— Да?
— Ты нашел?
— Нет.
Я вздохнула. И снова одно слово, без объяснений, без каких-то дополнений. Ничего.
'Если ты'… Нет. Мозг вовремя остановил образовывающуюся фразу, не позволив ей дойти до языка. С моим Бесом чревато произносить слово 'если'.
— Рик, когда ты ее найдешь, что…
— То, что давно надо было сделать.
Ага. Хана Марьяне.
Спрашивать, почему он не сделал этого раньше, не стала. Все равно не ответит. Кажется, потихоньку начала предугадывать его поступки. Вот интересно, это хорошо или плохо?
Он поднял меня на руки и вынес из ванной. Краем глаза зацепила приличного размера сквозную дыру в стене между коридором и залом. Тихонечко порадовалась, что стена не несущая, оценила переживания Гриши относительно его собственной квартирки после посещений брата и окунулась в восхитительные ощущения, которые мог дарить мне только один мужчина во вселенной.
Из сна выдернул телефонный звонок.
— Да? — я сонно заморгала, с удивлением наблюдая как Рик отвечает. — Нет. Она сейчас не может подойти. Я передам.
— Кто там был? — прошептала я, зарываясь поглубже в подушку.
— Людмила. Просила подъехать к двенадцати, документы забрать. Подписать заявление.
Я застонала. Факт потерянной работы как-то вылетел из головы.
— Приходила твоя сестра.
— Что сказала?
— Дословно?
— Давай, — проговорила я, погрузившись в дрему.
— 'Откуда дыра? Где Лена? Если ты, упырь такой, с ней что-нибудь сделал только за то, что она на тебе помешалась, я сама тебя прибью'.
Сон как рукой сняло. Я села в кровати и испуганно уставилась на Рика.
— И?
В серо-желтых глазах заплясали Чертенята.
— Ее спасли слова 'она на тебе помешалась'.
Я выдохнула, потом улыбнулась. Глупая! Он ничего не сделает моей семье. В этом я была абсолютно уверена. Сколько раз выводила его из себя, и ни разу пальцем не тронул. Ну, если не считать момента знакомства. Синяки на шее почти прошли. Я засмеялась своим мыслям.
— Что? — он подозрительно прищурился, опустился напротив.
— Я, наверное, единственная женщина в мире, которую во время знакомства душили.
Рик не улыбнулся, сжал челюсть, поднял руку, нежно коснулся моей шеи, провел по ней пальцами. Дыхание перехватило, смеяться расхотелось. Я зачарованно смотрела на него. Он сожалел, искренне сожалел о том, что делал той ночью и о том, что собирался сделать. Я не шевелилась, только прерывисто дышала, остро ощущая каждое прикосновение.
Меньше недели назад я жила без него, сейчас то время казалось глупым ненужным сном.
Рик склонился и провел губами по коже, целуя каждую, все еще болезненную отметину. Я закрыла глаза и откинула голову назад, позволяя ему все, что он пожелает.
— Нам надо идти, — наконец прошептал он.
— Куда? — не поняла я, находясь под властью его действий.
— К тебе на работу. Сейчас половина одиннадцатого.
Мое туловище сдуло с кровати. На завтрак кроме кофе ничего не нашлось, да и есть как-то не хотелось. Подпрыгивая как кенгуру, я металась по квартире, пытаясь умыться, накраситься, выпить кофе, одеться и не испачкаться в мусоре от разбитой вчера стены одновременно. Рик с дивана увлеченно наблюдал за моими поползновениями и, что странно, не пытался вмешаться.
К Людочкиному столу в бухгалтерии я вползла при конвое, ибо выражение лица панка еще на подходе к зданию сделалось непоколебимым.
— Ленок! — женщина поднялась навстречу. — Где ты пропадала? — она повернулась к Рику. — Добрый день.
Он холодно кивнул. Узрев жадный взгляд, которым окинули присутствующие дамы, сразу же забросившие свои прямые обязанности, моего мужчину, я решила не снисходить до представления. Обойдутся! Пусть мучаются в неизвестности. Люда отвела меня к дальнему шкафу, протянула бумаги на подпись.
— Прочти.
Я кивнула.
— Слушай, это тебя поэтому не было? — прошептала она, склонившись почти к уху. — Ради такого, я бы тоже на работу наплевала.
Решила не просвещать Людмилу, что, несмотря на пониженные интонации, 'такому' не составит труда все расслышать, поэтому просто кивнула.
— Ну-у, — нетерпеливо протянула всем известная сплетница.
— Что? — я продолжала изучать документ.
— Как 'что'? Где ты его взяла?
Я его не брала. Он сам меня взял. Причем во всех смыслах.
— Не в этом мире.
— Ясное дело. Бар? Клуб? Или ты куда из страны моталась?
Поставила подпись.
— Люд, зачем тебе?
— Как это зачем? Может там еще есть.
— Нет. Он один такой.
— Печально, — вздохнула женщина.
Пока разобралась с документами, успела сотню раз вскользь и ни о чем ответить на многочисленные вопросы бывшей коллеги. Рик же все это время невозмутимо наблюдал за мной от входа, скрестив руки на груди, опираясь о стену и несколько раз отбрив попытки женского бухгалтерского состава усадить его на стульчик и напоить чаем. Даже очень-очень злая непосредственная глава отдела Алла Семеновна, которую девочки за глаза величали 'танком', не только за характер, но и за габариты, как-то стушевалась и потеряла привычный начальственный тон. Вот так, покалечив не одну женскую психику, полчаса спустя мы удалились в коридор. Я спрятала документы в сумочку, улыбнулась Рику.
— Все. Я безработная.
В серо-желтых глазах заплясали смешинки. Я залюбовалась на восхитительное зрелище, а потому не сразу сообразила, что на весь коридор разносится до боли знакомый громкий голос, сопровождаемый женским смехом. Мозг обработал информацию, полученную от ушей, и ударился в панику. Навстречу шел потенциальный труп, то есть Витя, привычно в окружении очарованных им особ противоположного пола. Как правило, за раз их количество не превышало двух — трех. Сейчас был вариант номер один. Я придушенно пискнула и спряталась за большой неработающий автомат, в далеком прошлом выдававший сотрудникам кофе и какао. Рик остановился, смерил меня удивленным взглядом. В этот момент бывший любовник, проходя мимо, зачем-то отвлекся от своих дам, увидел меня, радостно воскликнул 'Леночка, сладкая моя, где же ты была?!' и полез обниматься. Я остро осознала, что эта фраза станет последней в его никчемной жизни. Выставила между собой и Витькой сумочку и умоляюще взглянула в затуманенные гневом почерневшие глаза.
Неудачливого мужика прижали к стене за горло в сопровождении жуткого женского визга и тихого, но впечатляющего рычания. Я приготовилась терять сознание. Однако Витя сделал это за меня, чем несказно поразил. Вот не знала, что он такой слабонервный. Тоже мне защитник. Где глаза мои были?
— Фу-у, — брезгливо протянула я. Рик обернулся. Взгляд прояснился. Теперь в нем читалось удовлетворение. Я поразилась Витькиной везучести и своей непосредственности. И то и другое пресекли
