— Есть пара штук.
— Отлично. Здесь три подъезда, давайте разделимся на три группы и обшарим всю стройку.
— Идет, — согласился лейтенант. — Балабанов, Спирин, возьмете на себя первый подъезд. Дасмагамбетов, ты со мной во второй. А вы, мужики, идите в третий. Егор, приглядывай за этим интернационалистом, излишне не геройствуйте. Да под ноги смотрите, кругом всякий хлам валяется.
Все разошлись по подъездам новостройки. Сторож, немного поколебавшись, направился вслед за егерями.
Поднявшись на площадку, Балабанов шагнул было в одну из квартир, но товарищ удержал его.
— Слышь, Балабан. А вдруг, пока мы тут по комнатам шныряем, эта зверюга сверху по лестнице спустится и мимо прошмыгнет.
Голос парня заметно дрожал. Балабанов отлично понял, чем вызвана такая предосторожность, но не стал заострять на этом внимание, просто сказал:
— Ладно, стой здесь. Если что, свистнешь.
Балабанов тщательно обследовал все четыре квартиры, потом позвал товарища наверх:
— Идем. Здесь все чисто.
Солдаты поднялись на второй этаж. Спирин снова остался на площадке, Балабанов же принялся обследовать квартиры. В двух не оказалось ничего примечательного, все те же голые стены, недавно оштукатуренные. В одной из комнат третьей квартиры внимание солдата привлек шорох. Направив луч фонарика в угол, он увидел человека, прикрывающегося разорванным бумажным кулем из-под цемента. Он подошел ближе и обомлел. Это была молоденькая женщина. Балабанов никак не ожидал наткнуться здесь на притон бомжей, но более его поразило то, что бумажный куль оказался единственной одеждой девушки.
— Не бойтесь, — попытался успокоить ее солдат. — Что вы здесь делаете, да еще в таком виде?
— Уберите свет, — попросила девушка, жмурясь.
Балабанов отвел луч фонарика в сторону, но потом вдруг снова направил его в лицо девушке.
— Мы не встречались с вами раньше? — спросил он и подошел еще ближе. — Ваш голос кажется мне знакомым. И лицо…
Внимательно приглядевшись к девушке, Балабанов изумленно пробормотал:
— Настя?! Не может быть. Это действительно ты?
— Кто вы? — недоуменно спросила девушка.
Балабанов направил луч фонарика себе в лицо.
— Егор?! — ошеломленно прошептала девушка.
— Я, — подтвердил солдат. — Что с тобой случилось, Настя? Почему ты здесь? Где твоя одежда?
— Меня ранили, — глухо ответила девушка.
— Тебя задел тот выстрел? — встревожился Егор. — Ты сильно ранена?
— Да нет, не я. Вернее не совсем я. Я не могу тебе объяснить, Егор, ты не поймешь.
— Я действительно ничего не понимаю, — пробормотал солдат. — О чем ты говоришь, Настя? И скажи, в конце концов, что ты тут делаешь?
— Прячусь. Я не смогу тебе ничего объяснить, Егор. Не спрашивай меня ни о чем, лучше помоги выбраться отсюда.
— Конечно. Но сперва тебе надо накинуть на себя что-нибудь. Вот, возьми мою гимнастерку.
Егор принялся расстегивать пуговицы на своей «ХэБэшке», но Анастасия остановила его.
— Не надо. Просто иди к своим и скажи, что здесь никого нет. Я сама сумею выбраться отсюда, пусть только все уйдут.
Егор ничего не ответил. Он молча стоял посреди комнаты, словно задумался о чем-то.
— Почему ты молчишь? — с тревогой спросила Анастасия.
Солдат тяжело вздохнул и снял оружие с плеча. Приклад автомата глухо стукнул об пол. Опершись на ствол, Егор спросил:
— Это тебя все ищут?
Анастасия ответила не сразу, она словно раздумывала над ответом. Наконец Егор услышал из темноты ее усталый голос:
— Да.
