вырваться. Джинкс встала и заставила меня сесть. Я в недоумении поглядел на свои ноги, ничего не понимая.
— Да, Дуг, — сказала она, показывая свою сумочку, в которой угадывались очертания маленького лазерного пистолета. — Я не хотела, чтобы ты убежал, едва завидев меня.
— Я все знаю! — грубо оборвал я ее. — Ты не одна из нас! Ты даже не единица контакта!
На ее лице отразились смущение и грусть, но я не заметил никакого удивления.
— Это правда, — сказала она тихо. — Сейчас я понимаю, до какой степени ты в курсе. Час назад, в бунгало, я еще этого не понимала. Вот почему я пошла в лес. Я должна была знать, что ты обнаружил — или же что он позволил тебе обнаружить.
— Он?
— Манипулятор.
— Значит, все-таки Манипулятор существует и наш мир — симулэлектронная имитация?
Она ничего не ответила.
— И ты всего лишь… проекция?
— Да, всего лишь проекция, — она уселась в соседнее кресло.
Я был бы менее удручен, если бы Джинкс отрицала это. Девушка грустно смотрела на меня, не оставляя никакой надежды. Она просто ждала, пока я справлюсь с осознанием того факта, что я — всего лишь иллюзия, а она — реальный, материальный человек, искусно исполненное отражение которого я видел.
Она наклонилась ко мне:
— Ты ошибаешься, Дуг! Я тебе не враг. Я хочу помочь тебе!
Я потрогал свою разодранную щеку, потом посмотрел на парализованные ноги. Но она не поняла моего сарказма.
— Сегодня утром я исчезла, чтобы провести небольшую эмпирическую проверку. Мне было необходимо знать, как далеко простираются твои догадки, чтобы понять, откуда начинать свои объяснения.
Она снова коснулась меня, и я снова убрал руку.
— Ты ведь почти полностью ошибался в отношении меня, — продолжала она, защищаясь. — Вначале я была в отчаянии, когда видела, что ты стараешься узнать то, чего знать не должен.
— Запрещенная информация для всех единиц реакции?
— Да. Я сделала все, что могла, чтобы уберечь тебя. Конечно, я уничтожила — материально — записи, оставленные доктором Фуллером. Но это была ошибка. Это лишь увеличило твои подозрения. Нам следовало бы убрать все доказательства путем симулэлектронного перепрограммирования, но у нас и так было достаточно много работы по манипулированию социологами в их деятельности против вашего симулятора. — Она оглядела холл. — Я даже запрограммировала одного из них, чтобы он предупредил тебя на улице. Я надеялась, что ты испугаешься.
— И Коллинзворта тоже? Это ты хотела, чтобы он меня убедил?
— Нет. За эту стратегию отвечает Манипулятор.
Может быть, она хочет, чтобы я поверил, что она не играла никакой роли в жестоком убийстве Эвери?
— Дуг! Я все перепробовала, чтобы заставить тебя забыть смерть Фуллера, так же как и Линча, да и все остальные подозрения. Но в ту ночь, когда ты повел меня в ресторан, я была готова признать свое поражение.
— Именно той ночью я сказал тебе, что убежден, что все это — плод моей фантазии.
— Да, помню, но я тебе не верила. Я думала, что ты пробуешь обмануть меня. Впоследствии, когда я вышла из прямой проекции, Манипулятор сказал мне, что он прозондировал тебя и ты действительно убежден, что страдаешь псевдопаранойей, и что мы наконец можем направить все свои силы на уничтожение симулятора Фуллера. А на следующий день, разговаривая с тобой по видеофону, я узнала, что ты вошел в дом после моего исчезновения оттуда. Я сделала вид, что это шутка, и казалось, ты удовлетворился моими объяснениями.
Я вздрогнул от отвращения.
— Ты громоздила ложь на ложь, стараясь скрыть от меня правду.
Она задумчиво рассматривала свои руки.
— Безусловно, у тебя есть все основания так думать, но это неверно.
Мне показалось, что она попытается оправдаться в том, что манипулировала мной, но она сказала совсем другое:
— Вчера, узнав, что с тобой случилось, я поняла, что дела плохи. Моим первым побуждением было найти тебя, но, сделав это, я увидела, что поступила неумно. Я не предвидела, насколько трудно будет говорить с тобой обо всем этом, не зная, что ты обо мне думаешь. Вот я и воспользовалась первым подвернувшимся случаем, чтобы уйти и прозондировать тебя при помощи прямой эмпатии. О, это было нелегко, Дуг! Манипулятор почти все время находился с тобой в контакте. Чтобы он ничего не заметил, мне пришлось использовать параллельную цепь, да и то с большими предосторожностями. И внезапно я прозрела, Дуг. Я никогда не могла себе даже представить… О Дуг! Он так жесток и бесчеловечен!
— Манипулятор?
Она отвела глаза.
— Кое-какие подозрения у меня были и раньше, но я никогда не думала, что он зашел так далеко. Я не знала, что он играет с тобой, чтобы получить садистское удовольствие.
Она снова оглянулась в сторону холла.
— Куда ты смотришь все время? — спросил я.
— Не появилась ли полиция. Возможно, он запрограммировал им твое возвращение в город.
Во мне зародилось ужасное сомнение. Так вот почему она удерживает меня в этом месте!
Я попытался вырвать у нее сумку, но она отскочила. Шатаясь на свинцовых ногах, я попытался двинуться за ней.
— Нет, нет, Дуг! Ты не понимаешь!
— Я понимаю все слишком хорошо! — Я проклинал ноги, которые еле держали меня. — Ты собралась следить за мной, пока Манипулятор предупредит полицию!
— Это неправда! Ты должен поверить мне!
Мне удалось загнать ее в угол, но она вытащила пистолет и направила его мне в грудь. Слегка расширив угол поражения, она парализовала мне горло, а потом и голову.
Я качался, как пьяный, полузакрыв глаза, не в состоянии собрать разбегающиеся в голове мысли.
Она положила оружие в сумку и, обхватив меня за талию, потащила к лифту. Навстречу нам попалась пожилая пара. Мужчина улыбнулся Джинкс, а женщина окинула нас презрительным взглядом.
Джинкс улыбнулась ей в ответ и прошептала мне на ухо:
— Ох уж эти условности!
На шестнадцатом этаже она поволокла мое почти неподвижное тело к двери, замок которой открылся на ее биосопротивление, и втащила меня в комнату.
— Я сняла этот номер перед тем, как разбудить тебя, — пояснила девушка.
Она уложила меня поперек кровати, выпрямилась и пристально посмотрела на меня. Я спрашивал себя, что скрывается за бесстрастным выражением ее красивого лица. Торжество? Жалость? Неуверенность?
Она опять извлекла из сумочки пистолет, немного увеличила угол рассеивания и прицелилась мне в голову.
— Сейчас нам нечего бояться Манипулятора. Слава богу, иногда он нуждается в отдыхе. И ты тоже.
Твердой рукой она нажала на спуск.
