оказалось.
Простак оглядел шрам, а затем закатал джинсы до колена. От холодного воздуха волоски встали
