большая скала, а на ней — силуэт королевского дворца, в котором хозяина Монако, князя Шарля, охраняли девяносто карабинеров. Как явствовало из путеводителя, они носили сине-пурпурные мундиры и белые шлемы, украшенные плюмажами.
Морской воздух был ласковым и теплым, он был напоен ароматом цветущих ночных цветов — левкоев и лилий.
Где-то вдалеке слышалась музыка в исполнении оркестра. «Как же все это романтично, — подумала она. — Сказочный город счастья! Но разве все эти люди, что здесь терзают себя, нервничают, делают все, чтобы только выиграть, — разве они когда-либо обращали внимание на подобные красоты!»
Она вышла в парк, долго глядела на море, подмигивавшее светлячками отраженных в них звезд.
Едва подумав, что пора уже возвращаться к княгине, она заметила мужчину, который, как и она, вышел на террасу и опустился на скамью.
И тут Анцелла отчетливо услышала стон. Незнакомец согнулся пополам, словно от боли, закрыл лицо руками и низко наклонил голову. Она наблюдала за ним некоторое время, подумав, что человеку, видимо, плохо, и, когда он застонал вторично, уже знала, что обязана ему помочь.
Анцелла подошла к нему и остановилась в ожидании, что он заговорит, но мужчина по-прежнему сидел закрыв лицо руками.
Наконец, слегка волнуясь, она тихо произнесла:
— Могу ли я… вам чем-нибудь помочь?
Она непроизвольно обратилась к нему по-английски, но мужчина даже не пошевелился. И лишь через минуту отозвался приглушенным голосом:
— Нет! Вы ничего не можете сделать для меня!
— Но вам же плохо! Вы, видимо, больны, — настаивала Анцелла.
Мужчина поднял голову, и пораженная Анцелла увидела, что по его щекам текут слезы.
— Я вовсе не болен, — сказал он слабым голосом. — Я — труп. Во всяком случае, скоро буду трупом.
Внезапно Анцелла вспомнила все, что читала о самоубийствах в Монте-Карло.
— Что вы… имеете в виду? — прошептала она.
— То, что сказал, — отрезал он. — Я должен покончить с собой, иного выхода нет!
Глаза Анцеллы расширились, и она воскликнула:
— Вы не должны так говорить! Это грех!
— Куда большим грехом является то, — страстно ответил мужчина, — что я только что сделал. Я убил свою жену! Я убил ее, вы слышите?
Ошеломленная Анцелла смотрела на него полными боли глазами. Минуту спустя, уже более спокойным голосом, мужчина продолжал:
— Прошу прощения. Я с вами не знаком и не должен отягощать вас собственными проблемами. Но вы сами обратились ко мне, и я сказал вам правду.
Этому джентльмену не более тридцати пяти лет, подумала Анцелла. Похоже, он англичанин и наверняка джентльмен. Никогда в жизни не слышала она в мужском голосе такого страдания, никогда не видела, чтобы мужчина плакал.
— Прошу вас позволить мне… помочь вам, — прошептала она.
Его рот перекосился от боли, когда он ответил:
— Вы очень любезны, но не в ваших силах что-либо изменить. Я был невероятным глупцом. Но разве здесь кто-то ведет себя иначе?
— Вы проиграли все деньги? — спросила Анцелла.
Сказав это, она присела на скамью рядом с мужчиной, который достал из кармана носовой платок и вытер глаза.
— Я потерял все. На эти деньги я мог еще хоть некоторое время поддержать жизнь моей жены.
Незнакомец выпрямился, и Анцелла заметила, что он старается овладеть собой. Она осторожно спросила:
— В самом ли деле все так плохо, как вы говорите?
— Хуже быть не может, — ответил мужчина, вновь горько улыбнулся и добавил: — Я вас, кажется, заинтересовал? Впрочем, это естественно. Что ж, скажу вам правду. Моей жене остался месяц, в лучшем случае два месяца жизни, если я не отвезу ее в Швейцарию к специалисту, который может прооперировать ее. Случай нетипичный. Но есть шанс, что операция будет успешной.
Мужчина замолчал.
— И вы пытались играть в надежде получить деньги на операцию? — спросила Анцелла.
— Нужна большая сумма, — ответил он. — Мы продали все, что было возможно, чтобы приехать сюда. Я надеялся, что солнце совершит чудо. — Он замолчал, после чего возбужденно добавил: — Но чудес не бывает, и сейчас я упустил последний шанс. — Мужчина глубоко вздохнул. — Допускаю, что какой-то месяц по эту сторону вечности не столь уж много значит.
— Да, это так, — сочувственно сказала Анцелла. — Но я действительно ничем не могу помочь?
— Нет, — отрезал он. — Надеюсь, я смогу умереть как джентльмен, не проявляя слабости, как только что.
— Мне не хотелось причинять вам беспокойство, — объяснила Анцелла. — Мне показалось, что вы больны.
— Вы были весьма внимательны ко мне, — ответил мужчина. — А сейчас я должен вернуться к жене и сказать ей, что все пропало. Она поймет меня, я знаю.
Он произнес это с такой теплотой в голосе, что Анцелла вдруг поняла всю драму того, что произошло. Они любили друг друга, и поэтому вместе решили пойти на риск, продать все, что имели, понимая: если они потеряют деньги, им остается только умереть.
Мужчина поднялся со скамьи.
— Благодарю вас за то, что вы дали себе труд меня выслушать.
Он повернулся, чтобы уйти, но в этот момент Анцелла внезапно приняла решение.
— Прошу вас, остановитесь! — вскричала она.
Он уже стоял к ней спиной, и, когда он обернулся, Анцеллу поразила чрезвычайная бледность его лица. Но он уже полностью владел собой, а в его манере держаться было даже что-то героическое.
— То, что я намерена вам предложить, может показаться несколько странным, — сказала Анцелла. — Но я хочу, чтобы вы вернулись со мной в казино и позволили мне помочь вам.
— Каким образом вы собираетесь это сделать? — мрачно спросил мужчина без особого интереса.
— Вы должны мне довериться, — сказала Анцелла.
— Но я ничего не понимаю, — ответил он.
— Прошу вас позволить мне реализовать одну идею и обещайте ни о чем не расспрашивать, — попросила Анцелла.
Он посмотрел на нее так, будто увидел впервые.
— Хорошо, — тихо произнес мужчина. — Еще раз благодарю вас, что вы так сердечно отнеслись ко мне.
— Мне бы хотелось помочь вам более конкретно, — ответила Анцелла. — Поэтому еще раз прошу полностью довериться мне.
Она направилась в сторону салона для игры, а мужчина побрел следом.
Анцелла подошла к столу, за которым ранее играла княгиня.
Она достала из сумочки пятьдесят франков, оставшихся у нее от суммы, полученной в Кале, и обменяла их на жетоны. Застыла, всматриваясь в круг рулетки. Когда одна из игравших дам встала из-за стола, служащий предложил Анцелле занять ее место, но она отрицательно покачала головой. Она должна была стоять точно так же, как и тогда, когда здесь играла княгиня.
Крупье запустил рулетку, и вновь Анцелла явственно ощутила, что выиграет номер одиннадцать.
Она вручила жетоны стоящему рядом мужчине.
— Одиннадцать, — сказала она.
Он как бы вдруг понял, что она собирается делать, наклонился вперед и положил жетон на стол в то самое мгновение, когда крупье объявил:
