уплыла эта малютка, пропади она пропадом!
Вскоре Зароно сидел в своей каюте и наблюдал, как Менкара устанавливал свой аппарат для колдовства, которое он уже делал в подвале князя Виллагро. Угли зашипели, маг запел:
— Иайе, Сотех…
Ядовитое зеленое облако дыма сгустилось и в нем показался морской пейзаж. По тихому морю плыл на всех парусах красивый легкий карак. Но ветер был слабый и паруса были едва наполнены.
— «Вестрел» Конана, очевидно, — сказал Зароно, когда картина прояснилась, — но где?
Менкара развел руками.
— Извините, но мое искусство ничего об этом не говорит. Если бы было видно солнце, я, по крайней мере, мог бы сказать вам в каком направлении они плывут. А так…
— Ты хочешь сказать, — взорвался Зароно, — что они могут быть где угодно за горизонтом, но ты не знаешь где?
— Я не великий Тот-Амон. Делаю, что могу.
— Ты можешь увидеть, на борту ли девушка?
— Нет, но я уверен, что она там, а иначе бы мы не увидели корабля. Она несомненно спит в одной из кают.
— Надо было мне попользоваться этой шлюхой, когда была возможность, — прорычал Зароно. — Но что же теперь делать?
— Я думаю, «Вестрел» может направляться к берегам Куша: но более вероятно, что они направляются обратно в Кордаву. Твой капитан Конан поспешит возвратить принцессу, в надежде на щедрое королевское вознаграждение.
— Сможем ли мы перегнать его, если пойдем на север?
— Я думаю, нет. Океан велик, и штиль, в который попал «Вестрел», захватит и нас. Они могли пойти на северо-восток, чтобы высадиться на берегу Шема и попытаться найти королевского брата Товаро. У нас нет возможности узнать. Но вы забыли нашу главную цель!
— Девушка и сокровище было нашей целью.
— Нет. Я говорю о великом Тот-Амоне. Если мы заручаемся его поддержкой, нам будет безразлично, вернется ли принцесса к королю или останется в доме своего дяди. Повелитель волшебников сможет так легко управлять ею, как кукольник дергает за веревочки марионеток. Мы возьмем курс на северо-восток к берегам Стигии. Если мы по дороге захватим корабль Конана — хорошо, если нет, то это не имеет значения.
С побережья Стигии Зароно и Менкара двинулись караваном в Центральные районы. Половина команды была оставлена на корабле для охраны, а другая половина, вооруженная до зубов, пошла за своим капитаном. Путешествие стоило Зароно круглую сумму, что весьма расстроило скупого зингарца.
Как большинство моряков, Зароно чувствовал себя беспомощным на земле. Хотя пустыня может быть единственной земной аналогией моря, она все же чужда ему. Ему не нравилось ритмичное покачивание равнодушных верблюдов, сухой воздух пустыни, высасывающий из организма всю жидкость до капли.
Но эти неудобства были неизбежны. И вот на горизонте на третий день показался оазис Хаджар. Он представлял собой темное и одиноко стоящее скопление неподвижных пальм, окружавших темный странный бассейн. Сквозь листву проглядывали контуры массивного сооружения.
Они осторожно приблизились к оазису. Менкара ехал впереди, так чтобы его одежда служителя света была видна любому наблюдателю.
Спокойствие царило над оазисом. Птицы не скакали возле бассейна и не было слышно их пения и чириканья в пальмовой листве. Часовой не окликнул их. У границы оазиса они спешились. Верблюды легли по команде, опасно качнув пассажиров.
— Присматривай за погонщиками верблюдов, — сказал Зароно боцману. — Эти собаки напуганы и могут попытаться улизнуть и оставить нас в дураках.
