совершил убийство?
— Да, сэр?
— Ах, но что-то особое уже узнали об этом?
— Не знаю, сэр, — сказал Кэррот, — я знаю только, что это был новый голем. Големы сами его сделали, я думаю. Но конечно им нужен был священник, чтобы написать слова, и им надо было позаимствовать печь мистера Хопкинсона.
Я думаю, что старикам это показалось интересным. Они же все-таки были историками.
Теперь настала очередь Ваймза стоять с открытым ртом.
Наконец он взял себя в руки. — Да, да, конечно, — чуть дрожащим голосом сказал он. — Да, я думаю, это очевидно. Проще пареной репы. Но... э, но что Вы узнали еще особенное в этом деле? — сказал он, стараясь скрыть проблески надежды в голосе.
— Вы имеете в виду тот факт, что голем спятил, сэр?
— Ну, я не думаю, что он был чемпионом в конкурсе «мистер Самый Умный» в Анк-Морпорке.
— Я имею в виду, они сделали его сумасшедшим. Другие големы. Они не хотели этого, но так получилось, сэр. Они хотели, что бы он мог многое. Я думаю, он был их... ребенком. Все их надежды и мечты. А когда они узнали, что он убивает людей... ну, это ужасно для голема. Они не должны убивать, и это была их глина, что творила эти...
— Людям тоже не нравится, когда убивают...
— Но они вложили в него все свои надежды на будущее...
— Вы вызывали меня, коммандер? — спросила Веселинка.
— О, да. Это мышьяк? — спросил Ваймз, протягивая ей пакет.
Веселинка понюхала. — Похоже на мышьяковую кислоту, сэр. Но мне, конечно же, надо проверить.
— Я думал, кислоты наливают в кувшины, — сказал Ваймз. — Э... что это такое у Вас на руках?
— Лак для ногтей, сэр.
— Лак для ногтей?
— Да, сэр.
— Э... хорошо, хорошо. Забавно, мне показалось, что он должен был быть зеленым.
— Этот цвет не смотрится на ногтях, сэр.
— Я про мышьяк, Малопопка.
— А, мышьяк может быть любого цвета, сэр. Сульфиды, это такие руды, сэр, могут быть красными, коричневыми, желтыми, и серыми, сэр. И если их смешать с азоткой, то получится мышьяковая или арсениковая кислота, сэр. И большое облако противного дыма, очень ядовитого.
— Опасная штука, — сказал Ваймз.
— Ничего хорошего, сэр. Но полезная, сэр, — сказала Веселинка. Дубильщики, красильщики кожи, маляры... его используют не только отравители.
— Удивительно, почему люди постоянно не падают замертво, — сказал Ваймз.
— О, чаще всего для этого используют големов, сэр...
Слова повисли в воздухе...
Ваймз поймал взгляд Кэррота и начал тихонько насвистывать. «Вот оно где, — подумал он. — Здесь мы переполнили себя вопросами, что теперь начали выливаться и превращаться в ответы».
Он почувствовал себя как никогда хорошо за последние дни. Возбуждение от обиды все еще билось у него в венах, возбуждая мозг. Он знал, что этот прилив сил был от изнеможения. Он был настолько усталым, что небольшая доза адреналина била как падающий тролль. Теперь у них все должно быть. Все кусочки мозаики. Края, углы, вся картинка. Все здесь, надо их только сложить вместе...
— Эти големы, — сказал Кэррот. — Они должны быть покрыты мышьяком, не так ли?
— Может быть, сэр. Как-то был один в здании гильдии Алхимиков в Квирме и, ха, у него мышьяк был как броня на руках, сэр, он руками мыл тигли...
— Они не чувствуют жара, — сказал Ваймз.
— И боли, — сказал Кэррот.
— Это так, — сказала Веселинка. Она недоумевающе смотрела то на одного, то на другого.
— Их нельзя отравить.
— И они подчиняются приказам, — сказал Кэррот. — Без разговоров.
— Големы делаю всю грязную работу, — сказал Ваймз.
— Веселинка, Вы могли сказать об этом раньше, — сказал Кэррот.
— Ну, знаете, сэр... Големы везде, сэр. Их никто не замечает.
— Жир под ногтями, — сказал Ваймз в пустоту. — Старик процарапал убийцу. Жир у него под ногтями. С мышьяком.
Он посмотрел на свою записную книжку, которая все еще лежала на столе.
"Вот оно, — подумал он. — Что-то мы не увидели. Но мы везде смотрели.
Значит, мы видели ответ и не поняли что это ответ. И если мы не найдем его сейчас, мы не увидим его никогда..."
— Не забывайте, сэр, хотя может это и не поможет, — сказала Веселинка откуда-то издалека. — Во многих видах производства употребляется мышьяк, и разные виды жирных веществ.
«Что-то, что мы не видим, — подумал Ваймз. — Что-то невидимое. Нет, это не может быть невидимым. Что-то, что мы не видим, потому что это всегда есть. Что-то, что срабатывает ночью...»
И тут он понял.
Он моргнул. Сверкающие звездочки от усталости в глазах заставляли его думать ненормальным образом. Что ж, думанье нормальным образом не помогло.
— Никому не двигаться, — сказал он. Поднял руку, призывая к тишине.
— Это здесь, — мягко сказал он. — Здесь. На моем столе. Вы видите?
— Что, сэр? — спросил Кэррот.
— Вы что — не поняли? — сказал Ваймз.
— Что, сэр?
— То, чем отравляют его превосходительство. Вот оно... на столе.
Видите?
— Ваша записная книжка?
— Нет!
— Он пьет виски «Биерхаггерс»? — спросила Веселинка.
— Сомневаюсь, — сказал Ваймз.
— Чернильница? — сказал Кэррот. — Отравленные перья? Пачка сигар «Пантвидс»?
— Где они? — сказал Ваймз, хлопая себя по карманам.
— Лежат под письмами, у Вас на подносе, сэр, — сказал Кэррот. Он добавил с упреком. — Знаете, сэр, те, на которые Вы не ответили.
Ваймз схватил пачку и извлек сигару. — Спасибо, — сказал он. — Ха! Я не спросил Милдред Изи, что еще она брала! Конечно, маленькие дополнительные доходы для служанки! А старая миссис Изи была швеей, настоящей швеей! А сейчас осень! Убивает потихоньку по ночам! Видите?
Кэррот нагнулся и уставился на крышку стола. — Не вижу, сэр, — сказал он.
— Конечно, не видите, — сказал Ваймз. — Потому-что видеть нечего.
Этого не замечаешь. Поэтому можно сказать, что это на столе. Если бы этого не было на столе, вы бы сразу это увидели! — Он улыбнулся улыбкой маньяка.
— Но вы бы не увидели! Понятно?
— Вы в порядке, сэр? — сказал Кэррот. — Я знаю, что Вы перерабатывали последние несколько дней...
— Я недорабатывал! — воскликнул Ваймз. — Я бегал вокруг да около в поисках проклятых улик, вместо того чтобы подумать пять минут! Что я обычно всем говорю?
— Э... э... Никогда никому не доверяй, сэр?
— Нет, не то.
— Э... э... Каждый в чем-то виноват?
— Тоже не то.
