— Я не знаю! Его принес чей-то слуга, но он не назвал имя хозяина…
Фосс разорвал конверт и заглянул в письмо.
— Как же это?! — не своим голосом вскрикнул он.
Его лицо сделалось белым как мел, руки смяли письмо в комок.
— Что с вами? — повернулась к нему королева. — Что-то случилось?
— Ничего, — Фосс судорожно сглотнул и изобразил на лице улыбку. — Ничего существенного. Прошу меня простить, но мне нужно ненадолго отлучиться…
Спустя минуту Фосс бежал коридорами замка, уже не в силах скрыть охватившего его страха.
— Почему? Как это могло случиться? — бормотал он. — Будь ты проклят!!!
Глава двадцать первая
Стоило Гриффису переступить порог, зал разразился аплодисментами и приветственными криками. Обычно распущенные волосы Гриффиса в этот вечер были связаны в короткий хвост на затылке, отчего он выглядел особенно изысканно и торжественно.
— Граф Гриффис!
Забыв о приличиях и церемониях, дамы едва не визжали от восторга и обожания. Прошло время, когда своих чувств к нему не скрывали лишь простые служанки. Теперь даже самые знатные при каждом удобном случае не забывали подчеркнуть, что питают к нему самые нежные чувства.
Вслед за Гриффисом в зал вошли его ближайшие соратники. Гатс, Джедо, Коркус, Пиппин и Рикерт двигались медленно и важно, как и подобало героям сегодняшнего вечера. Все были одеты в роскошные камзолы и кафтаны, блиставшие золотой и серебряной отделкой.
— Теперь я понимаю, куда уходят налоги, — пробормотал Джедо, щурясь от блеска золота и драгоценных камней.
Коркус крутил головой, разглядывая придворных, на его лице сияла счастливая улыбка.
— А мне нравится! — бормотал он. — И мы-то уж точно заслужили все это!
— Просто невероятно, что я здесь, во дворце! — восторженно откликнулся Рикерт. — Я как будто очутился в какой-то сказке! Если бы я не встретил Ястребов, если бы не Гриффис, я никогда бы не смог сюда попасть!
Гриффиса немедленно окружило с десяток придворных дам.
— С возвращением, граф Гриффис! — защебетали они.
— Мы так рады, что вы вернулись в целости и сохранности!
— Я так беспокоилась!
— Расскажите о вашей победе!
— Это будет варварством, рассказывать о войне, находясь в окружении столь прекрасных дам! — с улыбкой возразил Гриффис.
На него с завистью покосился Коркус.
— Хоть бы одну сюда прислал! — проворчал он.
Но не успел он расстроиться, как несколько девушек обступили и его.
— Вы один из командиров Ястребов? Расскажите нам о своих сражениях?
— Да-да, конечно, несомненно! — лицо Коркуса стремительно приобретало блаженно-глуповатое выражение. — Обязательно расскажу…
Женского внимания хватило на всех. Невозмутимый Пиппин стойко выдерживал натиск полудюжины женщин, которые с нескрываемым восхищением ощупывали его могучие мышцы. Рядом, в окружении нескольких девушек смущенно мялся Рикерт, которого они называли не иначе как «милый мальчик».
Неприступной скалой посреди бушующего моря женского внимания возвышался один Гатс.
— Вы тот самый командир рейдеров, что одним ударом сразил прославленного генерала Боскона?
— Да.
Уточнять, что дело не ограничилось одним ударом, Гатс счел излишним.
— Мы слышали, что вы в одиночку убили сто врагов?
— Да.
— Кто же самый сильнейший воин среди Ястребов, вы или Гриффис?
Этот вопрос переполнил чашу его терпения и Гатс мягко, но решительно
отодвинул девушек и быстрым шагом ретировался к одной из скамеек в дальнем углу зала.
— Это нечестно, Гатс! — пискнул ему вслед Рикерт.
Но на «милого мальчика» накинулось еще несколько дам и он потерял Гатса из вида.
Стоявшие у окна генералы Оуэн и Рабан сразу приметили маленькую группу придворных, лица которых являли собой резкий контраст всем окружающим. Г руппа была маленькой лишь числом, ибо по степени влияния на дела Мидланда с ними не мог сравниться никто. Там стояли практически все ближайшие советники и министры короля. Все, кто некогда пользовался неограниченным доверием короля. До появления Гриффиса.
— Не очень-то они довольны, — заметил Рабан.
— Они даже не пытаются это скрыть, — усмехнулся Оуэн.
— Однако теперь даже они будут вынуждены считаться с Гриффисом. Ведь именно его армии Мидланд обязан победой в этой войне…
— Думаю, лорду Гриффису понадобится хорошая охрана.
— Несомненно, — кивнул Рабан. — Война закончилась, но таким воинам, как мы, выросшим на этой войне, придется многому научиться. В первую очередь, для того чтобы выжить в этом ослепительном дворце. Гриффис же… Он слишком выделяется, он слишком заметен, чтобы жить здесь в мире. Чем ярче свет, тем гуще тени…
Гатс откинулся на спинку и вытянул ноги. Сейчас, вдали от всей этой суеты и шума, он испытал настоящее блаженство. Вся эта праздничная суматоха вымотала его куда сильнее любой схватки, даже самой изнурительной.
Его блуждающий по залу взгляд вдруг зацепился за придворную даму, стоявшую в окружении целой толпы кавалеров. Гатс наморщил лоб, пытаясь понять, что же привлекло его внимание. Лица он не видел, она стояла к нему спиной, платье как платье, пышное, из алой парчи, были тут и ярче, и роскошнее. Разве что несколько цветков, искусно вплетенных в черные волосы, это, конечно, выделяло ее от большинства дам, предпочитавших драгоценности, но ему-то какое дело до придворных модниц?
Пожав плечами, Гатс отвернулся, но расслабиться ему не удалось. Дама в алом платье вдруг подобрала тяжелую юбку и почти бегом метнулась к Гатсу. Он встревожено огляделся, ища пути к отступлению, но, прежде чем он что-либо предпринял, она оказалась рядом и, схватив его за руку, увлекла за собой.
Она проделала это с такой скоростью и решительностью, что Гатс не успел толком разглядеть ее лицо.
— Эй, что ты делаешь? Подожди!..
Она наконец обернулась и глаза Гатса полезли на лоб.
— Каска?!
— Они были так настойчивы и все время таскались за мной, как привязанные! — пожаловалась девушка. — Тупые аристократы! Только потому что я женщина-воин они разглядывали меня словно я какое-то чудище- людоед или еще что-нибудь в этом роде…
Заметив изумленное лицо Гатса, Каска нахмурилась.
— В чем дело? — сердито спросила она. — Что это ты на меня так смотришь?
— Каска?! — прошептал, вытаращив глаза. — Так ты — женщина?!
Ее локоть вонзился ему в челюсть и, прикусив язык, Гатс замычал от боли. Стоявшие в нескольких шагах от них дамы захихикали.
— Приличные женщины так не поступают, — громко произнесла одна из них.
