трубку.
— Здравствуйте, Ксена. Смертин говорит. Сейчас перешлю вам одну запись... Да, откровения Волкова. Достоверность?.. Об этом судить не мне. И еще кое-что. При первой же возможности майор сообщит Волкову, кто такой Дмитрий Саблин. Да, наш майор окончательно определился, но это неплохо: теперь он более предсказуем. Все, принимайте материалы.
Генерал вставил диск в гнездо и прошелся до глухой стены. Он был ниже и значительно старше, чем могло показаться на первый взгляд. Впрочем, Смертин еще сохранял бодрость: болезни, накопившиеся от вечной нервотрепки и сидячего образа жизни, с недавних пор отступили.
Словно додумывая незаконченную мысль, генерал покачался на носках и вполголоса повторил:
— Мразь на мрази...
Дом стоял в центре поселка, но из-за больших асимметричных участков казалось, что он расположен на отшибе. Ближе к Москве преобладала старая «шанхайская» застройка: коттеджи теснились, выпирали, как животы из ремней, и закрывали друг другу солнце. Здесь же, в ста километрах к западу, все было иначе. Сосны росли неупорядоченно, сами по себе, и дорожка от забора до крыльца вилась, как черный ручей.
Владимир остановился и поднял указательный палец:
— Тихо...
— Да мы тихо, тихо, — шепнул Андрей.
— Не мы. В доме тихо.
Серый коротко махнул ладонью и двинулся к двухэтажному строению. Катерина покорно отступила за дерево. Андрей прикоснулся к торчавшей у нее из-за пояса рукоятке, и девушка, помедлив, кивнула. Пулемет-«перфоратор» тащить через город было рискованно, и его бросили еще в парке. Все, что у них осталось, — это два пистолета.
— Сзади двери есть? — спросил Андрей.
— Замри! — цыкнул Владимир.
— Иди в жопу со своими приказами!
— Здесь я командую, понял?
— Я вам присягу не давал.
— Два барана... — прошипела Катя, вручая Андрею глушитель. — С той стороны выход к бассейну.
Серый раздраженно мотнул головой и поднялся на крыльцо. Андрей добежал до стены и, пригнувшись, проскользнул под окнами.
Бассейн был скромным: ни горок, ни гейзеров. Обычная плитка, два матерчатых шезлонга и... труп. Мужчина плавал лицом вниз, с широко раскинутыми руками, словно парил. Спина была чистой, но в глубине воды таяли розовые клубы крови. Андрей убедился, что кругов на поверхности нет, и кинулся к пустым створкам веранды. Мелкие осколки каленого стекла лежали сплошным ковром, местами поблескивал золотой узор из свежих гильз. Андрей выбрал место, куда поставить ногу, чтобы не скрипеть, но в этот момент Серый позвал со второго этажа:
— Катя! Волков!
Уже не опасаясь наделать шума, Андрей бросился к лестнице во внутреннем углу веранды. По пути он заметил на полу рожок, возле первой ступеньки лежал еще один, и — снова гильзы. Гильзы валялись повсюду. Поднявшись до середины марша, Андрей обнаружил, что у стены за перевернутым креслом лежит еще одно тело.
Сверху послышался отчаянный крик девушки.
— Все, Катюха, все, — сказал Владимир. — Уже все. Уже не вернешь.
Андрей взбежал по ступеням и увидел новый труп: парень, не старше четырнадцати, лежал на спине. В распростертых руках было по пистолету, глаза смотрели удивленно, но ясно. Кровь на красной майке была почти незаметна.
— Еще в холле, — дрожащим голосом произнесла Катерина. — И Коршун, и Макс, и... в общем...
Владимир подошел к юноше и опустился на колени.
— Ты-то, сопляк, что здесь делал? — пробормотал он. — Я же велел тебе убираться. Я же говорил, что усыновлять тебя не буду. И хоронить тоже. Разве нет? Ведь я говорил. Так что ж ты, сопляк вонючий?!
— Серый, — проронила Катерина, трогая его за плечо. — Серый, оставь. Нехорошо. Это Малевич, — сказала она Андрею.
— Кроме тебя тут у всех клички?
— С такой фамилией кличка не нужна. Вадик Малевич. Иногда он подставлял и себя, и весь отряд, но он был нам нужен. С ним мы знали, что это поколение еще не потеряно.
— Граффити — его работа? Бессмысленно.
— Для Малевича смысл был. «Листовка лучше, чем бомба, она оставляет человеку выбор».
Андрей оглядел комнату и направился к стене. Отверстия от пистолетных пуль на пестрой штукатурке издали были незаметны. Справа от окна темнели три выбоины, в одной из них застрял крошечный лоскут джинсовой ткани. Крови на нем не оказалось.
— Раньше эти дырки были? — осведомился Андрей.
— Нет, конечно, — ответил Владимир, вставая.
— Может, спьяну? Или в дартс играли. Лыжными палками.
— Не нужно хохмить, пришелец. Мы всех потеряли, а ты...
— Точно всех? Проверьте, кого не хватает.
— Верно, — заметила Катя.
— Оставайтесь тут, — распорядился Владимир. — Я сам посмотрю.
— Еще один в бассейне. И еще на веранде, — сказал Андрей, возвращаясь к телу юноши.
Пистолеты Малевич держал крепко, он так и умер — сжимая рукоятки и, возможно, продолжая стрелять. Андрей высвободил оружие и проверил обоймы. Обе были пустыми.
Катерина, быстро сообразив, чего он хочет, принялась осматривать помещение.
— Вот здесь два следа. — Она указала пальцем. — И, кажется, один в потолке.
— Кресла, — подсказал Андрей, продолжая вертеть перед глазами клок джинсовки.
— Еще два... Нет, три.
— Девять, —подытожил Андрей.
— Оружие мы всегда держали наготове, — отозвалась на его мысли Катя.
Он подкинул в руке обойму:
— Окно не разбито, гобеленов здесь нет... Малевич хорошо стрелял?
— Не стрелял он, баловался только. Но на таком расстоянии не промажет никто.
— Получается, что пять пуль кто-то унес в себе. Тяжеловато, правда?
Андрей снова подошел к стене, в надежде выковырять из отверстий что-нибудь еще. Ничего нового он не нашел, но обратил внимание на подоконник: глянцевая поверхность была чем-то измазана, словно кто-то плеснул разведенной акварели, а потом широко провел ладонью. На самом краю остались две капельки потемнее, тоже высохшие. Андрей дунул, и подоконник стал чистым.
Он с сомнением обернулся на Малевича.
— Это не его комната, — мрачно произнесла Катерина.
— А убирались вы часто? Пыль давно не протирали?
— Да как тебе сказать...
— Понятно. — Андрей покусал губу. — Хотя... ни хрена мне не понятно.
Снизу послышались шаги Серого.
— Все, — сказал он обоим. И, повернувшись к Катерине, добавил: — Кроме Африки.
Она закрыла глаза и медленно выдохнула.
— А я предупреждала. Я чувствовала.
— Что еще за Африка? — спросил Андрей.
— Наш новый боец.
— Та-ак...
— Да заглохни ты! — крикнул Владимир. — Теперь такать легко, теперь-то конечно! Африка был... порядочным он был человеком. Его как раз Малевич нашел. Вернее, это Африка нашел Малевича. Он Вадика