Зароно и Менкара обошли таинственный черный бассейн и направились к стоящему позади зданию. Зароно бассейн явно не понравился. Черный, как жидкий уголь, он ярко сверкал под лучами полуденного солнца. Нефтяные кольца медленно извивались и вращались, как живые на неподвижной поверхности. С одной стороны стоял блок красного камня, служившего алтарем. Темные ржавые пятна виднелись на вершине и стенках алтаря. Зароно с его обычными человеческими пороками, побледнел и содрогнулся при мысли о том, что могло временами появляться из черного бассейна за лежавшей на алтаре жертвой.
Они миновали опасный бассейн и приблизились к жилью Тот-Амона. Когда пальмы расступились перед ними, они увидели, что это строение было, как и алтарь, сложено из красного песчаника. Это было массивное строение, скорее дворец, чем просто дом. Поверхность и края камней были сглажены веками.
Черный вход зиял, как открытый рот в неуклюжей, грубой массе песчаника. Менкара без колебания вошел в эти раскрытые челюсти и начертил в воздухе таинственный знак. Зароно заметил, вздрогнув от ужаса, что после того как палец начертил линии, они еще некоторое время светились в воздухе зеленоватым пламенем.
Внутри были темные камни и звонкая тишина. Не было видно ни охраны, ни слуг. Менкара уверенно шел вперед, так что Зароно оставалось только следовать за ним.
За прихожей каменные ступеньки с закругленными от древности краями, вели в темноту, вниз. Они спустились ниже уровня пустыни и вышли на ровное место. Пройдя вперед, они оказались в зале.
Здесь был свет, — призрачное зеленое сияние, исходящее от змеевидных светильников из полированной меди. В дрожащем и изумрудном свете, Зароно смог разглядеть, что вдоль стен стояли в два ряда огромные монолитные колонны, изрезанные знаками, подобными тем, что были над входом. У дальнего конца колонного зала, на троне из блестящего черного камня, сидел человек. Когда они подошли ближе, Зароно смог его разглядеть.
Это был могучий гигант, широкоплечий, с резкими, ястребиными чертами лица. Кожа, от выбритой макушки до одетых в сандалии ног, была глубокого коричневого цвета. Черные глаза завораживающе сверкали из глубоких глазниц. Он был одет в простой белый хитон. Единственным его украшением был браслет, по виду медный, в виде змеи, сделавшей три оборота вокруг его мускулистой руки и державшей свой хвост в пасти.
Из простоты здания и отсутствия украшений на могучем маге, Зароно, после некоторого размышления, смог кое-что понять в характере Тот-Амона. Перед ним был человек, для которого материальные блага и видимое богатство не значили ничего. Его страсть была вещь неосязаемая — власть над людьми.
Когда они остановились на некотором расстоянии от трона, Тот-Амон сказал чистым, сильным голосом:
— Привет тебе, Менкара, младший брат.
Менкара рухнул на четвереньки и, коснувшись каменных плит, прошептал:
— Именем Отца Света, Повелителя Тьмы, я пришел сюда.
Зароно с беспокойством подумал, что даже Менкара напуган. Он и сам вспотел, несмотря на сухость воздуха.
— Кто этот черный зингарец, которого ты привел в мой дом? — спросил Тот-Амон.
— Капитан Зароно, корсар, повелитель, посланец Виллагро, князя Кордавы.
Холодные, змеиные глаза лениво оглядывали Зароно сверху вниз. Тот почувствовал, что разум, скрытый за этим туманным взглядом, так долек от земных размышлений, что дела человеческие были для него пустым звуком.
— Что же я должен сделать с Зароно, или Зароно со мной? — спросил Тот-Амон.
Менкара открыл рот, но тут Зароно решил, что пришла его очередь. С храбростью, которой он на самом деле не чувствовал, он вышел вперед, преклонил перед троном колено и достал из дублета пергамент с письмом Виллагро. Он вручил его Тот-Амону, и тот взял его рукой с медным кольцом и положил его на колени.
— Величайший из магов, — начал Зароно, — я принес вам сердечное приветствие от князя Кордавы, который приветствует вас и предлагает богатые дары взамен небольшой услуги, о которой расскажет это послание.