— Но нам сказали, что ищут зверя. Почему?
— Я не смогу тебе объяснить.
— И не надо. Я и так все понял.
Свет фонарика снова больно ударил Анастасии в глаза. Глядя ей в лицо, Егор сурово спросил:
— Так значит, это все правда, что болтали в селе?
— Что болтали? — не поняла девушка. — О чем это ты?
— О твоей матери. Вы оборотни. И ты, и она.
— Ты многого не знаешь, Егорушка, ты ничего не понимаешь.
— Не играй со мной. Чего я не знаю? Того, что твоя мать убила дядю Степана и других? Знаю. Только никак не мог в это поверить. Неужели такое вообще возможно?
— Я не понимаю тебя, Егор. При чем здесь моя мать?
— Ты издеваешься надо мной или действительно ничего не знаешь? — недоверчиво спросил солдат.
— Что я должна знать? Я совсем не понимаю тебя, Егор. Что такое ты говоришь? Моя мать сама погибла от клыков людоеда, как и все остальные, тебе это известно. В чем ты ее обвиняешь? И убери свет.
Егор отвел луч фонаря в сторону.
— Ты знаешь, что твой отец умер в психушке? — спросил он.
— Конечно, знаю. Он был очень плох после смерти мамы, мне даже не позволили увидеться с ним. Зачем ты спрашиваешь?
— Люди говорят, он сошел с ума от того, что сам застрелил твою мать.
— Что?! — вскрикнула Анастасия. — Что ты такое говоришь, Егор?!
— Он узнал, что она оборотень и убивает людей. Так люди говорят.
— Чушь говорят твои люди! — нервно выкрикнула девушка. — Как ты мог поверить в это? Зачем говоришь такое? Зачем мучаешь меня? Это все неправда!
— А я теперь думаю, что правда, — глухо произнес Егор. — Долго о твоей матери недобрые слухи по селу ходили. А я не верил. Не мог поверить. Да и можно разве поверить в такое? Дядя Степан тоже всегда над такими сплетнями смеялся. Выходит, что зря. Все было правдой. Люди ведь все замечают и без причины не болтают. Как только вы приехали, все сразу подметили, что твою мать вся скотина боится. Да и тебя тоже. Можешь сказать, почему? Я и сам знаю. Твоя мать была оборотнем, ни рыжеухий, ни другие волки тут ни при чем. И ты такая же, как она. Ты тот зверь, которого все тут разыскивают. Потому и оказалась здесь в таком виде. Я прав?
— Это немыслимо, — прошептала Анастасия.
Слова Егора повергли ее в шок, открыв страшную истину. От нахлынувшей бури чувств в душе разгорелся пожар. Выходит, зря она винила в своих бедах рыжеухого, совсем не он был ужасом Огнево, не он охотился на людей. И то, что происходит сейчас с ней — это наследство от матери, она была оборотнем и именно она передала свое проклятие дочери, а вовсе не тот лесной хищник. Егор прав, прав во всем, это очевидно. Если бы Анастасия дала себе труд обдумать все хорошенько, она и сама бы это поняла. Но как мама, такая добрая и заботливая, могла стать причиной гибели стольких людей? Значит, она не смогла сдержать в себе зверя, кровожадного хищника. Не ждет ли то же самое Анастасию? И что будет с ее детьми? Ведь получается, что и они также обречены на двойственную жизнь. Но как, почему, за что злой рок преследует их семью? Чем провинилась лично она, что судьба так жестоко распорядилась ее жизнью? Как разобраться во всем этом? Где искать источник всех бед? И как освободиться от этой напасти? Ответ должен быть где-то рядом, но как отыскать его, как постичь смысл собственного бытия?
Это было невыносимо. Жутко захотелось вновь оказаться в волчьей шкуре и бежать, бежать. Прочь от тягостных мыслей, прочь от прошлого, настоящего и будущего, прочь от всего.
Послышались осторожные шаги.
