Хотя, честно говоря, мне уже наплевать.
— Ты там с Чен разговариваешь? — Рябтсев в наушниках шумно прихлебывал. — И что за мох?
— Серый. Мох, или плесень, или грибки… Я не разбираюсь. — Капитан вышел из серого круга и присел на корточки. — Слушай, Рябтсев, а он расползается. Прямо на глазах. Очень быстро. Через пару часов, наверное, будет у корабля.
— Сейчас я кофе допью, а потом мы выйдем и сожжем этот мох. Морган, слышишь? Там просто мох какой-то. Инопланетная форма жизни. Это — премия, да еще какая! Кэп, а что с трупами?
— Наверное, он их ест, этот мох. Нет, Рябтсев, мы ничего выжигать не будем. Он… — Гаррисону нелегко дались эти слова, но так он чувствовал: — Он красивый.
— Ясно. Вернись, пожалуйста, к нам. — Теперь Гаррисон слышал клацанье кнопок. — Ага, вот, вижу Чен. То есть не Чен, а… Мама дорогая, да на ней комбинезон шевелится! Надо бы расспросить Огински, но он закрылся у себя. Кэп, возвращайся. Нам всем надо отдохнуть, подумать, а потом валить отсюда, если мы еще хотим жить.
Гаррисону показалось, что в словах Рябтсева есть какая-то логическая ошибка, и всю дорогу до «Фели» он ее искал. «По связи» ждал его возле шлюза.
— Надеюсь, дезинфекция у нас в порядке… — Он осмотрел капитана, будто мох мог быть прямо на нем. — Не хотелось бы, чтобы меня тоже начали есть. Этой дряни, поди, совершенно все равно: живое или мертвое. Слушай, я не хотел по общему каналу… В общем, Морган не в себе.
— Мы все тут слегка тронулись, не находишь?
— Нет. Я, например, просто не могу нормально похмелиться, потому что этот придурок все выпил. — Рябтсев воровато оглянулся. — Говорит, что пока мы спали, выходил «подышать». Понимаешь, в каком он был состоянии, да? Ну и, видимо, увидел этот мох.
— Там то ли мох, то ли плесень… Скорее, и то, и другое.
— Да наплевать, пока мы в корабле. Хотя, черт его знает, как эта штука обойдется с нашим корпусом… Космос есть Космос. Кэп, Моргану привиделся Илай, который ругался, что не поставили крест, не отпели, ну, вот что всего этого положенного не было… — Рябтсев утер испарину — несмотря на выпитый кофе, чувствовал он себя неважно.
— Короче говоря, Илай приказал Моргану, чтобы он остался тут и построил часовню. Надеюсь, наш «по железу» отойдет, но если нет… Придется его как-то заставлять нам помогать, сами мы с этими лебедками не управимся.
Гаррисон лишь кивнул. Рябтсев утомлял его своим занудством. Если бы не он, можно было бы вообще не думать об отлете.
— Ты капитан! — «По связи» будто прочел его мысли. — Ты должен привести корабль и экипаж на «Луну-18».
«А он боится, — усмехнулся про себя Гаррисон. — Уже давно боится, а сейчас просто близок к панике. Мне он не доверяет, но больше опереться не на кого».
— Конечно, я капитан. А еще только я могу поднять «Фелю». И в расчетах Вальдшнеп разберусь только я, а их обязательно нужно проверить, так?
— Ну, да… — Рябтсев потупил глаза, будто на чем-то пойманный.
— Кэп, у меня все готово для исправления внутренних записей… Ну, то есть кое-что мы должны потом обговорить… Я хочу сказать — все будет отлично. Вернемся героями, комар носа не подточит. Тем более мох съест трупы! Это же здорово. Привезем очкарикам образец этой штуки с планеты Илай, все будут в восторге. Просто надо улететь поскорее.
Гаррисон только кивнул и, отстранив «по связи», пробрался по перекошенному кораблю в рубку. По пути он услышал, как молится Морган, но не стал заходить к инженеру. Главный экран транслировал картинку с маленького кладбища. Сразу было заметно, что мох на могиле Илая заметно подрос.
— Быстро он, да? Жутко даже, — сказал приплетшийся за ним Рябтсев. — Наверное, биологи будут в восторге. Жаль, что Чен не может оценить, а то бы попробовали договориться кое с кем из наших… Пойдем, выведем Моргана и начнем поднимать корабль? Не нравится мне местная флора.
