— Мне представляется сомнительным, что вы уже достаточно подготовлены для пользования ядерной энергией. Попробуйте-ка ветряные мельницы, — откликнулся вдруг кубик.
Все свое немногочисленное имущество Масклин теперь повсюду носил с собой в мешке.
— Когда мы уйдем из Магазина, ты не сможешь больше говорить, да? Тебе ведь нужно пить электричество.
— Не смогу, именно по этой причине.
— Но ты скажешь, куда нам ехать?
— Нет. Однако я регистрирую движущиеся источники радиосигналов, свидетельствующих, что к северу отсюда пролегает действующая аэролиния, — сообщил кубик.
— А это… — Масклин запнулся. — Это хорошо для нас?
— Это значит, что у людей есть летательные аппараты.
— И мы можем долететь на них до дома?
— Нет, но не исключено, что в дальнейшем вам предстоит ими воспользоваться. Возможно, они поддерживают сообщение с космическими кораблями. Но сперва вы должны ехать на грузовике.
— Если нам удастся справиться с грузовиком, я буду думать, что возможно все, — мрачно заметил Масклин. Он выжидательно взглянул на кубик и вдруг с ужасом заметил, что огоньки на его поверхности гаснут один за другим.
— Огонек!
— Мы поговорим, когда вы добьетесь успеха, — ответил тот.
— Но ведь предполагалось, что ты нам поможешь! — воскликнул Масклин.
— Я считаю, ты слишком широко толкуешь значение этого слова, — сказал кубик. — Либо вы — номы, одаренные разумом существа, либо всего лишь мыслящие животные. И только от вас самих зависит, удастся ли вам выяснить…
— Выяснить что?
Последняя яркая точка погасла.
— Огонек!
Молчание. Маленький черный ящичек выглядел безжизненным, погруженным в молчание. Это ему прекрасно удавалось.
— Но.., я так полагался на тебя, я был уверен, что ты поможешь нам разобраться, как управлять грузовиком, как.., как… Ведь не бросишь же ты меня одного!
Никакого ответа. Кубик стал только еще темнее. Масклин в отчаянии вглядывался в его черные грани.
Потом он подумал: «Ему все нипочем. А мне? Все полагаются на меня. Мне же не на кого положиться. Хотел бы я знать: старый аббат чувствовал то же самое? Как он мог так долго это выносить? Чем только я не должен заниматься
— и хоть бы кто-нибудь подумал обо мне, о том, чего же я-то хочу…»
Грязная картонная дверь отворилась, и вошла Гримма.
Она взглянула на погасший кубик, потом перевела взгляд на Масклина.
— Они там просят тебя выйти, — сказала она. — Почему Огонек совсем погас?
— Он, видите ли, сказал нам «до свидания!». Сказал, что больше не хочет помогать! — прорычал Масклин. — Объявил, что отныне мы должны все делать для себя сами, а он заговорит, когда мы добьемся успеха. Что мне теперь делать? Всем от меня что-то нужно…
«А я знаю, что сейчас было бы нужно мне, — подумал он. — Теплое одеяло. И немножко понимания. И немного сочувствия. Добрая, надежная Гримма. На нее всегда можно положиться».
— Что от тебя сейчас нужно, — резко сказала Гримма, — так это перестать размазывать слезы по лицу, взять себя в руки, выйти к ним и со всем разобраться!
— Что…
— Ты должен сказать им, что делать! Выработать новые планы! Ты должен им приказать! Займись этим, живо!
— Но…
— Я сказала, чем тебе нужно сейчас заняться, — отрезала она. Масклин встал на ноги.
— Ты не должна говорить со мной таким тоном! — сказал он жалобно. — Запомни: я здесь руководитель.
Она стояла перед ним, уперев руки в бока и меряя его колючим взглядом.
— Конечно, руководитель, — съязвила она. — А кто говорит — нет? Я говорю
— нет? Все знают, что ты руководитель. Так иди же и руководи! Пошатываясь, он пошел за ней следом. Она подставила ему плечо.
— И научись слушать, — добавила она.
— Э-э?.. Что ты имеешь в виду?
— Кубик — думающая машина, так? Это мне сказал Доркас. Ну, а машины говорят именно то, что думают, верно?
— Да, наверное. Но…
Гримма ответила ему сияющей, победной улыбкой.
— Кубик ведь сказал «когда», — произнесла она. — Подумай над этим. Он ведь не сказал: «Если…»
Наступила ночь. Масклину казалось, что люди никогда не уйдут. Один из них, с фонариком и коробкой инструментов, долго возился около щитов с предохранителями, что-то там изучал, потом спустился в подвал, чтобы проверить, все ли в порядке с проводами. Наконец ушел и он, хлопнув напоследок дверью.
А немного спустя в гараже зажегся свет.
В стенах что-то зашуршало, и темный поток хлынул из-под скамеек. Первыми шли молодые номы, в руках у них были железные крючья, привязанные к веревкам. Крючья мелькнули в воздухе, впились в брезент кузова, и номы принялись карабкаться наверх.
В это время другие номы подтащили к грузовику привязанные к веревкам металлические струны с загнутыми концами…
Масклин бежал по краю бесконечно длинной тени, отбрасываемой грузовиком. Наконец он нырнул в маслянистую темноту под капотом и увидел, что команда Доркаса уже устанавливает свое оборудование. Сам Доркас в это время возился в кабине, сращивая обрывки каких-то толстых проводов. Послышалось шипение — и в кабине вспыхнул свет.
— Ну вот, — пробормотал Доркас. — Теперь хоть можно видеть, что делать. Поднимайтесь сюда, парни! Давайте-ка попробуем все приладить!
Тут он обернулся и увидел Масклина. Первым побуждением старого нома было спрятать руки за спину, но потом он передумал.
Приглядевшись, Масклин понял, в чем дело. Доркас натянул на руки срезанные пальцы от резиновых перчаток.
— Вот, — сказал Доркас. — Не знал, что это ты там ходишь. Секреты ремесла, понимаешь ли. Электричество не выносит резины, она для него как намордник, не дает кусаться. — Он увернулся от деревянной балки, которую команда номов проносила мимо, — ее должны были приладить к рычагу скоростей.
— Сколько это займет времени? — прокричал Масклин, делая шаг назад, чтобы пропустить другую команду, катившую моток проволоки. В кабине стоял страшный шум, веревки, деревянные рейки перемещались во всех направлениях. Масклину очень хотелось надеяться, что в этой сутолоке есть какой-то неведомый ему порядок.
— Наверно, с час, — ответил Доркас и прибавил совсем не зло:
— Если не будут путаться под ногами все, кому не лень, дело пойдет быстрее.
Масклин кивнул и отошел в заднюю часть кабины. Грузовик был довольно старым, и Масклин обнаружил еще одну дыру, из которой торчал толстый пучок проводов. Дыра явно вела наружу и была достаточно велика, чтобы в нее мог протиснуться ном. Масклин выбрался на открытый воздух и увидел перед собой щель, через которую можно было попасть в кузов.
Первые номы, вскарабкавшиеся на грузовик, втащили наверх конец деревянной планки, которая теперь