— А мне нравится. — Гаррисон чувствовал какое-то единение с этими серыми подвижными ростками. — И с чего ты взял, будто она местная?
— Конечно, местная. Сидела тихо в камушках, никаких бактерий в атмосфере, ничего. А мы ей покушать дали. Кончится еда — и весь мох высохнет.
— Илай! — напомнил капитан. — Та штука, что его убила, могла быть не просто метеоритом. А мы ведь не проверили ничего, Чен была в шоке… В Илае что-то поселилось. И мы привезли этот мох сюда.
Прежде чем ответить, Рябтсев прополз к кофейному автомату и как мог, под углом, нацедил Гаррисону полстакана. Другая половина стекла в нижний угол, где уже образовалась порядочная лужа.
— Выпей, — попросил Рябтсев. — И подумай: ну как могло произойти заражение? Скорость субсветовая, она прошила нас быстрее любой пули.
— Космос есть Космос, — напомнил Гаррисон, отхлебнул и скривился. Кофе показался просто отвратительным. — Рябтсев, ты есть хочешь?
— Нет, но могу тебе что-нибудь принести.
— Я тоже не хочу. И вчера мы тоже не ели, только смотрели на еду. Давно не ели. Вроде бы времени не было… Но сейчас-то почему мы не голодные?
«По связи» молчал. Капитан понюхал кофе и швырнул стаканчик вниз.
— Вкусы изменились, что ли… Признайся, ты тоже находишь в этом сером мхе своеобразную прелесть?
— Нет, не нахожу, — пробурчал Рябтсев.
— Находишь! Но мы не могли заразиться здесь, выходили только в скафандрах, и с дезинфекцией все в порядке. Значит, подцепили что-то на корабле. А шанс был один. Эта пролетевшая сквозь нас штуковина что-то передала Илаю или просто в воздух… Мы заражены.
Рябтсев угрюмо сопел. Мох на экране все разрастался, теперь на месте могилы Илая весело переливалась всеми оттенками серого целая лужайка серой травы.
— А груз? — вяло попробовал наконец возразить «по связи». — Мы не пустили к нему Чен.
— Может быть… — неохотно допустил Гаррисон. — Тогда на Трейси сейчас карантин. Но все происходит так быстро… И лишь после смерти Илая. Нет, я думаю, Трейси в порядке, заражены только мы.
— Значит, карантин. Это, считай, гарантированное отстранение от полетов.
«О чем, о чем думает этот идиот?.. — вздохнул Гаррисон. — Или это я идиот, что не думаю об этих пустяках? Вообще, существую еще я или теперь за меня думает этот мох? Интересно, как он выглядит в моем кишечнике, или где он там расположился…»
— У кого мой бластер?
Рябтсев засопел еще громче и еще угрюмее.
— Не валяй дурака.
— Как капитан ты должен вернуть нас на «Луну-18» и тогда стреляйся, сколько влезет.
— Какой я капитан? — Гаррисон наконец отвел глаза от стремительно растущего мха. Или уже травы? Вроде бы где-то даже кустики появились. — Ну какой я капитан, Рябтсев? Я заражен, я источник угрозы. Я даже кофе пить не могу! Мой корабль заражен, мой экипаж заражен… Те, кто еще жив. Но и те, кто мертв, тоже. Вообще, все мои действия с момента гибели Илая таковы, что ты — прежде всего ты! — должен был меня арестовать.
— Я уже об этом думал, — соврал Рябтсев, который думал только о плане Моргана насчет гаечного ключа. — И не понимаю, почему этого не сделал. Я думаю, кэп, мы все уже были заражены. Прежде всего ты, ты был рядом с Илаем. А последней пришла Чен. Она и продержалась подольше. Хотя тоже, как сказать… В общем, это не важно. Важно, что здоровые люди постарались бы отсюда выбраться. Вот и мы должны постараться.
На экране появился Морган. Он приволок какую-то сварную конструкцию и водрузил над могилой Илая. Это оказался крест. Потом инженер нагнулся и принялся нежно поглаживать серую траву.
— Вот и ему нравится. Морган! — Капитан включил связь. — Морган, ты там не помял ее крестом?
